"...1812-1815: 19 января 1812 года Император утвердил обширный регламент по обмундированию и экипировке войск. Как уже отмечалось выше, впервые после 1786 года строго и точно до мельчайших деталей описывалась униформа всех частей французской армии. Кроме того, по мнению разработчиков регламента, новая униформа должна была стать практичной и единообразной, что позволяло наладить ее недорогое и централизованное производство.
Вместо длиннополого “мундира французского типа” для полков линейной и легкой пехоты вводился новый, укороченный мундир, не имевший разреза на груди, так называемый “Spencer”. Фалды отныне были очень короткие, а украшения на их отворотах строго регламентированы: у фузилеров - синие буквы “N” (у егерей легкой пехоты - белые), увенчанные коронами, у гренадеров (карабинеров легкой пехоты) - горящие “гренады” красного цвета, у вольтижеров - желтые охотничьи рожки. Многие декоративные элементы обмундирования были отменены.
Ношение этишкета на кивере образца 1809 года было повторно отменено. Налобная бляха нового образца представляла собой орла, водруженного поверх щитка, с номером полка. Помпон наверху кивера - плоский, “чечевичной” формы, с цифрой номера батальона на белом поле. Цвет помпона, точнее его окантовка, различалась по ротам.
Высокие гетры были заменены кроткими, до колена. Походная форма предусматривала ношение длинных штанов, заправленных в короткие гетры.
Вводился новый образец нестроевого головного убора - “Pokalem”. Он представлял собой синюю суконную бескозырку с высоким околышем и “мягкой” тульей. К нижнему краю околыша пришивался суконный клапан, который в непогоду мог опускаться. Спереди околыш имел номер полка в фузилерных ротах, и горящую “гренаду” или охотничий рожок - в элитных ротах.
Кроме вышеуказанного, регламент описывал шинели, патронные cумки с перевязями и ранцы пехоты. Все эти элементы экипировки остались практически такими же, как и ранее, однако отныне все было расписано вплоть до мельчайших подробностей.
Лишь немногие полки французской армии успели получить новую форму накануне похода в Россию. По всей видимости, это были лишь части, входившие в состав I-ого армейского корпуса маршала Даву, расквартированного на территории Германии.
Большая часть войск Великой Армии отправилась в русскую кампанию в униформе образца 1806 года. Что касается полков, сражавшихся на территории Испании и расквартированных в Италии, они об этом регламенте, в лучшем случае, узнали, но не имели никакой возможности реализовать его на практике. Таким образом, мундиры и экипировка, описанные в документе Бардена, реально поступили в войска только в начале 1813 года. В этой униформе Великая Армия приняла участие в боевых действиях на территории Германии в 1813 году. В кампании 1814 года, вследствие необходимости спешно экипировать и обмундировать приходящие пополнения, видимо, вообще не приходится говорить о соблюдении какого - либо регламента. Войска сражались в том, что у них было, получая со складов старые запасы обмундирования, либо им выдавали изготовленные в срочном порядке предметы униформы и снаряжения, лишь приблизительно соответствующие новым правилам.
Во время Первой Реставрации Бурбонов в апреле 1814 года произошли незначительные изменения в униформе линейной и легкой пехоты. Прежде всего, это коснулось замены “триколора” кивера на белую кокарду, и овальной пластины с эмблемой Бурбонов. С мундиров и экипировки пехотинца должны были исчезнуть такие атрибуты Империи, как орел и монограмма “N”. Однако большая часть мероприятий по “бурбонизации” армии не была выполнена, за исключением замены пластины кивера образца 1812 года: как временная мера, был оставлен только щиток, без орла, с новым номером полка.

В первой половине 1700 г. были сформированы 29 пехотных полков, а 1724 г. их число возросло до 46.
Униформа полков армейской (полевой) пехоты по своему покрою ничем не отличалась от гвардейской, но в расцветке сукна, из которого шились кафтаны, была чрезвычайная пестрота. В некоторых случаях солдаты одного и того же полка были одеты в форму разных цветов.
До 1720 г. весьма распространенным головным убором был картуз (см. рис. ниже). Он состоял из тульи цилиндрической формы и околыша, пришитого к тулье и разрезанного по бокам так, чтобы в холодную погоду его можно было опускать вниз.
К передней части тульи пришивался матерчатый, одного цвета с околышем, козырек.

Цвет кафтанов, камзолов, штанов нередко зависел от желания командира полка и мог быть: темно- или
светло-зеленым, голубым, синим или васильковым, красным, желтым, белым, серым и сермяжным.
Камзольные штаны шились не только из сукна, но и из оленьих и козловых кож, а иногда и из лосины. Чулки были гладкие - зеленые, красные, белые, синие или полосатые с использованием указанных цветов.

Галстуки шились из черной или красной материи. Пуговицы могли быть суконные обтяжные, роговые, оловянные или медные.
Во многих полевых полках цвет тех или иных предметов униформы зависел от желания командира полка или вообще не был установлен.

Униформа унтер-офицеров полевой пехоты от солдатского отличалось золотым галуном на обшлагах рукавов и, в некоторых полках, на полях шляп.
Офицеры армейских пехотных полков в первой четверти XVIII в. не соблюдали единообразия в обмундировании и, часто, по цвету и покрою формы разительно отличались от солдат своего полка.
Подобно гвардейской форме , кафтан, камзол и края шляпных полей обшивались золотым галуном. При этом так же, как и в гвардии, офицерам армейских полков были присвоены шарфы и нагрудные знаки.

С момента формирования в 1700 г. армейские пехотные полки состояли исключительно из фузилерных рот. Но в течение 1704-1705 гг. в полках было сформировано по одной гренадерской роте, а к 1711 г. было создано пять особых пехотных гренадерских полков.
Армейские гренадеры, в отличие от гвардейских, носили высокие остроконечные суконные шапки с околышем и кистью па вершине налобника (см. рис. снизу). Офицерские гренадерские шапки шились из бархата, а кисть была золотая или серебряная.

Амуниция и оружие фузилеров и гренадер полевых полков в целом соответствовали вооружению Лейб-гвардии , отличаясь лишь более скромной отделкой. Например, на патронной суме, лядунке и гренадной суме не было никаких украшений.
При этом в первой половине XVIII в. сохранялось многообразие образцов фузейных ружей, изготовлениых в России, закупленных в Голландии или доставшихся в качестве военных трофеев во время войны со Швецией.

Еще более пестрым было оружие офицеров. Шпаги могли быть с серебряными или золотыми эфесами, в ряде случаев кисти протазанов изготовлялись просто из цветного шелка. Офицерские знаки также могли быть произвольной формы. Единообразие с гвардией сохранялось только в темляках шпаг и офицерских шарфах.
Гарнизонные войска, сформированные к 1711 г. в количестве 43 полков из состава стрелецких, солдатских и рейтарских полков старого образца, делились па три разряда: первый составляли гарнизоны - Московской, Смоленской, Архангелогородской, Казанской и Сибирской губерний; второй - Санкт-Петербургской, а третий - Азовской и Киевской губерний.
Униформа и вооружение гарнизонных полков ничем не отличались от армейских.

Военная униформа в современном смысле слова — это фиксированная и официально утвержденная форма одежды для военнослужащих. Введенная относительно недавно, она устанавливает тот факт, что ее носитель принадлежит к определенной армии, подразделению и роду войск. Истинные униформы появились одновременно с созданием постоянных армий. Первенство в изобретении униформы очень трудно отдать какой-то определенной стране, еще труднее — какому-либо определенному лицу. Идея родилась более или менее спонтанно сразу в нескольких странах.

Уже с давних времен военная одежда имела тенденцию к некоей унифицированности, но еще не была униформой в полном смысле слова. К тому было много причин. Так, например, в римских легионах унифицированность могла быть результатом того, что экипировка воинов изготовлялась и выдавалась им государством. Немалую роль играла и необходимость отличать своих воинов от противника.

Сильное влияние на военную одежду оказывали традиции страны — этот фактор оставался постоянным для всех эпох и культур. Как и в далекие времена, нынешняя униформа напоминает что-то давно знакомое. Долгое время уже после того, как первоначальная функция какого-либо предмета снаряжения утрачивается, он еще сохраняется на военной одежде как символ традиции.

На униформу оказывает влияние и общегражданская мода. Иногда униформа держится против общего направления моды или же принимается какая-то комбинация тенденций в военной форме и гражданском костюме. Различие между униформой и штатским костюмом бывает значительно меньшим, чем можно предполагать.

Чтобы отличать врага от друга, уже в раннем Средневековье начали использовать некоторые способы идентификации. Так, в начале XV века английские войска носили красный крест на груди и спине, французы и швейцарцы — белые кресты, германцы — красные кресты Св. Андрея, или бургундские кресты. Последние вскоре были заменены перевязью вокруг груди или через плечо. Цвета этих перевязей, или полевых эмблем, как их стали называть, устанавливались командиром, который часто выбирал для этого свой родовой цвет.

Фредерик II, король Дании, в Военном кодексе 1563 года установил, что каждый солдат королевской армии должен носить на своем головном уборе, или на одежде, или на оружии знак в виде красной и желтой ленты. Эти цвета принадлежали наследственно Ольденбургскому королевскому дому. Они и сегодня встречаются, например, на маленьком с позолотой темляке, прикрепленном к эфесу офицерской сабли.

Кроме этих неизменных эмблем, часто возникала необходимость в дополнительных отличительных знаках, вроде пучка соломы или ветки с листочками, прикрепленных к головному убору, особенно в главном сражении. Даже тогда, когда униформа вошла в повсеместное употребление, эта необходимость сохранялась, особенно если армии формировались из контингента различных национальностей.

Разумеется, униформы развивались постепенно , шаг за шагом, и их введение порождало различные проблемы. Первоначально униформа или набор иного снаряжения были частью жалованья солдат и оставались после использования в их собственности. Появились специальные регулирующие правила, точно определяющие те предметы, которые должны быть у солдата. Обычно составление такого списка входило в обязанности командира полка. Он же передавал этот список на склад — и далеко не всегда к выгоде своих подчиненных. Каждая монета, «сэкономленная» при оплате счета, оседала в его кармане.

Когда полк расформировывался или сливался с другим, использованное и новое снаряжение переходило к этой другой воинской части, следовательно, возникла определенная централизация в снабжении войск. На ранней стадии развития униформы командир полка, естественно, имел определенное влияние на одежду своих подчиненных. С усилением власти гражданской администрации и развитием централизованного государства влияние полковых командиров постепенно сокращалось. Были изданы точные и конкретные инструкции относительно введения и ношения обмундирования и снаряжения.

Вначале были предприняты попытки дать каждому полку свою собственную униформу, но позднее стало очевидным, что гораздо практичнее одеть части одного рода войск или даже всю армию в униформу одного базового цвета. Полки же можно идентифицировать по воротникам, отворотам, обшлагам, пуговицам разных цветов, так что каждый полк получал свою собственную комбинацию цветов. Стиль же униформы при этом оставался единым для всей армии.

В начале XIX века большая часть армий, как правило вся пехота, имела идентичную униформу , отдельные же полки различались лишь номерами или значками на пуговицах или шляпах. Эта тенденция прослеживается во всех армиях на протяжении всего столетия, хотя порой она и вступала в противоречие с упорными попытками сохранить некоторые традиции. В начале XX века большинство армий носило униформу одного стиля с вариациями цветов для различных родов войск. Лишь гвардия и кавалерия еще сохраняли особо нарядную униформу.

В эпоху пушек, заряжаемых с дула, и черного пороха цвет униформы не имел особого значения — из-за малой дальности стрельбы. Однако с появлением орудий, заряжаемых с казенной части, и бездымного пороха дальность стрельбы значительно возросла, это привело к выбору униформы темных, защитных цветов, чтобы солдаты не выделялись на фоне местности, а их передвижения были максимально скрытными.

По материалам книги Пребен Канник «Военная униформа», М., Центрполиграф, 2003, с. 5-121.

Обмундирование солдат пехотных полков Ново­го (Иноземного) строя в конце XVII столетия состояло из кафтана польского покроя с нашитыми на груди в шесть рядов петлицами, коротких, до колен, штанов, чулок и башмаков с пряжками. Головным убором солдат был колпак с меховой опушкой, у гренадер - кар­туз. Оружие и амуниция: мушкет, багинет в ножнах, портупея, сумка для пуль и берендейка с зарядами, у гренадер - сумка с гренадами. До 1700г. аналогичную форму имели солдаты «по­тешных» Преображенского и Семеновского пол­ков.

В самом конце XVII в. Петром I было принято решение о переустройстве русской армии по евро­пейскому образцу. Основой для будущей армии послужили Преображенский и Семеновский пол­ки, которые уже в августе 1700 г образовали Цар­скую Гвардию.

Одежда солдат (фузилеров) Лейб-гвардии Пре­ображенского полка состояла из кафтана, камзола, штанов, чулок, башмаков, галстука, шляпы и епанчи.

Кафтан из тем­но-зеленого сукна, длиной до колен, вместо ворот­ника имел суконную, того же цвета, обшивку. Рука­ва не доходили до кистей рук, из-под них были вид­ны рубашечные сборки. Обшлага - разрезные, из красного сукна. По верхнему краю прорезались четыре петли, застегнутые на медные пуговицы. На спине и боках, от пояса к подолу, шли разрезы. При этом по сторонам спинного разреза для украшения нашивались петлицы - по три, че­тыре, а иногда и во всю длину полы. Спереди ниже пояса прорезались карманы с пятиконечными зуб­чатыми клапанами, которые застегивались на че­тыре пуговицы. Вдоль борта нашивались 12-16 (в зависимости от роста солдата) медных, дутых пу­говиц. Красный шнурок на левом плече - прооб­раз погона - служил для фиксации ремня патрон­ной сумки. Подбой кафтана и оторочка петель были красные. Камзол носился под кафтаном и был такого же покроя, но короче и уже, без обшла­гов. Штаны - длиной до колен, с медными пугови­цами на боковых швах. До 1720 г. камзол, штаны и чулки были темно-зеленого или, реже, красного цвета. Башмаки - тупоносые, смазные (т.е., смазан­ные дегтем), застегивались медной пряжкой, при­крытой сверху клапаном, В походах рядовые мог­ли носить сапоги с небольшими раструбами.

Шляпа черная, шерстяная, с круглой тульей. Поля шляпы обшивались белым галуном и заворачива­лись вверх, изначально с одной стороны, позд­нее - с трех, образуя треуголку. С левой стороны пришивалась камзольная пуговица. Галстук изго­товлялся из черной материи и завязывался бантом.

Епанчаносилась в холодную, ненас­тную погоду Она шилась из темно-зеленого сукна с подбоем того же цвета. У шеи застегивалась мед­ным крючком и петлей. Епанча имела два ворот­ника: верхний - узкий отложной и нижний - ши­рокий. В длину доходила до колен.

Волосы солдаты носили длинные, до плеч, рас­чесанные на прямой пробор. Бороды брили, остав­ляя лишь зачесанные вверх усы.

Форма унтер-офицеров - капралов, подпрапор­щиков, каптенармусов, фурьеров и сержантов - от солдатской отличалась узким золотым галуном, нашитым по краю полей шляпы и на обшлагах каф­танов.

Вооружение и амуниция фузилеров: до 1708 г. рядовые вооружены фузеей - ружьем с кремние­вым замком длиной 124,5 см. К фузее примыкался багинет - плос­кий клинок с железной дужкой у рукояти, вставляв­шийся непосредственно в дуло. С 1708 г. в русской армии принимается на вооружение трехгранный 55-см штык со штыковой трубкой. В том же году в качестве холод­ного оружия солдатам даны шпаги в ножнах из не­черненой кожи. Портупею делали из лосиной кожи, застегивали медной пряжкой. Через правое плечо на лосином ремне носили патронную суму. Под крышкою пришивался небольшой мешок для фузейных кремней. Первоначально на суме не было никаких украшений. Однако вскоре она ста­ла украшаться медной бляхой с вензелем Петра I, а позднее - двуглавым орлом.

Вооружение и амуниция унтер-офицеров в це­лом была одинакова с солдатской. Подпрапорщик был вооружен только шпагой, каптенармус носил через левое плечо кожаную суму для запасных пат­ронов. Сержанты кроме шпаги были вооружены алебардой.

Офицеры Лейб-гвардии Преображенского пол­ка носили форму, практически идентичную обмун­дированию рядовых. Как правило, при пошиве офицерской одежды и амуниции ис­пользовались ткани и кожа более высокого каче­ства, чем у рядовых. Кроме того, по борту, краям обшлагов и карманных клапанов кафтана и камзо­ла, по боковому шву штанов и краю шляпных по­лей - нашивался золотой галун. Шляпа украшалась плюмажем из белых и красных перьев. Пуговицы мундира были вызолочены, а кафтан имел подклад­ку темно-зеленого цвета. Офицерский галстук шил­ся из белого полотна. Кроме того, офицерам были положены перчатки из лосиной кожи. В парадном строю офицеры должны были носить большие па­рики с локонами.

Обер-офицеры - прапорщик, подпоручик, по­ручик, капитан-поручик и капитан - имели сереб­ряные нагрудные знаки с позолоченной каймой. На знаке были изображены корона и Андреевский крест из голубой эмали. Штаб-офицеры - майор, подполковник и пол­ковник - имели знаки вызолоченные, без надпи­си, крест - белой эмали. Все знаки носились на голубой Андреевской ленте. Шарфы штаб-офице­ров были с золотыми кистями, у майоров и подпол­ковников белая полоса - с примесью серебра, а у полковников, кроме того, красная - с примесью золота.

Офицерские шарфы носились через правое пле­чо и завязывались у левого бока узлом.

Оружие и амуницию офицеров составляли шпа­га с темляком и протазан. Шпагу носили на лоси­ной портупее, обшитой по краю золотым галуном. Темлячная кисть у обер-офицеров была серебряной, у штаб-офицеров - золотой. В строю офицеры были вооружены протазаном, представлявшим собой плоское копье с изображе­нием на пере двуглавого орла и основанием в виде полумесяца. Перо заканчивалось круглой трубкой и металлическим яблоком. В месте крепления труб­ки к древку находилась кисть: у обер-офицеров - серебренная, у штаб-офицеров - золотая. Общая длина протазана с древком - 261 см.

Следует отметить, что и офицерский протазан, и сержантская алебарда, как собственно оружие, никогда не использовались, являясь командно-сиг­нальным нли почетным знаком.

В военное время первая шеренга фузилеров - до трети от общего числа - преобразовывалась в пикинеров. Одежда пикинеров была абсолютно одинакова с одеждой фузилеров.

Оружие и амуницию пикинеров составляли: ко­пье с черным древком (341 см), шпага и пистолет. Острие копья было трехгранное и часто украшалось золотой насечкой. У острия крепился прапорец - флажок из черной материи, с золотым изображением двугла­вого орла и золотых драконов. Спереди, на поясе, пикинеры носили патронную лядунку.

Кроме перечисленных чинов в фузилерной роте полагалось иметь двух барабанщиков и одного го­боиста. Покрой и цвет их одежды в основном не отличался от солдатской, однако имелись следую­щие особенности обмундирования музыкантов: по бортам кафтанов, камзолов, по краям обшлагов и карманных клапанов нашивался узкий шерстяной галун из трех полос - белой, синей и красной. Кроме того, у барабанщиков на пра­вом плече, под барабанную перевязь, нашивали на­кладку из темно-зеленого сукна, обшитую трех­цветным галуном.

Оружие и амуниция: все музыканты были воору­жены шпагами. Барабан носили через правое пле­чо на лосиной перевязи с железным крюком. Бара­бан был деревянный, высотой 41,8 см и диаметром 44 см. Корпус барабана окра­шивался зеленой краской и был расписан узорами. На одой стороне изображался двуглавый орел на красном поле, на другой - опускающаяся из обла­ков рука с обнаженным мечем.

В каждом из гвардейских полков, кроме фузилерных батальонов, было по одной гренадерской роте. Обмундирование гвардейских гренадер отличалось от фузилерного только тем, что вместо треугольной шляпы они носили гренадер­ские шапки из черной кожи, украшенные страусо­вым пером. Форма этого головного убора позволя­ла метать гранаты, не задевая за широкие поля тре­уголки.

Гренадерская шапка состояла из круглой кожаной тульи, с высоким налобником и назатыльником. Сзади тульи крепилась медная бля­ха с вензелем Петра I, у которой крепилось страу­совое перо белого и красного цветов. Налобник украшался медной бляхой с выбитым изображени­ем двуглавого орла. Шапка гвардейских гренадер­ских офицеров отличалась золотым шитьем в виде листьев на налобнике и вокруг ту­льи и вызолоченным металлическим прибором.

Оружие и амуниция рядовых гренадер отлича­лась тем, что фузея имела погонный ремень, про­детый сквозь два железных кольца, прикрепленных к ложе ружья. Во время метания гранат фузею на­девали за спину, через левое плечо. Портупея со шпагой были общепринятого образца. Спереди на поясе носилась патронная лядунка на 12 зарядов, с круглой бляхой, в виде пылающей гренады, с выче­каненным Царским вензелем. Через левое плечо на лосиной перевязи - гренадная сума, украшенная по углам крышки пылающи­ми гренадами.

Гренадерские обер-офицеры имели те же знаки отличия - шпагу с темляком, знак и шарф, что и фузилерные. Лядунку носили не на поясе, а через правое плечо, а вместо протазана были вооруже­ны легкою фузеею со штыком и погонным ремнем с золотым галуном,

В гренадерской роте полагалось иметь двух ба­рабанщиков и одного флейтиста.

До 1720 г покрой одежды, оружие и амуниция Лейб-гвардии Преображенского и Лейб-гвардии Семеновского полков были одинаковыми. Разни­ца заключалась только в цвете кафтанов - темно- зеленого цвета в Преображенском полку и светло- синий (голубой) в Семеновском (рис. 4).

В первой половине 1700 г. были сформированы 29 пехотных полков. Однако к 1724 г, число пол­ков возросло до 46.

Одежда полков армейской (полевой) пехоты по своему покрою ничем не отличалась от гвардей­ской, но в расцветке сукна, из которого шились кафтаны, была чрезвычайная пестрота. В некото­рых случаях солдаты одного и того же полка были одеты в форму разных цветов.

До 1720 г весьма распространенным головным убором был картуз (рис. 1-2 на с. 13). Он состоял из тульи цилиндрической формы и околыша, при­шитого к тулье и разрезанного по бокам так, что­бы в холодную погоду его можно было опускать вниз. К передней части тульи пришивался матер­чатый, одного цвета с околышем, козырек. Цвет кафтанов, камзолов, штанов нередко зависел от желания командира полка и мог быть: темно- и светло-зеленым, голубым, синим или васильковым, красным, желтым, белым, серым и сермяжным.

Камзольные штаны шились не только из сукна, но и из оленьих и козловых кож, а иногда и из ло­сины. Чулки были гладкие - зеленые, красные, бе­лые, синие или полосатые с использованием ука­занных цветов. Галстуки шились из черной или красной материи. Пуговицы могли быть суконные обтяжные, роговые, оловянные или медные. Во многих полевых полках цвет тех или иных пред­метов одежды зависел от желания командира пол­ка или вообще не был установлен.

Расцветка обмундирования некоторых армейских пехотных полков в начале XVIII в

Обмундирование унтер-офицеров полевой пе­хоты от солдатского отличалось золотым галуном на обшлагах рукавов и, в некоторых полках, на по­лях шляп (рисунок сержанта ).

Офицеры армейских пехотных полков в первой четверти XVIII в, не соблюдали единообразия в обмундировании и, зачастую, по цвету и покрою фор­мы разительно отличались от солдат своего полка. Подобно гвардейской форме, кафтан, камзол и края шляпных полей обшивались золотым галуном. При этом так же, как и в гвардии, офицерам армей­ских полков были присвоены шарфы и нагрудные знаки (рисунок офицера ).

С момента формирования в 1700 г. армейские пехотные полки состояли исключительно из фузилерных рот. Но в течение 1704-1705 гг. в полках было сформировано по одной гренадерской роте, а к 1711 г. было создано пять особых пехотных гре­надерских полков.

Армейские гренадеры, в отличие от гвардейских, носили высокие остроконечные суконные шапки с околышем и кистью на вершине налобника. Офицерские гренадерские шапки шились из бархата, а кисть была золотая или сереб­ряная.

Амуниция и оружие фузилеров и гренадер поле­вых полков в целом соответствовали вооружению Лейб-гвардии, отличаясь лишь более скромной от­делкой, Например, на патронной суме, лядунке и гренадной суме не было никаких украшений. При этом в первой половине XVIII в. сохранялось мно­гообразие образцов фузейных ружей, изготовленных в России, закупленных в Голландии или дос­тавшихся в качестве военных трофеев во время войны со Швецией. Еще более пестрым было ору­жие офицеров. Шпаги могли быть с серебряными или золотыми эфесами, в ряде случаев кисти протазанов изготовлялись просто из цветного шелка. Офицерские знаки также могли быть произволь­ной формы. Единообразие с гвардией сохранялось только в темляках шпаг и офицерских шарфах

Гарнизонные войска, сформированные к 1711 г. в количестве 43 полков из состава стрелецких, сол­датских и рейтарских полков старого образца, де­лились на три разряда: первый составляли гарни­зоны - Московской, Смоленской, Архангелогородской, Казанской и Сибирской губерний; второй - Санкт-Петербургской, а третий - Азов­ской и Киевской губерний. Обмундирование и во­оружение гарнизонных полков ничем не отлича­лось от армейского.

Одновременно с формированием пехотных в 1700 г. были созданы два драгунских полка. Позд­нее, к 1711 г, их число в армии Петра Великого было доведено до тридцати трех.

Обмундирование рядовых драгунских полков ничем существенным не отличалось от обмунди­рования фузилеров полевой пехота; только в кон­ном строю им были положены ботфорты - тупо­носые смазные сапоги с раструбами, клапанами и железными шпорами.

Урядники (унтер-офицеры) драгунских полков по форме ничем не отличались от рядовых драгун.

Офицеры драгунских полков были одеты так же, как и офицеры пехоты. В конном строю им пола­гались сапоги с раструбами и медными шпорами.

Вооружение и амуницию драгун составляли: фу­зея с погонным ремнем, шпага пехотного образца или палаш, отличавшийся длинным (96 см), широ­ким и тяжелым клинком, и пистолет, В конном строю фузею носили на пантальере - лосиной перевязи с медным крюком, зак­репляя конец ствола в бушмат - кожаную трубку, прикрепленную к передней правой части седла.

Пистолет носился в кожаной кобуре - ольстре - с левой стороны седла.

Вооружение офицеров заключалось в шпаге пе­хотного образца с темляком и двух, пистолетах, находившихся в ольстрах по обеим сторонам сед­ла, покрытых суконными или бархатными чуш­ками.

В период с 1708 по 1711 гг. были созданы три Драгунских Гренадерских полка. В них все чины носили гренадерские шапки такого же образца, как гренадеры в пехоте. К амуниции их была добавле­на гренадная сума по образцу пехотной.

Кавалергарды

По случаю коронационных торжеств императ­рицы Екатерины I в 1724 г. из 75 отборных обер-офицеров армейских полков учреждается конная рота кавалергардов («драбантов» - т.е. телохрани­телей). Сам Петр I получает звание капитана кавалергардов.

Обмундирование строевых чинов было следую­щим.

Кафтан из зеленого сукна, с зеленым отложным воротником, красными суконными обшлагами и вызолоченными пуговицами. По воротнику, обшла­гам, борту, карманным клапанам и вдоль спинного разреза нашивался широкий золотой галун, кам­зольные петли обшивались узким золотым галуном. Камзол и штаны были красные, суконные и также обшивались золотым галуном.

На кафтан надевался супервест из красного сук­на, на груди которого серебром была вышита Анд­реевская звезда, а на спине - золотом и черным шелком - двуглавый орел. По краю супервест имел золотое шитье. Шляпы кавалергардов обшивались широким, зубчатым галуном, а с левой стороны при­креплялся бант из белых шелковых лент и золотая пуговица. По краю полей шел плюмаж из белых и красных перьев. Галстук - белый, перчатки полага­лись лосиной кожи, с золотым галуном по краю ра­струба. Ботфорты - с вызолоченными шпорами.

Мундиры литаврщика и трубача обшивались зо­лотым галуном по всем швам.

Оружие и амуниция кавалергардов: палаш с вы­золоченным эфесом и серебряным грифом, нож­ны - из белой кожи, темляк - золотой. Кавалер­гардский карабин был с вызолоченным прибором и золотым галуном на погонном ремне. Портупея, карабинная и лядуночная перевязи, а также лядун­ка, обшивались красным бархатом и по краям - золотым галуном. Пряжка портупеи была вызолочена, а крышку лядунки, чепрак и чушки украшал золотой вензель Петра I. После смерти императора эти вен­зеля были изменены на вензель Екатерины I

Лейб-Регимент

Рядовым чинам Лейб-Регимента было присвое­но обмундирование драгунского полевого полка. Однако в царствование Екатерины I, с 1727 г, все строевые чины Лейб-Регимента, сохраняя синий цвет кафтанов, получили воротник; обшлага и кам­зол красного сукна. Рядовым и урядникам полага­ется золотой галун на воротнике, обшлагах и по краю шляпных полей (см. рис. 4). Мундир музыкантов обшивался галуном по всем швам.

У штаб- и обер-офицеров - на воротнике, об­шлагах, шляпе, по борту кафтана и камзола - зуб­чатый золотой галун (см. рис 3).

Вся остальная амуниция и оружие Лейб-Реги­мента ничем не отличались от гвардейских.

Эти незначительные изменения в обмундирова­нии были практически единственными за время цар­ствования императрицы Екатерины I (1725-1727).

Гораздо более масштабным нововведением ста­ло распределение всех полков по «непременным» квартирам. Как следствие, в феврале 1727 г. про­изошло переименование штатных армейских и гарнизонных полков по провинциям, в которых они были расквартированы. Так, например, Бутыр­ский пехотный полк стал 1-м Московским, Лефор­товский - 2-м Московским, Архангелогородский драгунский - Смоленским, Генерал-губернатор­ский полк Санкт-Петербургского гарнизона - По­шехонским и тд, Свои прежние наименования со­хранили только Лейб-гвардия, Лейб-Регимент и полки украинской ландмилиции.

Артиллерийский полк

В конце 1727 г. на российский престол взошел император Петр II. Практически сразу он отказал­ся от реформ Екатерины I и вернул, за редким ис­ключением, названия полков, существовавшие до февраля 1727 г.

По примеру прусской армии, Петр II вводит в войсках пудру, косы, рукавные манжеты и штибле­ты на пуговицах. Впервые эти изменения коснулась артиллерийского полка.

В 1729 г фузилеры артиллерийского полка со­хранили красный цвет кафтана, камзола и штанов. Воротник, обшлага и подбой кафтана - синие. Вместо чулок - штиблеты из белого с синими по­лосками полотна, подвязанные под коленом чер­ным ремнем. Галстук - черный.

Форма шляпы изменилась - поля, обшитые бе­лым шерстяным галуном, были приподняты, углы - закругленные. Все строевые чины артилле­рийского полка волосы пудрили, собирая на вис­ках в букли, а сзади - в косу, доходившую почти до пояса. Коса оплеталась черной кожей или лентой, которая завязывалась бантом на уровне воротни­ка. В строю, через правое плечо, носили шарф из синей материи.

У капралов и сержантов на воротнике, обшлагах и шляпах нашивался узкий золотой галун, Унтер- офицерам предписывалось носить трости, кото­рые в строю кожаным темляком прицеплялись за одну из верхних пуговиц кафтана.

Рядовые и унтер-офицеры заворачивали полы кафтана подбоем наверх и пристегивали их друг к другу небольшими крючками.

Вооружение и амуницию рядовых составляли фузея со штыком, шпага и патронная лядунка спе­реди на поясе.

Офицеры носили кафтан, камзол и штаны из красного сукна. Обшлага на кафтане были сдела­ны более широкими, чем прежде. Штиблеты и гал­стук - белые, перчатки - с крагами. Шляпа была такого же фасона, как у рядовых, но по краю полей нашивался золотой галун (см. рис. 5).

В строю через правое плечо офицеры носили шарф с серебряными кистями - у обер-офицеров из трех полос - белой, зеленой и красной, у штаб- офицеров вместо белой - серебряная полоса.

Кроме наемников-ландскнехтов, король впервые в истории скандинавских стран и даже ряда европейских государств, армии которых состояли из солдат наемников, вводит рекрутский набор.

Густав I Ваза (1523-1560 гг.) -- первый король новой династии, вошедший на престол, после многолетней борьбы шведского народа за независимость с датско-норвежскими королями, не располагал достаточными для ведения войны силами и финансами. Основу шведской армии первой четверти XVI в. представляло ополчение дворян, и крестьян-собственников, выставляемых ленами. Кроме того, в королевской казне не было средств для содержания армии. Создание регулярной армии и флота стали одной из главных задач царствования Густава I.

Проблема эта была насущной и жизненно необходимой для Швеции, так как постоянная военная угроза со стороны Дании, подвергала сомнению само существование независимого шведского королевства.

Проведение контрреформации и принятие Швецией лютеранства дали королю необходимые средства для создания армии и флота, ибо все имущество и земли католической церкви на территории королевства теперь принадлежали короне.

К 1555 г. число шведских солдат-кнехтов достигло 17 тысяч, что для столь небольшого королевства -- цифра очень значительная. Огромное внимание уделяется созданию военно-морского флота. К концу царствования Густава I, "шведский флот состоял из 4 крупных, 17 средних и 27 малых кораблей."

Таким образом мы видим, что Густаву I Вазе в период его царствования удалось создать постоянную армию и военно-морской флот. Основу вооруженных сил и командных кадров составили шведские крестьяне -- собственники и дворяне. Вместе с тем, число солдат-наемников было велико, и шведы составляли лишь национальное ядро армии.

Обладая хорошо развитой торгово-промышленной базой, основой которой являлась горнорудная промышленность, Швеция не только удовлетворяла потребности армии в вооружении и боеприпасах, но и экспортировала часть оружия в другие европейские страны, и том числе и в Россию.

На протяжении 1555-1617 гг. Швеция приняла участив в семи войнах -- против Дании (1563-1570 гг.), (1611-1613 гг.); России (1555-1557 гг.), (1563-1582 гг.), (1590-1593 гг.), (1611-1617 гг.); Польши (1592-1614 гг.).

В ходе этих войн шведская армия приобрела боевой опыт и отточила свою тактику. Следует отметить, что наличие большого количества солдат-ландскнехтов в составе воинских соединений Швеции, резко снижало уровень дисциплины, стойкости и боеспособности королевской армии.

В описываемый период (1555-1617 гг.), шведам удалось добиться ряда крупных военных успехов и территориальных приобретений в Прибалтике и Карелии.

Вместе с тем, низкий уровень дисциплины и плохой качественный состав человеческого контингента, воевавшего под Королевскими знаменами, оставлял желать лучшего.

И русские и датские войска наносили поражения и тяжелые потери шведским воинским соединениям.

В ходе польско-шведской войны (1592-1614 гг.) проявился крайне низкий моральный дух солдат-наемников. В сражениях под Луцком, Кирхгольмом и Тшцяной тяжелые гусарские и панцирные хоругви польско-литовского коронного войска наголову разбили шведские войска, не выдерживавших удара тяжелой польской кавалерии.

"Война Швеции с Данией (1611-1613 гг.) закончилась тяжелым для шведов миром, следствием которого было господство датчан на Балтике. Поражение под Псковом явилось второй "военной школой" Густава Адольфа, известного впоследствии полководца в Европе."

Именно эти поражения послужили для короля толчком к реформе военного дела.

Густав Адольф продолжал политику своих предшественников, политику содействия развитию внешней торговли и захвата устьев рек, впадающих в Балтийское море. "Для осуществления такой политики необходимо было создать большую армию."

Король приступает к созданию армии, где главная роль отводится шведским воинским контингентам. По замыслу Густава Адольфа они должны были послужить основой для армии "нового типа".

Страна была разделена на 9 военных округов. В каждом из них формировался большой территориальный полк (Landsregimente). Из территориальных полков набирались меньшие по численности полевые полки -- Faltregimente.

Добровольная вербовка солдат шведской армии была восполнена регулярным принудительным рекрутским набором. С этой целью была проведена перепись всего мужского населения старше 15 лет: "...сыновья крестьян и бюргеров, образовали национальное ядро вооруженных сил Швеции."

Для привлечения на королевскую службу шведского дворянства в качестве офицеров, король предоставил широкие экономические и политические привилегии. Кроме того, непосредственно в Швеции вербовались полки королевской гвардии и артиллерии на постоянной основе.

Однако, как правильно отмечали немецкие историки Дельбрюк и Рюстов, рассматривавшие в своих трудах шведскую армию того периода: "меньшую часть составляли шведы; большую -- немцы, англичане, французы. Войска комплектовались постоянно из этих стран."

Таким образом мы видим, что шведская армия отличалась от других наемных войск тем, что имела национальное ядро и офицерский состав из дворян-шведов.

Густав Адольф внимательно следил за военными преобразованиями в других европейских странах, в первую очередь в Голландии.

Многие шведские офицеры и генералы прошли боевую выучку под знаменами Морица Оранского, великого полководца и преобразователя конца XVI -- начала XVII вв., человека, составившего первый строевой устав нового времени.

Развитие товарно-денежных отношений, рост экономического производства в ряде европейских стран, в том числе и в Швеции, позволил коренным образом реорганизовать вооруженные силы королевства.

Вооружение пехоты в начале XVII века было усовершенствовано. Мушкеты, с уменьшением калибра, были облегчены. Это позволило Густаву Адольфу уничтожить сошку, так ранее необходимую пехоте. Король ввел бумажные патроны. Тем самым было сокращено время заряжания и увеличен темп стрельбы. Благодаря этому в армии изменилось соотношение мушкетеров и пикинеров. Шведские полки на 2/3 состояли из мушкетеров, а некоторые из них были целиком мушкетерскими полками. Таким образом, роль пехоты, с появлением более усовершенствованного ручного огнестрельного оружия, резко возрастает. Глубокие построения типа "испанских терций" становятся невыгодными с точки зрения тактики и повышения уровня огневой подготовки.

Шведская армия приняла на вооружение линейное тактическое построение. Согласно шведским уставам пехота строилась следующим образом: пикинеры располагались в центре построения в 6 шеренг, мушкетеры образовывали фланги построения глубиной в три шеренги, что позволяло максимально использовать огнестрельное оружие.

Оба вида пехоты имели примерно одинаковую численность (при построении в батальоне было 192 пикинера и 216 мушкетеров). Часть мушкетеров король придавал кавалерии для ее поддержки, а других размещал в гарнизонах.

Неудобные и громоздкие для действия в линейном построении большие полки были реорганизованы. Численность пехотного полка была уменьшена до 1200-1400 человек. Полк состоял из трех Фирфенлейнов -- (батальонов), насчитывавших 576 пикинеров и 648 мушкетеров. Каждому пехотному полку придавалось по два артиллерийских орудия.

Основной тактической единицей являлся батальон четырехротного состава. В роте насчитывалось: 48-54 пикинеров, 54-82 мушкетера и 18 запасных солдат.

Три-четыре батальона при построении боевого порядка образовывали бригаду. Боевой порядок бригады состоял из 2-х линий: один батальон строился впереди, а два выстраивались позади.

Мушкетеры и пикинеры располагались так, чтобы каждый из видов пехоты мог прикрывать другой, образуя непрерывную линию.

Две линии бригад составляли центр боевого порядка. Кавалерия, вперемешку с небольшими подразделениями мушкетеров, располагались на флангах боевого порядка армии.

Кавалерия так же, как и пехота была полностью, реорганизована. Шведская кавалерия состояла из драгун и рейтаров (кирасиров). Защитное вооружение тяжелой кавалерии было упразднено, что обусловило увеличение их подвижности.

Кавалерия шведского короля строилась лишь в три шеренги, что увеличивало скорость и силу кавалерийской атаки.

"... Густав Адольф вывел из практики кавалерии стрельбу, ставшую к тому времени для последней излюбленным способом ведения боя; он приказывал своей коннице атаковать на полном скаку и с палашом в руке."

Кавалерия состояла из полков в 512-528 коней. Полк состоял из четырех эскадронов по 125 человек. Каждый эскадрон состоял из четырех взводов (корнетов).

Артиллерия шведской армии также подверглась коренной реорганизации. Она стала подразделяться на полковую и полевую. В свою очередь полевая артиллерия была разделена на легкую и тяжелую. Полковая артиллерия -- два 4-х фунтовых орудия при каждом полку и легкая артиллерия -- 6-ти, 8-ми, 12-ти фунтовые орудия, располагались непосредственно в боевых порядках армии во время сражения и сопровождали ее при наступлении. Тяжелые орудия, сведенные в две-три батареи, обычно занимали позиции следующим образом: батарея в центре и две на-флангах. Применялся и резерв.

Таким образом мы видим, что боевой порядок шведской армии состоял из сочетания пехотных бригад, выстраивавшихся в центре и кавалерии, размещавшейся на флангах пехоты. Полковая артиллерия располагалась в интервалах, а тяжелая или занимала фланговые позиции, или составляла артиллерийский резерв.

Новое тактическое построение позволило максимально использовать в бою большое количество мушкетов и сабель, и наносить фронтальные удары.

Однако, желание максимально использовать силу первого удара, как правило лишало командующего возможности выделять резерв из опасения ослабить боевую линию.

Исключалась возможность вести боевые действия на пересеченной местности, так как армия, вытянувшая свои боевые порядки в длинные линии, лишалась возможности маневра в подобном построении.

С введением линейной тактики резко возрастают требования к уровню боевой и тактической подготовки каждого солдата, что в свою очередь служит укреплению воинской дисциплины. Густав Адольф ввел в армии обязательную строевую подготовку, которой сам уделял особое внимание.

Численность регулярной армии при Густаве Адольфе достигла 70 тысяч человек.

Норма выдачи довольствия в сутки на одного человека состояла из 800 г. хлеба и 400 г. мяса. Суточная дача на лошадь составляла 2,5 кг. овса или 1,6 кг. ячменя, 4 кг. сена и соломы.

Располагая прекрасно подготовленной армией, Густав II Адольф добился крупных военных успехов в ходе шведско-польской войны 1617-1629 гг. и Тридцатилетней войны (1618-1648 гг.)

По уложению 1634 г., принятом при королеве Кристине (1632-1654 гг.) были созданы постоянные полки (20 пехотных и 8 рейтарских в Швеции; 7 пехотных и 4 рейтарских -- в Финляндии), которые набирались из рекрутов строго определенных ленов, названия которых они носили.

После крайне тяжелой Сконской войны (1675-1679 гг.) и неудачного участия Швеции на стороне Франции в войне с коалицией европейских стран в 1672-1679 гг., как мы уж писали в первой главе, финансовое положение Королевства стало катастрофическим. Это не замедлило сказаться и на уровне боеспособности армии.

Король Карл XI (1660-1697 гг.) был вынужден изыскивать средства внутри государства. Опираясь на поддержку податных сословий, низшего дворянства и части сановников-аристократов, король добился решения о редукции земель, т.е. пересмотра земельных пожалований дворянству. Редукция проводилась строго и к 1700 г. дворянское землевладение уменьшилось вдвое. Особенно рьяно королевские чиновники проводили редукцию в Эстляндии, Лифляндии, Ингерманландии и Карелии, что вызвало сильный протест остзейского дворянства. Вместе с тем, королю Карлу XI удалось не только поправить финансовое положение Королевства, но и получить в казну большие доходы.

Все это позволило королю в 1680 г. провести военную реформу, так называемую "молодую индельту". Сущность военной реформы Карла XI заключалась в замене периодических рекрутских наборов постоянной повинностью крестьян содержать личный состав королевского войска.

Все обрабатываемые земли в Швеции и Финляндии были разделены на участки, названными "индельтами". Группа крестьянских дворов, составлявшая "индельту", обязывалась выставлять одного солдата. Индельта выделяла солдату участок земли ("торп"), дом, обмундирование, а также дополнительные продукты питания. Вооружение и снаряжение солдату выдавалось государством. Группа крестьянских дворов, обязанная выставлять и содержать одного солдата, называлась "ротехолл" (roteholl), a составлявшие ее крестьяне -- землевладельцы -- "ротехолларами" (rotehollarna). Солдаты, содержавшиеся индельтами одного лена, сводились в полк, носивший его название (например Уппландский или Вестерботтенский пехотные полки -- т.е. из лена Уппланд и Вестерботтен).

Солдаты внутри полка подразделялись на роты (kompaniet), которые сводились в батальоны. Роты назывались по названию той местности, где они формировались (рота Расбу, рота из Лагунды и т.д.) Солдаты один раз в год призывались на военные сборы, поддерживая тем самым свою боеготовность. В случае войны, индельта, после ухода одного солдата выставляла второго, служившего для пополнения постоянного полка. Если и второй солдат уходил на войну, индельта могла выставить нового рекрута. Из этих рекрутов в случае необходимости формировали полки военного времени -- так называемые "третьеочередные" (tremanningsregement). Эти полки обычно носили имя шефа (например Уппландский третьеочередной пехотный полк, шефом которого в 1700-1712 гг. был генерал Левенгаупт, назывался "полком Левенгаупта" и т.д.) Четвертая очередь рекрутов шла на пополнение основного полка (вместо погибших или пропавших солдат второй очереди), а из рекрутов пятой очереди, в крайнем случае могли также формироваться временные полки -- пятиочередные.

Группа крестьянских дворов, содержавшая одного кавалериста, называлась "рустхолл", а входившие в нее крестьяне -- "рустхолларами". Офицеры и унтер-офицеры проживали на усадьбах в той местности, где расквартировывался их полк. Они жили в специально построенных для них домах, называвшихся "бостель". Жалованье им выплачивалось закрепленной за ними группой дворов.

Таким образом, благодаря системе индельты, в Швеции была создана многочисленная, национальная по своему составу армия, организованная по типу поселенных войск. Эта военно-поселенная система просуществовала вплоть до XIX века. Именно с этой военной системой подготовки и комплектования шведская армия короля Карла XII (1697-1718 гг.) вступила в великую Северную войну 1700-1721 гг. Вместе с тем сохранялась и система вербовки. Шведская армия начала XVIII века по праву считалась лучшей регулярной армией Европы. Закаленная в огне битв и походов времен Густава II Адольфа, Карла X Густава и Карла XI, имея прекрасный командный состав во главе с талантливым королем-полководцем Карлом XII, прекрасно обученная и дисциплинированная, шведская армия была очень опасным противником.

Как было описано выше мы видим, что по своему составу армия Карла XII не была однородной, что объясняется применением двух различных систем комплектования:

1. Поземельной воинской повинности.

2. Вербовки наемных солдат.

Отборные полки индельты составляли основную силу армии Карла XII в ходе описываемого нами периода Северной войны 1700-1709 гг. Пехотные полки индельты имели стандартную организацию. Полк двухбатальонного состава имел 8 рот (по 4 роты в батальоне). Полк насчитывал 1200 человек штатного состава, т.е. в каждом батальоне насчитывалось 600 человек. В состав пехотной роты входили капитан, один-два лейтенанта, один-два прапорщика (фенриха), всего 3-5 офицеров, а также 5 унтер-офицеров (фельдфебель, сержант, каптенармус, фурьер и подпрапорщик). Штатный строевой состав роты составляли 6 капралов и 144 рядовых, всего 150 человек. В каждой роте было 3 музыканта в том числе один или два барабанщика (другие музыканты играли на флейту, гобое или дудке). Рота делилась на 6 дивизионов по 25 человек (капрал и 24 рядовых). Два дивизиона состояли из пикинеров, а четыре из мушкетеров и гренадеров. Всего в каждом мушкетерском дивизионе насчитывалось 22 мушкетера и 2 гренадера. Каждый дивизион состоял из 4 рядов по 6 рядовых. Таким образом в роте состояло по штату 12 гренадеров, 84 мушкетера и 48 пикинеров.

Штаб-офицерами полка являлись полковник, подполковник, майор, которые одновременно считались командирами (вместо капитанов) первых рот полка (они назывались лейб-ротой, ротой подполковника, ротой майора). Так как полковник часто исполнял обязанности шефа или командира полка (одновременно он считался командиром 1-го батальона, называвшегося лейб-батальоном), подполковник командовал 2-м батальоном, а майор замещал полковника в качестве командира 1-го батальона. Ротами, где командирами числились эти штаб-офицеры, обычно командовали лейтенанты (в лейб-роте мог замещать полковника капитан-лейтенант).

Кроме выше перечисленных чинов в полку состояли один полковой квартирмейстер, три пастора (один пастор обслуживал только офицеров), полковой писарь, полковой цирюльник с помощником, полковой профос, три младших профоса, четыре музыканта (флейтисты и гобоисты), а также 137 офицерских слуг и 72 ротных ездовых (обозников).

Роты в полку кроме трех первых, как было указано выше, носили название той местности или города, где они формировались. При этом их одновременно называли по именам и старшинству капитанов, командовавших ими (рота 1-го капитана, рота 2-го капитана и т.д.). В состав 1-го батальона (лейб-батальона) входили четные роты (лейб-рота, рота майора, роты 2-го и 4-го капитанов), а в состав 2-го батальона -- роты подполковника и 1-го, 3-го, 5-го капитанов.

Лучшими по уровню боевой подготовки являлись старшие роты полка (роты штаб-офицеров и первого капитана). Они состояли из наиболее опытных и закаленных солдат.

Лейб-гвардии пеший полк (Livgardettilfot) в отличии от полков индельты вербовался из добровольцев во всех ленах Швеции на постоянной основе.

До 1703 г. полк состоял из трех, а с 1703 г. -- из четырех батальонов. Три батальона (1-й, 2-й, 3-й) полностью состояли из мушкетеров и пикинеров, а 4-й батальон -- из гренадеров. Всего в полку насчитывалось 24 роты (из них 6 -- гренадерских). Одна рота постоянно находилась в Стокгольме, неся охрану королевского дворца. По своему штату гвардейские роты были меньше армейских. Они состояли из трех офицеров, 6 унтер-офицеров, 108 рядовых и 3 музыкантов. Рота делилась на 6 дивизионов по 18 рядовых, в том числе 2 дивизиона пикинеров (36 чел.) и 4 дивизиона мушкетеров (72 чел.). В батальоне насчитывалось 648 человек.

К началу русского похода (август 1707 г.) гвардейский полк насчитывал 2592 рядовых, а включая унтер-офицеров, офицеров, музыкантов и нестроевых 3000 человек. Лейб-гвардейский полк являлся офицерской школой, так как через него проходило до 40% всего офицерского состава шведской армии, производившегося в офицерские чины из состава рядовых и унтер-офицеров гвардии.

Кавалерия являлась любимым родом войск Карла XII, человека решительного, быстрого, с ярко выраженными дарованиями крупного кавалерийского военноначальника.

Цветом шведской кавалерии являлся отдельный корпус лейб-драбантов. С 1700 г. лейб-драбанты имели штатный состав 200 человек, но летом 1708 г. их численность была сокращена до 150 человек. Каждый рядовой драбант имел звание ротмистра (капитана). Офицерами в корпусе состояли капитан-лейтенант (в чине генерал-майора), лейтенант (полковник), квартирмейстер (подполковник), шесть капралов (подполковников), шесть вице-капралов (майоров). Звание капитана корпуса лейб-драбантов Его Королевского Величества носил сам король Карл XII. Кроме строевых чинов в корпус лейб-драбантов входили: аудитор, профос, пастор, цирюльник с помощником, два кузнеца, седельщик, оружейник и палочник.

Все рейтарские полки индельты, входившие в состав армии Карла XII, за исключением Лейб-регимента имели в своем составе по 2 эскадрона 4-ротного состава. Всего в полку было 8 рот. Конный Лейб-регимент состоял из 3 эскадронов (12 рот).

По штату каждая рейтарская рота состояла из 125 человек (124 рядовых и одного трубача). Организационно, она делилась на 3 взвода: отборный, штандартный и замковый. Каждый взвод делился на 3 отделения, т.е. всего в роте было 9 отделений, которые состояли из рядов, причем 6 отделений имели по 5 рядов, а остальные по 3 по 4 ряда. Всего в роте 42 ряда, в том числе 40 -- по три рядовых и два -- по два рядовых.

На каждую роту полагалось по два ротмистра, два лейтенанта, два корнета, штандарт-юнкер, два квартирмейстера и 5 капралов. В нестроевой состав роты входили: пастор, писарь, профос, кузнец. В первых трех ротах, как и в пехоте, командирами считались штаб-офицеры -- полковник, подполковник, майор (в Лейб-регименте два майора). Назывались и нумеровались конные роты точно также, как и пехота. В полку, кроме того, состояли: полковой квартирмейстер, полковой адъютант, штаб-трубач, литаврщик, фельдшер с двумя помощниками, оружейник и мастер-седельщик.

Штатный состав восьмиротного рейтарского полка состоял из 992 рядовых и 8 трубачей -- всего 1000 человек. Кроме того, при каждом полку было 33 ротных денщика, 157 офицерских слуг и 200 обозников. Лейб-регимент имел по штату в 12 ротах 1500 человек (1488 рядовых и 12 трубачей). Кроме того в состав шведской армии входил Шведский полк дворянского знамени, выставлявшийся за счет богатых дворян Швеции. В его состав входило 8 рот по 100 человек.

Карл XII широко практиковал набор рейтаров и драгун за счет сословий. К сословным драгунским полкам, набранным за счет мелкопоместных дворян и священников относились Сконский и Уппландский сословно-драгунские полки. Они имели тот же штат, что и рейтарские полки индельты (по 8 рот или 1000 человек). По некоторым сведениям Сконский полк накануне русского похода был увеличен на 2 роты и имел в своем составе 1250 человек.

Лейб-драгунский полк, набранный во всех областях Швеции, на тех же условиях, что и Лейб-гвардии пеший полк относился к вербованным драгунским полкам. Он состоял из 12 рот по 125 человек, т.е. 1500 человек штатного состава. Организация рот в драгунских полках была та же, что и в рейтарских, только вместо ротмистров у драгун были капитаны, а вместо корнетов -- прапорщики.

Как мы указывали выше шведская армия состояла не только из полков индельты, но и в значительной степени из вербованных частей, формировавшихся на период войны. Более подробно остановимся на вербованных Остзейских и германских частях, входивших в состав армии Карла XII в начальный период войны. Воинские соединения, образованные в самой Прибалтике можно подразделить следующим образом:

1. Вербованные войска.

2. Дворянские эскадроны.

3. Сословные драгунские эскадроны.

4. Ландмилиция.

5. Части, составленные из немцев, призванных в ополчение.

6. Слабо организованные соединения из крестьян, призванных в порядке всеобщего ополчения.

Следует также отметить, что иногда в одном полку или батальоне служили солдаты, привлеченные под знамена шведского короля различными способами. Так, к вербованному драгунскому полку В.А. Шлиппенбаха были присоединены и драгуны, отданные на службу духовенством. В Прибалтике основной контингент королевских войск был представлен вербованными частями. Они составляли наемную армию, находившуюся на полном обеспечении государства.

Система вербовки не имела никаких отличий от методов, применявшихся в других западно-европейских армиях. Командир полка заключал с представителем высшей власти (королем, генерал-губернатором и т.д.) соответствующий договор о вербовке. Вербовка производилась в отведенных для этого районах младшими офицерами и унтер-офицерами полка, имеющими на руках соответствующие документы. Как правило, вербовка осуществлялась за счет королевской казны.

Человек считался завербованным лишь тогда, когда получал от вербовщика задаток. В ряде случаев офицер-вербовщик заключал договор о вербовке (капитуляцию) со своим командиром. Навербовав взвод, роту или батальон, офицер-вербовщик становился его командиром. В таком случае он частично, либо полностью оплачивал вербовку.

Согласно существовавших правил вербовка должна была производиться только на добровольной основе. В Остзейских провинциях насильно можно было вербовать бобылей, "праздношатающихся", а также одиноких дворохозяев -- крестьян без достаточного количества рабочего скота.

Нельзя было вербовать насильно крестьян-дворохозяев, их сыновей братьев и батраков -- барщинников, ремесленников, подмастерьев, слуг зажиточных бюргеров, помещиков, чиновников и т.д.

На деле, с самого начала войны преобладала насильственная вербовка, причем не только тех категорий населения, которые были отданы во власть и на произвол вербовщиков, но и находившихся под защитой закона.

Таким образом мы можем видеть, что вербованные части в отличие от полков индельты сильно уступали им в стойкости и дисциплине. Насильственно завербованные крестьяне и ремесленники, не желавшие воевать за интересы шведской короны были склонны к массовому дезертирству, что в значительной мере снижало уровень боеспособности вербованных частей. С другой стороны вербованные части, обладавшие боевым опытом были грозным противником и серьезной боевой силой.

Древней повинностью мыз была рейтарская повинность, или конная служба (Rosdinst). Рейтарская повинность возлагалась на частные мызы, включая парциальные мызы и их терциальные части. Каждые 15 гаков составляли единицу -- росдинст. С одного росдинста надлежало поставлять одного рейтара в полном обмундировании, снаряжении и с конем. При меньшем числе гаков мызы объединялись в группы, составляющие вместе один росдинст, причем самая крупная мыза должна была выделять человека и обмундирование, а другие, более мелкие, выплачивали ей деньгами и натурой соответствующую часть расходов. Мызы не только давали рейтаров для армии, но и платили им жалованье, снабжали продовольствием, часто клочком земли, заменяли пришедшее в негодность обмундирование и снаряжение. Вместо выбывшего рейтара росдинст должен был поставить другого.

Так как все это требовало от дворян и помещиков больших расходов, то они всеми силами стремились уклониться от выполнения росдинста. Несмотря на жесткие меры, применяемые шведской администрацией в отношении держателей росдинста, численность Эстляндского и Лифляндского дворянских эскадронов не превышала 1200-1300 человек. С 1700 г. Карл XII своими распоряжениями обязал арендаторов мыз и пасторов поставлять драгун. Арендаторы обязывались поставлять с каждых 15 гаков двух драгун, причем за каждого драгуна было обещано вычитывать из арендной платы 40 риксталлеров. Вербовка драгун шла очень плохо. Так, пасторы сдали всего около 150 драгун, включенных в полк Шлиппенбаха.

Всего количество сословных драгун не превышало 600 человек.

По указу Карла XII в январе 1701 г. было принято решение о формировании из крестьян постоянных военных соединений -- ландмилиции. С каждого росдинста (15 гаков) требовалось поставлять 10 крестьян, умеющих обращаться с ружьем, причем хороших стрелков. Дополнительно каждый уезд должен был поставить 60 драгун. Офицерами должны были стать дворяне, которые всеми возможными способами уклонялись от службы в королевской армии. К сентябрю 1701 г. окончательно выяснились принципы комплектования ландмилиции. Поставлять солдат в ландмилицию должны были крестьяне, которые также были обязаны снабжать их обмундированием. Во время похода части ландмилиции снабжались из военных магазинов фуражом и продовольствием, а из арсеналов оружием. Командного состава в частях ландмилиции не хватало. Крайне низкий уровень боевой подготовки делал ландмилицию малопригодным родом войск. Части ландмилиции начиная с 1702 г. в основном использовались в гарнизонах крепостей ибо их боевая ценность была крайне мала. С 1704 г. широко применяется способ переведения ландмилицейских частей в состав вербованных полевых полков и пополнения самой ландмилиции методом вербовки. Всего численность ландмилицейских частей в Эстляндии и Лифляндии достигала примерно 8000 человек.

Мы не будем говорить о немецких ополченческих частях и всеобщем ополчении, ибо они не относились к регулярной армии и не имели боевой ценности. Численность их также была крайне мала из-за массового уклонения от службы.

В 1700-1708 гг. в Остзейских провинциях (Эстляндии, Лифляндии и частично в Ингерманландии) было завербовано около 10000 человек, более 1050 человек было нанято на службу в дворянские эскадроны; 600-700 человек в сословные драгунские полки; до 8000 -- в ландмилицию; около 400 человек призвано в ополчение немецкого населения; около 100 -- в Чудский флот. В общей сложности это составило от 20000 до 25000 человек, что было большим подспорьем для шведской армии.

По численности эстлянские и лифляндские вербованные пехотные части уступали полкам индельты. Численность солдат в пехотных полках не превышала 700-1000 человек и редко доходила до 1200 человек. Лифляндские кавалерийские вербованные полки имели штатную организацию 1700 г. Полк состоял из 8 рот по 75 человек, т.е. всего в полку было 600 человек. В каждой роте из 75 драгун состояли капитан (в первых трех ротах штаб-офицер), лейтенант, прапорщик, шесть унтер-офицеров, шесть капралов, два барабанщика, профос и кузнец. Кроме того в драгунском полку имелись полковой квартермейстер, адъютант, аудитор, два пастора, полковой фельдшер с двумя помощниками, оружейник, седельщик, литаврщик, шесть музыкантов (гобоистов и флейтистов) и гевальдинер (старший над обозом).

В русском походе 1707-1709 гг. под шведскими знаменами участвовали шесть вербованных немецких драгунских полков (Дюкера, Таубе, Майерфельта, Ельма, Юлленшерны, Альбедиля) и иррегулярный валашский полк Сандул Кольца.

Немецкие вербованные драгунские полки Дюкера, Таубе и Ельма имели каждый по 10 рот (в роте 125 человек). Всего 1250 человек. Драгунские полки Майерфельта, Альбедиля и Юлленшерны имели штатную организацию Лейб-драгунского полка, т.е. 12 рот (по 125 человек). Всего в полку было 1500 человек.

Лифляндский полк дворянского знамени к лету 1708 г. состоял из 4 рот по 100 человек в каждой, из них к армии Карла XII после сражения под Лесной примкнуло всего две роты этого полка. Немецкие части набирались в шведской Померании, Голштинии, Гессене, Мекленбурге, Саксонии. По уровню своей боевой подготовки они превосходили прибалтийские вербованные части. Германские части отличались высоким уровнем дисциплины и стойкостью в бою. С другой стороны, солдаты-наемники уступали солдатам шведских и финских поселенных войск, ибо задер, жка выплаты жалованья и испытываемые в ходе похода трудности резко снижали уровень боеспособности немецких частей и способствовало процветанию дезертирства.

Иррегулярный Валашский полк, состоявший к лету 1708 г. из 12 хоругвей и насчитывавший 2000 человек, был предназначен для ведения разведывательной и охранной службы. В полку служили поляки, молдаване, валахи, татары и т.д. Этот полк был самым недисциплинированным в шведской армии. Моральный дух солдат этого полка был крайне низок. Процветала склонность к грабежам и насилию. Как боевая единица это соединение особой боевой ценности не имело.

Шведская артиллерия при Карле XII состояла из одного вербованного артиллерийского полка в составе штаба, 8 артиллерийских рот, минерной команды, походной лаборатории и служб тыла. В штаб артиллерийского полка по штату входили: полковник, подполковник, два майора, полковой квартермейстер и адъютант. Кроме того в полку состояли: полковой аудитор, два пастора, полковой бухгалтер с писарем, судейский писарь, фельдшер с тремя помощниками, полковой фельдфебель, два профоса и шесть палочников. Восемь артиллерийских рот имели в своем составе 20 офицеров (4 капитана, капитан-лейтенант, 7 лейтенантов и 8 прапорщиков), 40 унтер-офицеров (16 штык-юнкеров, 16 сержантов и 8 фурьеров) и 274 рядовых (64 констапеля (старших пушкарей), 82 ученика констапеля и 128 гантлангеров (помощников)).

В состав минёрней команды входили капитан и 30 минёров и унтер-минёров. Походная лаборатория во главе которой находились фельдцехмейстер и капитан-фейервейкер, состояла из 39 бомбардиров (фейерверкеров). Тыловая служба полка была представлена различными нестроевыми чинами -- мастерами, подмастерьями, рабочими, писарями, всего более 300 человек.

При артиллерийском полку находился обоз в составе 12 транспортных команд. По штату в обоз входили шталмейстер (старший конюх), унтер-шталмейстер (младший конюх), писарь, 40 фургеров (по чину соответствующие штык-юнкеру), 40 шафферов (сержантов) и 891 кучер.

Хотя артиллерия и не являлась любимым родом войск Карла XII, в виду большого удельного веса артсистем, снижавших быстроту маневра королевских полков, но на протяжении описываемого нами периода она всегда находилась на высоком уровне боеготовности.

При Карле XII шведская пехота состояла из трех видов солдат, различавшихся по вооружению. Основную массу пехотинцев составляли солдаты, вооруженные ружьями -- мушкетеры и гренадеры. Гренадеры, кроме того, были вооружены ручными гранатами. Третья часть каждой пехотной роты была представлена солдатами, вооруженными пиками -- пикинерами. Вооружение шведской пехоты было стандартным. Подавляющее большинство ружей и пушек, а также другого оружия было шведского производства. На вооружении шведской пехоты состоял кремниевой мушкет образца 1692/1704 г. Мушкет весил 4,7-5 кг. Его калибр составлял 20,04 мм, а дальность выстрела составляла 225 метров. Кроме того на вооружении ряда гарнизонных частей состояли фитильные мушкеты старых образцов. В 1696 г. в шведской армии, сначала в Лейб-гвардии, а к 1700 г. и в армейских полках получил распространение штык длиной 50 см. К 1704 г. был принят на вооружение более совершенный штык, крепившийся к трубке с помощью особой шейки.

Как мы упоминали выше, в шведской армии применялись бумажные патроны. Каждый мушкетер носил при себе 25 патронов в патронной суме, сделанной из черненой кожи. Крышка патронной сумы украшалась медной бляхой с вензелем Карла XII (две скрещенные буквы "С" под короной). Сума носилась на правом боку, на кожаной перевязи, надеваемой через левое плечо.

Каждый шведский пехотинец был вооружен шпагой (длиной клинка 90 см) с медным эфесом. Шпага носилась в черненых кожаных ножнах на поясной портупее. Портупея представляла собой кожаную лопасть, скрепленную с поясным ремнем -- ножны шпаги продевались сквозь прорезь этой лопасти, висевшей на левом боку. Вместе с шпагой мушкетер также носил отомкнутый штык. Гренадеры отличались от мушкетеров тем, что имели на вооружении гранаты.

Гранатная сума отличалась от мушкетерской только несколько большим размером и носилась таким же образом как и патронная. Фитили к гранатам хранились в фитильной трубке, крепившейся к перевязи гранатной сумы, которая носилась на груди. Гренадер был вооружен кремниевым ружьем образца 1701 г. со штыком и короткой шпагой.

Чтобы ружье не мешало при метании гранат, оно имело погонный ремень, с помощью которого его можно было носить за спиной, через правое плечо.

Оружие пикинера было представлено шпагой и пикой на деревянном древке длиной 5,2 метра -- 5,8 метра.

Согласно королевских регламентов, пикинеры в случае утери либо поломки пики, вооружались ружьями и пополняли ряды мушкетеров.

Эфесы офицерских шпаг были вызолочены, а унтер-офицерские посеребрены. Офицерам полагались кроме шпаги экспантон (полу-пика), а унтер-офицерам -- копье с крестообразным лезвием -- "бардизан". Вся экипировка шведских солдат делалась из лосиной, козлиной или оленьей кожи.

Обмундирование шведской армии к началу XVIII века было достаточно унифицированным. Еще в 1687-1696 гг. был введен единый образец синего суконного кафтана, ставшего характерным отличием шведского солдата -- "каролинца" времен Северной войны (1700-1721 гг.).

Шведские пехотинцы носили однобортный синий кафтан с небольшим отложным воротником и разрезными обшлагами на рукавах. Полы кафтана подворачивались подкладкой вверх и пристегивались за углы. На полах кафтана располагались два кармана, клапаны которых имели характерную для шведской армии форму с семью пуговицами. На плечах кафтана носились погоны с выпушкой (обшивкой) приборного полкового цвета. Пуговицы, как правило были оловянные (белого металла). В 1706-1707 гг. кафтаны шведских солдат стали более приталенными, пуговицы ниже пояса по борту больше не нашивались. Приборный цвет (т.е. цвет подкладки, обшлагов, обшивки петель кафтана и погон) в большинстве шведских пехотных полков был желтый. Вместе с тем, три полка шведской пехоты имели иной приборный цвет -- Ёнчёпингский и Нёрке-Вермландский -- красный, а Вестерботтенский -- белый.

В холодное время года шведский пехотинец носил поверх кафтана короткий плащ -- епанчу, из синего сукна с отложным воротником и подкладкой приборного цвета.

Нижнее белье солдата -- рубаха -- шилась из белого полотна. Под кафтаном носился камзол из лосиной или козлиной кожи (в Лейб-гвардии из желтого сукна), который имел такой же покрой, что и кафтан, но был короче и уже последнего. Пуговицы на камзоле также были меньшего размера. Штаны шились из лосиной кожи. Чулки в шведской пехоте были выше колен, с подвязками, в Лейб-гвардейском полку -- желтые, и Нёрке-Вермландском и Ёнчёпингском -- красные, в Вестерботтенском -- белые, а в остальных частях из мягкой лосиной, козлиной или оленьей кожи. Башмаки пехоты были стандартными - из черной кожи с "языком", и медными пряжками. Кроме выше описанного обмундирования, каждый шведский пехотинец имел пару перчаток с широкими раструбами из лосиной кожи.

Пехотинцы носили галстук с бантом, характерным для эпохи конца XVII -- начала XVIII вв. В большинстве полков галстуки были из белого трипа, но были и исключения. Так в Ёнчёпингском полку галстуки были красного, а в Вестерботтенском полку -- белого с голубыми продольными полосами цветов. Кроме того в ряде полков носились галстуки черного и темно-синего цветов. Головным убором шведских пехотинцев (мушкетеров и пикинеров) была треуголка из черного войлока с белой шерстяной галунной обшивкой. На тулье слева для пристегивания полей, была нашита оловянная пуговица.

Очень часто наряду с треуголкой носился картуз (карпус) -- особая шапка различной формы. Как правило, чаще всего употреблялся суконный карпус с синей тульей и желтой опушкой. Опушка представляла собой особое поле, пришитое снизу к тулье и подворачивающееся вверх; по бокам оно обычно имело разрезы. На каждую тулью карпуса сверху иногда нашивались пуговицы. В ряде полков опушка и цвет карпуса имели свое отличие. Так, в Вестерботтенском полку опушка карпусов была белого цвета, в Нёрке-Вермландском полку были черные карпусы с красной опушкой и черным налобником, обшитым по краю белым галуном и т.д.

Армейские гренадеры отличались от других пехотинцев лишь формой особых головных уборов -- гренадерок.

Гренадерки имели форму епископской митры с желтой гарусной кистью наверху. Налобники украшались королевским вензелем и арматурой. Гренадерки были суконными и как правило полковых приборных цветов.

Гвардейские гренадеры носили остроконечную шапку с желтой гарусной кистью, украшенную медным налобником с изображением королевского вензеля с арматурой (гербами и пылающими гранатами), синей с желтой обшивкой и кистью "фламмой". Задник также был украшен медной бляхой с изображениями пылающих гранат. Кроме того гренадеры гвардии имели отложные лацканы желтого цвета с девятью пуговицами.

Музыканты носили общевойсковую синюю форму, расшитую по борту, клапанам карманов и швам белым и желтым галуном. Рукава кафтанов также расшивались продольными полосами галуна. Барабаны у барабанщиков имели общивку синего (голубого) и полкового приборного цветов.

Отличием капралов шведской пехоты от рядовых был узкий золотой галун, нашитый поверх белого галуна на треуголке.

Унтер-офицеры отличались от рядовых воротником и обшлагами синего цвета. Кроме того они носили синие панталоны. Подкладка, обшивка петель и чулки были голубого цвета. Галун на шляпе серебряный, а пуговицы посеребрёные. В лейб-гвардейском полку унтер-офицеры имели серебряную галунную обшивку не только на шляпе, но и на кафтане (по воротнику, обшлагам, карманным клапанам и швам, а также по борту -- в виде параллельных продольных полос). У гвардейских унтер-офицеров подкладка была из особой узелковой ткани. Епанча у них имела такую же подкладку, а также серебряный галун по синему воротнику. У рядовых и капралов воротник был желтым с белой обшивкой. Унтер-офицерские епанчи имели серебряные застежки. Офицеры шведской Лейб-гвардии носили обще-пехотный кафтан и отличались от гвардейских унтер-офицеров золотой галунной расшивкой и золочеными пуговицами. Обшивка петель офицерских кафтанов была золотой. Перчатки офицеров также расшивались золотым галуном. Белые галстуки были из тонкого полотна. В остальном обмундирование офицеров было полностью идентично форме унтер-офицеров гвардии. Поясные ремни унтер-офицеров имели серебряную, а у офицеров золотую обшивку. Пряжки у первых были посеребряные, у вторых -- позолоченные. Плащ гвардейского офицера имел голубую подкладку и золоченые застежки, его синий воротник, борта и задний разрез были обшиты золотым галуном.

Форма армейских офицеров была более скромной -- золотой галун у них имелся только на шляпе, но остальные детали были те же, что и Лейб-гвардии. Как вариант шведские генералы и офицеры старшего ранга носили синий кафтан французского покроя ("жюстокор") с богатой золотой обшивкой. Кроме того старший командный состав шведской армии носил парики. Офицерские чины королевской армии различались -- по специальным нагрудным знакам (горжетам), носившимся на голубой ленте на шее. Нам известен лишь один вариант этих знаков образца 1717 г. Горжет представлял собой овальный знак с прямыми краями с изображением вензеля Карла XII. Штаб-офицерские знаки украшались кроме вензеля лавровыми ветвями. По чинам знаки различались следующим образом. Фенрих (прапорщик) имел полностью золоченый знак с королевским вензелем; у лейтенанта вензель из голубой финифти, но корона золотая; у капитана и капитана-лейтенанта вензель и корона золоченые; у майора и подполковника ветви, вензель и корона из голубой финифти; у полковника все изображения (ветви, корона, вензель) золотые. Как вариант у капитан-лейтенантов встречаются знаки, где вензель и корона окружены изображением знамен, пушек и ядер.

В отличии от шведских финские полки индельты, третьеочередные полки и вербованные эстляндские и лифляндские части имели более скромное обмундирование.

Согласно королевских регламентов, эти части были одеты в серые сермяжные кафтаны с светло синим прибором (воротником, обшлагами, подкладкой). Камзолы, панталоны и чулки пехотинцев были из оленьей, лосиной или козлиной кожи. Пуговицы были оловянные. Шляпы треуголки могли не иметь белой шерстяной обшивки. Галстуки в большинстве финских, прибалтийских и шведских временных полков были из черного трипа.

Форма офицеров прибалтийских частей была более разноплановой. Часть из них носила синие мундиры, как и в полках шведской индельты, что было обусловлено нехваткой офицерских местных кадров в Остзейских провинциях. Король практиковал перевод части офицерского состава из главной армии в прибалтийские части. Офицерский состав, постоянно служивший в прибалтийских вербованных полках, согласно изображению на гравюрах того времени, носил белые кафтаны с синим воротником, камзолом, обшлагами и штанами с золотой галунной расшивкой. Офицерские галстуки были как в шведских полках индельты из белого трипа.

В пехотных полках каждая рота имела свое знамя, причем знамя лейб-роты являлось полковым. Полковое знамя было белого цвета и представляло собой прямоугольное полотнище с изображением большого государственного герба Швеции, а в верхнем левом углу (либо во всех углах) имелось маленькое изображение герба того лена, откуда комплектовался полк. Причем ротные знамена имели полотнище цвета герба своего лена, а в центре его изображался большой герб лена. Так, например, ротное знамя финского Абосского полка индельты имело серое полотнище с изображением в левом углу золотого льва, сжимающего в правой лапе в латном наплечнике меч и в левой лапе ножны в обрамлении голубых с золотом восьмиконечных звезд.

На знаменах Эстляндского вербованного батальона Остен-Сакена на желтом полотнище был изображен герб Эстляндии -- три идущих черных льва. На ротных знаменах Лифляндского вербованного полка графа Делагарди на сером полотнище в обрамлении золотого венка и гранат в каждом из углов, изображен герб Лифляндии -- в красном щите светло-серый грифон (полулев-полуптица) с мечом в правой лапе.

Ротное знамя Уппландского полка индельты имело на красном поле изображение золотой "державы" (шара с крестом) в золотом лавровом венке; в Дальском полку полотнище ротного знамени было синее, а в центре его изображены две скрещенные золотые стрелы -- под короной, а вокруг них лавровый серебряный венок. Ротное знамя Нёрке-Вермландского полка имело полотнище кроваво-красного цвета с двумя перекрещенными золотыми стрелами в зеленом венке.

Как вариант в ряде шведских третьеочередных полков на ротных знаменах светло-синего цвета в центре был изображен щит большого государственного герба Швеции. Щит являлся центром полотнища, разделенного золотым крестом на четыре части, в первой и четвертой четвертях были изображены три золотых короны, а во второй и третьей четвертях -- золотой лев.

В Лейб-гвардейском полку все ротные знамена были белого цвета. На знамени лейб-роты имелось золотое изображение государственного герба Швеции, а на остальных ротных знаменах королевский вензель Карла XII. Размер пехотных знамен был стандартный: 170 см в высоту и 212 см в длину.

Кавалеристы армии Карла XII -- рейтары и драгуны имели на вооружении длинную шпагу (палаш) с металлическим (обычно медным) эфесом, клинком длинной 97 см, носимую в черненых кожаных ножнах на портупеи. Кроме того, они имели по два кремниевых пистолета калибром 16,03 мм, которые носились вложенными в специальные деревянные кобуры (ольстры), покрытые кожаными или суконными чехлами (чушками) и крепившиеся по обеим сторонам седельной луки. Рейтару полагался кремниевой карабин калибром 18,55 мм и весивший на 0,5-1 кг. легче пехотного ружья. Карабин носился на кожаной перевязи с крюком (понталере), надеваемой через левое плечо. Ствол карабина, висевшего на понталере у правого бока всадника (прикладом вверх), вставлялся в кожаный чехол (бушмат), крепившийся к седлу. Драгун вместо карабина имел облегченное пехотное ружье со штыком.

Патроны -- 30 штук, по 10 на каждый пистолет и ружье, хранились в лядунках (небольших патронных сумках), носимых на перевязи, надеваемой через правое плечо. Перевязь была уже понталера. Рейтары имели защитное вооружение -- нагрудные кирасы у унтер-офицеров, рядовых и двойных (т.е. защищавших не только спину, но и грудь) у офицеров. В период Польской компании (1702-1706 гг.) Карл XII упразднил кирасу в главной армии, оставив их только у офицеров и генералов. Король считал, что они малоэффективная защита от пуль и только, утомляют всадников и лошадей.

Седла в шведской кавалерии были немецкого образца, с попонами, которые у рядовых были из грубого синего сукна, либо из лосиной кожи. У офицеров они были синие суконные, с двойной золоченой каймой по краю, и заднихуглах имелись изображения трех малых корон под большим венцом (так же золоченых).

Лейб-драбанты имели обычное рейтарское вооружение (без кирас), но шпаги у них были особого образца с золоченым эфесом. Попоны у драбантов были офицерские.

Обмундирование шведских кавалеристов имело лишь небольшие отличия от формы, которую носила пехота.

Рейтары и драгуны армии Карла XII, кроме прибалтийских и финских частей, носили синий кафтан с прибором (воротником, обшлагами, подкладкой) полкового цвета, лосиный камзол и панталоны, шляпы-треуголки с белой обшивкой и пуговицей, кожаные перчатки и т.д. Вместо чулок и башмаков кавалеристы носили высокие смазанные сапоги с раструбами -- ботфорты. На ботфорты надевались шпоры -- медные у офицеров и стальные у рядовых. Пуговицы были медные (желтые), а галстуки из черного трипа. На погонах шведских кавалеристов отсутствовала выпушка. Финские и прибалтийские кавалеристы носили серый кафтан с светло-синим прибором, принятым в 1708 г. (у полков корпуса Левенгаупта прибор мог быть красным).

Форма Лейб-драбантов была идентичной мундирам пешей Лейб-гвардии. Офицеры Лейб-драбантов кроме обычной штаб-офицерской формы, расшитой золотым галуном, имели другую форму -- синий кафтан с желтыми обшлагами, воротником, подкладкой, камзолом и обшивкой петель. На шляпах офицеры-драбанты имели кроме золотой галунной обшивки еще один, поперечный галун, крепившийся к пуговице.

О приборных цветах других кавалерийских полков имеются достоверные сведения лишь по нескольким частям. Известно, что Лейб-драгунский полк и Лейб-регимент имели желтый прибор, Шведский адельсфан (полк дворянского знамени) -- голубой, Нюландский рейтарский -- красный, а Северо-Сконский светло-синий прибор. Приборный цвет других полков можно реконструировать по цвету их ротных знамен и штандартов. Это подтверждается тем, что цвета знамен Нюландского и Северо-Сконского полков идентичны приборным цветам этих полков.

Таким образом по описанию трофейных знамен кавалерии были реконструированы приборные цвета полков (см. таблицу-список).

ПРИБОРНЫЕ ЦВЕТА ПОЛКОВ

НАЗВАНИЕ ПОЛКА -- ЦВЕТ ПРИБОРА

Рейтарские полки

Смоландский -- желтый

Южно-Сконский -- желтый

Северно-Сконский -- васильковый

Эстгётский -- лазоревый

Уппландский третьеочередной Крузе -- васильковый

Нюландский -- красный

Абосский -- красный

Карельский -- красный

Лифляндский дворянский адельсфан -- красный

Драгунские полки

Сконский сословный принца Вюртембергского -- лазоревый

Уппландский сословный Веннерстедта -- лазоревый

Немецкий вербованный Ельма -- желтый

Немецкий вербованный Мейерфельта -- оранжевый

Немецкий вербованный Дюкера -- малиновый

Немецкий вербованный Альбедиля -- лазоревый

Немецкий вербованный Юлленштерна -- лазоревый

Лифляндский вербованный Шлиппенбаха -- лазоревый

Лифляндский вербованный Шрейтерфельта -- лазоревый

Штандарты в рейтарских и знамена в драгунских полках как и в пехоте имелись у каждого кавалерийского подразделения (роты). Штандарт (знамя) лейб-роты являлся полковым и имел белое полотнище с золотым государственным гербом. Остальные ротные штандарты были одного определенного цвета (по полкам) с изображением гербов лена, а в прибалтийских вербованных полках с изображением герба своей провинции. На знаменах вербованных частей как пехотных, так и кавалерийских в некоторых случаях мог быть изображен герб шефа полка, а в ряде частей изображения на знаменах регламентировались шефом полка.

В Лейб-регименте и в Шведском адельсфане, а также в Лейб-драгунском полку -- все штандарты (знамена) были белого цвета, т.е. являлись лейб-штандартами (лейб-знаменами). На ротных штандартах (знаменах) был изображен королевский вензель в обрамлении трех золотых корон. Подобные знамена (штандарты) были у немецких вербованных полков, только полотнища были приборного полкового цвета. Все рейтарские штандарты представляли собой квадратное полотнище высотой 50 см и длиной 60 см, а драгунские знамена -- прямоугольные полотнища с двумя остроконечными углами ("хвостами") и размером 100x120 см.

Со времен Густава II Адольфа шведская артиллерия считалась одной из лучших в Европе. Во второй половине XVII века в ходе развития артиллерии был сделан ряд технических усовершенствований. Это позволило повысить значение этого рода войск на поле боя и увеличить подвижность артсистем.

Основным орудием поддержки пехоты на поле боя являлось трехфунтовое, калибром 7,7 см полковое орудие. Ствол орудия весил 210 кг. Оно могло стрелять картечью на 225 м, а ядрами -- на 225-275 м. Каждая трехфунтовая полковая пушка перевозилась тремя лошадьми; прислугу ее составляли пять артиллеристов (констапель, два ученика констапеля, два гантлангера). Кроме того в состав прислуги каждого орудия включалось 12 нестроевых чинов (гантверкеров и ездовых).

Шведский артиллерист был вооружен короткой шпагой с медным эфесом в виде раковины. Гантлангер, кроме того, был вооружен кремневым ружьем, которое носилось за спиной на погонном ремне. Констапель имел кроме шпаги копье с крестообразным острием у основания которого на древко наматывался фитиль -- пальник. На правом боку, на узкой, надеваемой через левое плечо кожа-ной перевязи, он носил круглую медную пороховницу, украшенную королевским вензелем. Вооружение унтер-офицера и офицера было таким же, как и в пехоте.

Обмундирование шведского артиллериста состояло из серого кафтана, без погон, с медными пуговицами. Полы кафтана не подворачивались. Подкладка и обшлага артиллерийского кафтана были светло-синими (голубыми), камзол и штаны лосиные, чулки и галстук -- синие. На ногах как у пехотинцев носились смазанные башмаки с медной пряжкой. Артиллеристы носили черную шляпу-треуголку с медной пуговицей и белой галунной обшивкой.

У гантлангера поверх обшивки был нашит узкий золотой галун, а у констапеля этот галун был несколько шире. Часто вместо шляп артиллеристы носили суконные карпусы с серой тульей и голубой опушкой. Унтер-офицеры артиллерийского полка носили синие панталоны и голубые чулки. Края шляпы у них были обшиты двойным галуном -- снизу серебряным, вверху красным.

Офицеры шведской артиллерии имели золоченые пуговицы на мундире, а на шляпах у них также была двойная галунная обшивка (внизу золотая, верху красная). Галстуки у унтер-офицеров и офицеров были из тонкого трипа белого цвета с красным бантом. На гравюрных изображениях, датированных 1715 г. офицер шведской артиллерии изображен с зубчатым галуном на шляпе-треуголке и с обшивкой кафтана, обшлагов и карманных клапанов широким белым галуном. На кафтане шесть "разговоров", на карманных клапанах -- четыре, на обшлагах -- два.

Система снабжения в шведской армии отличалась высоким уровнем организации. Армия Карла XII получала предметы снабжения из трех источников:

1) постоянных продовольственных и фуражных магазинов;

2) подвижного армейского магазина, возимого за армией;

3) реквизиций за счет местных источников снабжения по мере продвижения армии по завоеванным территориям.

Манера ведения боевых действий в описываемый период, крайне зависела от расположения продовольственных и фуражных баз снабжения и обеспечения путей подвоза фуража и провианта к армейским частям. Со второй половины XVII в., когда военным министром Франции стал маркиз Лавуа, "во французской армии была принята пятипереходная система довольствия войск, которая сковывала их действия, так как армия не могла удалиться от магазина более чем на 5 переходов (100-125 км.). Хотя, благодаря магазинной системе снабжения обеспечивался регулярный подвоз всего необходимого к армии и повышалась ее боеспособность, но с другой стороны ее действия стали крайне медленными в стратегическом отношении." Подобная система снабжения была удобна для наемных армий Западной Европы, но в шведской армии, где количество вербованных частей не превышало от 1/4 до 1/3 от общего числа войск, подобная система снабжения применялась крайне редко.

Армия Карла XII на протяжении всех компаний начального периода войны 1700-1709 гг., кроме Лифляндского корпуса, снабжалась за счет реквизиций продовольствия и фуража у местного населения на территориях ведениябоевых действий, что обеспечивало ее высокую маневренность и подвижность.

Мы не можем пропустить такой фактор, как строгая дисциплина в вопросах религии.

В шведской армии богослужения проводились каждое воскресенье и праздник, а общая молитва два раза в день: утром и вечером. Религиозная дисциплина была звеном в укреплении общей дисциплины. Солдаты-каролинцы, пронизанные военной и религиозной дисциплиной, уверенные в своей победе над коварно напавшими армиями соседей, были грозной боевой силой заставлявшей трепетать от страха государей Европы.

Линейная тактика, впервые примененная Густавом II Адольфом в 1631 г. в сражении при Брейтенфельде и ставшая общепринятой во всех западно-европейских армиях, оставалась господствующей и в начале XVIII в.

В период великой Северной воины 1700-1721 гг. в сражениях чаще всего использовался боевой порядок описанный нами несколько выше и мало изменившийся со времен "зимнего" короля (Густава Адольфа). Кроме традиционного боевого порядка шведы использовали при наличии у противника большого количества кавалерийских частей смешанное построение, при котором пехотные и кавалерийские части располагались вперемежку. Наиболее распространенным тактическим приемом того времени был фланговый маневр, т.е. охват крыльев боевого порядка противника. Фланги были наиболее уязвимым местом боевого порядка того времени. Начиная со второй половины XVII века основной тактической единицей в построении боевого порядка шведской армии вместо бригады стал батальон.

Шведская пехота строилась в две линии, причем оба батальона одного полка, как правило, располагались рядом друг с другом. Таким образом одна линия состояла из батальонов одних полков, а вторая -- из других. Такое построение быле крайне удобным, ибо вторая линия могла использоваться для охвата флангов противника, без ущерба для первой. При расположении батальонов одного полка в затылок друг к другу в боевом порядке, обеспечивалась более тесная связь между линиями и более надежная поддержка второй линии первой.

Недостатком данного боевого порядка было нарушение полковой организации в случае использования второй линии не для поддержки первой, а для маневра в бою.

При использовании первого типа боевого порядка 1-й (лейб)-батальон становился справа, а слева от него 2-й батальон (подполковник). В батальонах роты строились таким образом, чтобы на флангах оказывались лучшие (старшие) роты: в 1-м батальоне справа налево лейб-рота, роты второго и четвертого, капитанов и рота майора, а во 2-м батальоне -- рота подполковника, роты третьего, пятого, первого капитанов. При использовании боевого порядка второго типа лейб-батальон становился в первой линии, но построение рот в батальонах оставалось без изменения.

Развертывание боевого порядка осуществлялось из походного в боевой и было очень сложно. Для четкого построения на поле боя все части строились в походном порядке согласно диспозиции. Пехота и кавалерия строились в колонны поротно. Пехота строилась чаще всего в две колонны, причем та колонна, которая должна была составлять первую линию боевого порядка располагалась согласно нахождения противника. Кавалерия составляла две (три, четыре) колонны на флангах пехоты. Часть сил пехоты и кавалерии выделялась в авангард и арьегард, а также для прикрытия артиллерии и обоза. Артиллерия располагалась в походных колоннах на флангах пехотных колонн. Порядок движения поротно построенных колонн был следующий -- впереди роты шли барабанщики и флейтист, за ними капитан во главе двух дивизионов мушкетеров, далее следовало два дивизиона пикинеров, между которыми шёл фенрих (прапорщик) с ротным знаменем и подпрапорщик (forare), далее следовало два дивизиона мушкетеров во главе которых шел лейтенант. Второй дивизион мушкетеров на марше возглавлял сержант, первый дивизион пикинеров -- фельдфебель, а четвертый дивизион мушкетеров -- каптенармус.

При действии роты отдельным отрядом ее построение было следующим: по два мушкетерских дивизиона располагались на флангах построения. Глубина строя составляла шесть шеренг. Гренадеры окаймляли боевой порядок роты по флангам. В центре построения располагались два дивизиона пикинеров. Унтер-офицеры роты располагались на уровне первой шеренги своих дивизионов. Прапорщик с ротным знаменем располагался в центре боевого построения роты впереди дивизионов пикинеров. За ним располагались подпрапорщик и ротные музыканты. Капитан стоял впереди роты, слева от прапорщика с сопровождением. Лейтенант располагался впереди третьего и, четвертого дивизиона мушкетеров левее крайней шеренги построения. Для отражения атак вражеской кавалерии было принято построение в каре. Строй представлял собой квадрат, длиной каждой из сторон в 17 метров и глубиной в шесть шеренг. Первые три шеренги состояли из мушкетеров, в следующие три шеренги из пикинеров. Часто использовалось каре глубиной в семь шеренг. При этом построении последняя шеренга состояла из мушкетеров, как и первые три. При отражении атаки первая шеренга опускалась на колено, вторая наклонялась вперед, а третья стреляла стоя. После залпов пикинеры наклоняли пики вперед, и затем, последняя шеренга производила залп в упор по атакующей кавалерии. Согласно королевских регламентов разрешалось перемешивать строй -- тогда пикинеры и мушкетеры располагались через одного.

Батальоны в линии боевого порядка строились в 6 шеренг (хотя применялся 4-х и 3-х шереножный строй). Все дивизионы пикинеров располагались в центре боевого порядка. Таким образом в центре построения оказывались 192 пикинера (32 чел. по фронту), а на флангах по 168 мушкетеров (28 человек по фронту). На крайних флангах располагались по 24 гренадера (по 4 человека по фронту на каждом фланге). Батальон из 576 рядовых имел по фронту 96 человек. При 4-х шереножном строе фронт батальона состоял из 144 человек, а при 3-х шереножном -- 192 человек. Знамена рот со своим эскортом и музыкантами располагались в центре строя, а офицеры и унтер-офицеры частью на флангах боевого порядка и сзади его. Таким образом командный состав следил за подчиненными и координировал их действия на поле боя. На каждого солдата-пехотинца по фронту приходилось не более одного метра, так что фронт батальона гри 4-х шереножном строе составлял около 150 м, 6-ти шереножном около 100 м, и 3-х шереножном -- около 200 м. Глубина строя составляла соответственно 6,5 м, 10 м, 5м.

Пехота Карла XII придерживалась наступательной тактики, причем старалась избегать длительного огневого боя и после одного двух залпов переходила к атаке холодным оружием (штыками, шпагами, пиками). Как и при построении в каре, огонь вели одновременно три шеренги пехотинцев -- первая с колена а вторая и третья стоя, причем третья шеренга стреляла в промежутки между солдатами второй шеренги.

Скорострельность огнестрельного оружия того времени была не велика. При построении в 6 шеренг давался залп из 200 ружей. При скорострельности выстрел в 2 минуты получалось 100 (при строе в 6 шеренг), -- 150 (при строе в 4 шеренги) выстрелов в минуту на 100 м фронта батальона. В случае утери, либо поломки пик пикинеры вооружались ружьями. При ведении длительного огневого боя (Клишов -- 1702 г., Лесная -- 1708 г.) шведская пехота могла вести огонь методом караколирования. Впервые подобный способ ведения огневого боя был применен испанцами в период Итальянских войн конца XV -- середины XVI вв. и затем был принят во всех европейских армиях. Этот метод заключался в следующем -- после того, как солдаты первой шеренги давали залп, они уходили назад и становились за последней шеренгой строя, перезаряжая ружья. После произведения подобного маневра солдатами других шеренг, первая шеренга возвращалась на свое место и производила залп и т.д.

Шведская пехота Карла XII была прекрасно обучена и владела всеми современными ей видами боя. Все перестроения, построения, марши и маневры она выполняла с исключительной четкостью и быстротой. Карл XII требовал от своих подчиненных активных и решительных действий, быстрых и смелых атак, не взирая на численное превосходство противника.

Однако, обладая значительным качественным превосходством над армиями своих противников на ровной, открытой местности, шведская армия утрачивала его при ведении боя на лесистой и пересеченной местности, что было существенным недостатком ввиду господства линейной тактики в описываемую нами эпоху.

Шведская кавалерия, как мы уже отмечали выше, являлась любимым родом войск Карла XII. Ее обучению и подготовке король уделял самое пристальное внимани. В боевом порядке кавалерия, как правило располагалась на флангах, построившись в две линии. 8-ми ротный кавалерийский полк строился в два эскадрона (по 4 роты каждый) в затылок друг другу. Соответственно эскадроны 10-ти ротных полков состояли из пяти рот в эскадроне, а в 12-ти ротных полках из трех эскадронов. Старшие роты располагались не флангах обеих линий: лейб-рота на правом фланге первой линии, а рота подполковника на правом фланге второй линии. Роты первого эскадрона (полковника) составляли, таким образом, первую линию (справа налево: лейб-рота, роты 2-го и 4-го капитанов (ротмистров), рота майора)), а роты второго эскадрона (подполковника) -- вторую линию (справо налево: рота подполковника, роты 3-го, 5-го и 1-го капитанов (ротмистров)). Кавалерийские роты строились в три шеренги, равняясь по середине. Ротный штандарт (знамя), который нес один из корнетов (прапорщик), располагался в центре первой шеренги. Для атаки оба фланга роты загибались назад, образуя тупой угол, острие которого составляли корнет со штандартом и сопровождающий его штандарт-юнкер и капрал, а также командир роты. Прочие офицеры располагались перед фронтом и частю позади строя. Унтер-офицеры располагались на флангах первой и третьей шеренг. Ротный трубач (trumpetslagare) находился на крайнем правом фланге первой шеренги. Кавалерийские взводы располагались следующим образом: отборный взвод (офицер, квартермейстер, два капрала и 42 рядовых) строился в три шеренги на правом фланге; штандартный взвод (три офицера, штандарт-юнкер, капрал и 40 рядовых) в центре; а замковый взвод (офицер, квартирмейстер, два капрала и 42 рядовых) на левом фланге. Таким образом рота состояла из 42 рядов (40 по три и 2 по два человека). Два ряда по два рядовых располагались в центре строя, позади штандартного эскорта, а остальные 40 рядов строились вправо и влево от них.

Кавалерия согласно регламента Карла XII была обязана действовать стремительно и решать исход боя при помощи атак, производимых на полном галапе холодным оружием. Такая тактика сделала кавалерию шведов лучшей в Европе.

Самое пристальное внимание уделялось индивидуальной подготовке кавалеристов и выездке лошадей. Верховая езда, вольтижировка, фехтование оттачивались до совершенства. Все перестроения должны были производиться на полном скаку и от солдат требовалось при этом тщательное соблюдение сомкнутого строя. Если в других армиях Западной Европы, за исключением Польши, кавалерии отводилась второстепенная роль поддержки действий пехоты и атаки производились медленной рысью с частыми остановками для стрельбы, то в шведской армии эта порочная практика была искоренена.

Злоупотребление огневым боем и лишь редкие нерешительные атаки на медленном скаку с использованием холодного оружия, делали кавалерию западно-европейских государств дорогим родом войск с низким уровнем подготовки. Подобная практика существовала и в шведской армии после смерти Густава II Адольфа, при королеве Кристине (1632-1654 гг.) и короле Карле X Густаве (1654-1660 гг). Традиции Густава Адольфа были на время преданы забвению.

В ходе войны с Речью Посполитой (1655-1660 гг.) шведская армия потерпела ряд тяжелых поражений от блестящей польской кавалерии. После этого начинается возрождение кавалерийской тактики времен Густава II Адольфа с учетом опыта войны с Польшей. Благодаря заботам Карла XI (1660-1697 гг.) шведская кавалерия блестяще зарекомендовала себя в ходе Сконской войны (1675-1679 гг.) в сражениях при Лунде (1676 г.) и Ландскруне (1677 г.).

При Карле XII эти славные традиции получили дальнейшее развитие, способствуя утверждению новой, более передовой тактики. Благодаря своей прекрасной кавалерии шведы выиграли много сражений, описываемого нами периода Северной войны (Клишов -- 1702 г., Салаты -- 1703 г., Варшава -- 1705 г., Клецк -- 1706 г., Фрауштадт -- 1706 г., Головчино -- 1708 г.).

Атака обычно начиналась шагом, затем всадники переходили на рысь, все время убыстряя аллюр. За 70-75 шагов от противника давался залп из пистолетов (без остановки), после чего производился стремительный удар холодным оружием на полном галопе. Солдаты первой шеренги держали шпаги острием по направлению к противнику на вытянутых руках, в то время как вторая и третья шеренги держали шпаги клинками вверх. Часто стрельба с коней не производилась.

Корпусу лейб-драбантов согласно приказу короля, предписывалось обходиться в бою без огнестрельного оружия и действовать только шпагами. Фридрих Энгельс в своей статье "Армия" дает высокую оценку шведской кавалерии: "...Карл XII придерживался правила своего великого предшественника (Густава II Адольфа). Его кавалерия никогда не останавливалась для стрельбы: она всегда атаковала с палашом в руке, чтобы ни находилось на ее пути -- кавалерия, пехота, батареи, траншеи, -- и всегда успешно."

Драгунские полки Карла XII, как и полагалось этому роду войск могли сражаться не только в конном, но и в пешем строю. Карл XII особенно любил этот род конницы и сам часто носил мундир рядового драгуна.