Польская шляхта. Глава II. Польские мещане и польская шляхта

Любители исторических романов Генрика Сенкевича не раз встречали в них такое понятие, как «шляхта». Значение слова этого, однако, не всегда было понятно из контекста. Давайте же узнаем, что означает данное существительное, а также рассмотрим историю явления, именуемого этим названием.

Что обозначает слово «шляхта»

Этим термином в Речи Посполитой именовался дворянский класс.

Фактически это существительное можно считать синонимом к терминам «знать», «дворянство». При этом шляхта - это особое явление, характерное именно для польской культуры. Кроме того, оно существовало в соседних Словакия) и тех, чьи земли в прошлом входили в состав Речи Посполитой (Беларусь, Литва, Украина).

Этимология

Российское слово «шляхта» было образовано от польского существительное szlachta. Оно, в свою очередь, вероятнее всего, образовано было от немецкого термина Schlacht (битва, сражение).

Также распространена версия, что «прародителем» «шляхты» было старонемецкое слово Slacht, обозначающее «породу, род».

Какая из этих теорий верна - неизвестно. Тем более что первые свидетельства об этимологии рассматриваемого слова появились лишь в XV в. При этом само понятие возникло минимум на 4 века раньше.

Кто такой шляхтич

Если шляхта - это общее название аристократии, то отдельный ее представитель именовался «шляхтич» или «шляхтянка» (если речь шла о женщине благородного происхождения).

Изначально (еще в период существования Королевства Польского) получить дворянство обычные люди могли в основном за боевые заслуги (кстати, отсюда и происхождение термина). Поэтому в ранние века были близки по своей роли к европейским рыцарям.

В более поздние времена стать дворянином стало намного сложнее, даже несмотря на славные подвиги на ратном поле. При этом на протяжении практически всей истории существования шляхты на ее представителях лежала ответственность за оборону страны.

По данным польских историков, в XVI-XVIII вв. существовало более десяти разновидностей шляхты. На них делили по разным категориям: по древности, по богатству, по наличию или отсутствию герба, земель или крестьян, по происхождению, по месту жительства и т. п.

Несмотря на множество разновидностей, шляхта - это всегда элита общества. Поэтому даже самый бедный безземельный шляхтич имел больше прав и привилегий, нежели самый зажиточный простолюдин.

Поскольку многие дворяне Речи Посполитой были бедны, главным богатством каждого аристократа были его honor i godnośc (честь и достоинство). Защищая их, даже самый небогатый дворянин мог бросить вызов знатному богачу.

Бытует заблуждение, что все шляхтичи обязательно были католиками. Это миф, хотя вопрос вероисповедания был весьма важен для Речи Посполитой, среди ее дворянства были представители разных христианских деноминаций.

История появления шляхты

Рассмотрев, что означает слово «шляхта», стоит обратить внимание на историю этого явления.

Первые рыцари-шляхтичи появились в XI в. Как уже было сказано выше, благородное звание они получали за военные заслуги. Интересно, что в те времена любой человек мог за боевые достижения получить дворянское звание. Причем это правило распространялось даже на рабов.

Благодаря такой политике в XI в. появилось огромное количество дворян, при этом они не имели гербов и земель, находясь на государственном обеспечении.

Начиная с XII в. шляхта - это землевладельческое сословие. С этого периода польские дворяне начинают постепенно подминать под себя управление всеми сферами жизни государства. Так получив земли, они за несколько десятков лет практически поработили крестьянство, лишив сельские общины самоуправления и введя крепостное право.

Ситуация с населением городов была не лучше. Поскольку мещане были людьми мирными, не участвующими в постоянных военных конфликтах, шляхта лишила их права владеть землей. Также дворяне постоянно облагали городских жителей налогами и грубо вмешивались во все их дела. Из-за этого промышленность государства практически не развивалась.

Золотая вольность

Разобравшись с тем, что означает «шляхта» и «шляхтич», стоит узнать о таком понятии, как «шляхетская демократия» или Złota Wolność (Золотая вольность).

Суть этой политической системы (которая сформировалась в Королевстве Польском, а потом распространилась и на Речь Посполитую) заключалась в том, что практически каждый дворянин принимал участие в управлении государством.

Хотя официально во главе страны стоял король, он единственный в Европе был выборным. И выбирал его состоящий из наиболее состоятельных шляхтичей, по структуре напоминает современный сенат в США), причем на место короля могли претендовать практически все состоятельные дворяне, независимо от древности рода.

Выбирался на всю жизнь, но шляхта имела законное право поднять против него восстание (рокош) и сместить неугодного с занимаемой должности. Кроме того, каждый член Сейма имел право вето, поэтому большинство законов в Речи Посполитой принимал не король, а шляхта.

Несмотря на свою прогрессивность, Золотая вольность имела и негативные стороны. Например, постоянные междоусобицы и борьба наиболее состоятельных дворян за власть. По этой причине в конце XVIII в. страна оказалась настолько ослабленной, что была завоевана тремя соседними государствами: Российской империей, Австрией и Пруссией.

Упадок и исчезновение шляхты как класса

После того как Речь Посполитая прекратила свое существование в XVIII в., огромная часть ее земель оказалась под властью Российской империи. Новые власти пришли к необходимости уровнять шляхтичей с русскими дворянами. Но оказалось, что польской знати было очень много (приблизительно 7 % от всего населения Польши, в то время как в России - 1 %).

Чтобы уменьшить ее количество, на протяжении всего XIX в. в империи вводились различные ограничительные законы, требующие от шляхтичей подтверждения древности своего рода документально. Однако собрать все необходимые справки могли далеко не все дворяне. Из-за этого почти половина из них были переведены в категорию простолюдинов.

Такая подлая политика способствовала многочисленным восстаниям, которые лишь усугубляли положение бывшей шляхты.

После событий 1917 г. на территории бывшей Российской империи и Речи Посполитой были попытки восстановить шляхту как класс и вернуть ей былые права и свободы. Однако добиться этого не удалось, и в 1921 г. последние привилегии дворян в Польше, Украине и Западной Белоруссии были упразднены, как и само сословие.

Публикуемый список фамилий шляхты вобрал в себя рыцарство Великого княжества Литовского - обывателей Брестского, Виленского, Витебского, Волынского, Инфлятского, Киевского, Минского, Мстиславского, Новогрудского, Подольского, Смоленского, Троцкого воеводств и Жемайтского княжества, а также ленника ВКЛ - Княжества Курляндии и Семигалии. Его основу составила база данных "Объединения беларуской шляхты ", которая была переработана в соответствии с поставленной задачей. В реестр вошли фамилии только тех родов, которые были признаны шляхтой, получили нобилитацию, титулы или индигенат до 1795 года.

Что же такое литовская шляхта ? И в чём её отличие от польской шляхты? Ответ на этот вопрос даёт сама шляхта . На основе архивных данных, а именно - самоидентификации происхождения семей, доказывающих свою шляхетность в губернских дворянских депутациях, был сделан примерный анализ её состава. Самую многочисленную группу (около 40-45%) составляют литвины (сегодняшние беларусы), а также русины (одна из популяций сегодняшних украинцев). Вторую по численности группу образуют этнические поляки, около 25-30%. Далее идут немцы (как правило, выходцы из Курляндии и Пруссии) и жемайты (сегодняшние "летувяи", анализ по этимологии фамилий - см. происхождение фамилии ) - по 10-15%. Не более 5% составляют представители всех других этносов вместе взятые: татары , шведы, датчане, голландцы, евреи , французы, шотландцы, итальянцы и пр.

Подводя итог, отмечаем, что польская шляхта (т.е. шляхта Короны Польской) отличалась от литовской только в части пропорции её этнического состава, главным образом, в более выраженном процентном преобладании польского этноса (включая этнические группы мазуров, кашубов, гуралей и др.) над литвино-русинским.

Общей же чертой для обоих привилегированных сословий Речи Посполитой являлась полиэтничность, более отчётливо проявлявшаяся среди обывателей Литвы Великой. Объясняется это, прежде всего, истреблением и угоном в плен населения её восточных провинций и последующей миграцией "коронных", и не только, обывателей на эти обезлюдненные и разорённые земли после исторических событий XVII века, описанных Геннадием Сагановичем в книге "Неизвестная война".

Ю. Лычковский.

* Крестиком (†) обозначены угасшие роды.

** Для более точной грамматической передачи правописания фамилий введена буква "Ґ", соответствующая букве латинского алфавита "G". Буква "Г" соответствует букве латинского алфавита "H".

"Кто такие шляхтичи? - Рыцарская подготовка шляхтичей в XVI-XVII веках."

<...> Евреев в исторической (доимперской) России не знали, поскольку еще в 1113 году совместным решением русских князей жизнь и имущество евреев лишилось всякой охраны, и они были вынуждены вплоть до XVIII покинуть нашу землю.

Но память о них осталась. Ни Петр Первый, ни Анна Иоанновна, ни Елизавета Петровна, радея об интересах нации как они их понимали, не позволяли евреям селиться и даже вести дела в России, несмотря на все усилия еврейской предприимчивости.

Что же касается новых территорий на Западе, приобретенных Петром, там евреев, напротив, знали, и достаточно хорошо, а потому тоже принимали от них защитные меры.

Как указывает осведомленный В.С. Мандель, «в то время, и еще много позже, до сороковых годов XIX столетия, рижско - немецкое бюргерство, имевшее европейский облик, вело борьбу за недопущение поселения евреев в Риге и за разрешение приезжающим на время в Ригу евреям проживать “только в одном заезжем доме” на московском форштадте».

В век Екатерины Второй эта благоразумная охранительная традиция оказалась, однако, нарушена по причине территориальных приобретений российской короны.

Это произошло не сразу. Екатерина не была осведомлена в еврейском вопросе и не имела по нему эксперта возле трона. Когда вскоре после переворота 1762 года ее пытались склонить к дозволению евреям въезжать в Россию, она сказала, что «начать царствование указом о свободном въезде евреев было бы плохим средством успокоить умы; признать въезд вредным - невозможно.

Тогда сенатор князь Одоевский предложил взглянуть, что написала императрица Елизавета на полях такого же доклада. Екатерина потребовала доклад и прочла: "от врагов Христовых не желаю корыстной прибыли". Обратясь к генерал - прокурору, она сказала: "Я желаю, чтоб это дело было отложено"».

Хрестоматийная фраза Елизаветы, стойко высказанная в ответ на очередную порцию увещеваний (на первый план, как обычно, выдвигалась коммерческая «польза» от еврейской активности), увы, недолго служила маяком для Екатерины. Завоевание Новороссии и Польши положили конец ее колебаниям.

«Екатерина II вскоре после восшествия на престол решила вызвать в Россию колонистов, в особенности для южных губерний, с целью оживления торговли, промышленности и земледелия. Для этого именным указом от 22 июня 1763 года была создана “Канцелярия Опекунства иностранных”, во главе которой императрица поставила наиболее близкого ей человека Григория Орлова. И вот, наперекор всем существовавшим в ее время предрассудкам, она решила включить в число этих “иностранных” также евреев. Однако, открыто это высказать она опасалась...

Вследствие этого, только гораздо позже, в ноябре 1769 года, в указе киевскому генерал - Воейкову впервые было официально разрешено евреям поселиться во вновь созданной Новороссийской губернии. До того же это намерение императрицы пустить в Россию евреев выразилось, так сказать, в заговоре ее с приближенными лицами, отразившемся в переписке с рижским генерал - губернатором Брауном, в коей всему делу и был придан конспиративный характер.

В письме, доставленном Брауну секунд - майором Ртищевым, значилось: когда от канцелярии опекунства будут рекомендованы некоторые иностранные купцы Новороссийской губернии, то им разрешить проживание в Риге для производства торговли на таких же основаниях, как это дозволено законом купцам других русских губерний в Риге.

Ежели, далее, эти купцы отправят для поселения в Новороссию своих приказчиков, уполномоченных и рабочих, то выдавать им для безопасного пути, “независимо от их вероисповедания”, надлежащие паспорта и давать им провожатых. Ежели, наконец, из Митавы прибудут три или четыре человека, которые пожелают отправиться в Петербург из за требований к казне, то выдать им паспорта, “без указания их национальности и не наводя справок об их вероисповедании”, а обозначить в паспортах только их имена. Для удостоверения своей личности эти люди предъявят письмо находящегося в Петербурге купца Левина Вульфа.

Таким - то таинственным образом начато было водворение евреев в России. В письме тщательно избегается даже слово “еврей”. Однако, Браун, очевидно, понял желание Екатерины, или же ему объяснил его на словах Ртищев. Последний был немедленно командирован в Митаву к русскому посланнику при герцогском дворе фон Симолину с секретным поручением и 7 - го мая 1764 года вернулся от Симолина с семью евреями».

Еврейский припек к польскому пирогу

Радикально ситуация изменилась после первого и второго раздела Польши и присоединения к России древних земель Киевской Руси, долгое время находившихся под властью Литвы и Речи Посполитой, изрядно ополяченных и окатоличенных и насквозь инфильтрованных евреями.

После разделов Польши 1772, 1793 и 1795 годов в российском подданстве оказалось свыше 800 тыс. евреев. Проживая массово в Польше с 1098 года (если верить чешским летописям Козьмы Пражского), евреи сумели добиться для себя множества льгот и привилегий. Одно время они даже чеканили свою монету, а в конце концов добились права приобретать недвижимое имущество наравне с польским дворянством.

На землях, перешедших к России, власть евреев установилась издавна; она держалась, главным образом, на откупах, аренде, ростовщичестве и корчмарстве .

Не так страшен был для батрака или крепостного крестьянина пан, как еврей - арендатор, откупщик, ростовщик.

Об этом пространную записку царю и высшим сановникам («Мнение об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных промыслов евреев, об их преобразовании и прочем») написал еще Гавриил Державин, инспектировавший присоединенные земли.

Он обвинил евреев в том, что евреи «доводят поселян до нищеты, а особливо при возвращении от них взаймы взятого хлеба… уже конечно должны отдать вдвое: кто же из них того не исполнит, бывают наказаны…отняты все способы у поселян быть зажиточными и сытыми ».

Современный историк еврейства Исраэль Шахак описывает ситуацию еще более бескомпромиссно: «До 1939 года население многих польских городов к востоку от Буга было как минимум на 90% еврейским, и это было еще более верно в областях, отошедших к царской России при разделе Польши.

Вне городов очень многие евреи по всей Польше, и особенно на востоке, служили прямыми надсмотрщиками и угнетателями крепостного крестьянства. Они управляли целыми уделами (имея всю полноту помещичьей власти) или арендовали отдельные монополии феодалов, как мельница, винокуренный завод, кабак (с правом вооруженных обысков крестьянских домов в поисках самогонщиков), или пекарня.

Они собирали феодальные платежи всех видов. Короче говоря, под властью магнатов и феодалов - церковников, также происходивших от знати, евреи были одновременно непосредственными эксплуататорами крестьян и практически единственными горожанами».

В специальной литературе можно найти такую оценку: накануне первого раздела Польши, свыше трети польских евреев были так или иначе связаны с арендаторской деятельностью. Больше того. Поскольку на исконно русских западных землях господствующий слой - поляки - исповедовали католичество, они, преследуя свои выгоды, передавали евреям право взимать с подневольного православного населения (малороссов, белорусов) даже сборы за церковные обряды - крестины, свадьбы, похороны и т.д. В связи с чем в местном фольклоре появился выразительный образ еврея - арендатора, держащего в руке ключи от церкви.

Особое положение евреев в Польше влекло за собой весьма важные последствия. Как писал изучавший этот вопрос Михаил Меньшиков: «Евреи были только арендаторами, но раз им было дано право на землю и на людей, приписанных к земле, они были настоящим дворянством Польши. В то время как доступ в дворянство был закрыт для христианских подданных, еврею стоило креститься, чтобы приобрести шляхетские права.

Целых два тома занимает одно перечисление польских родов, пошедших от еврейских выкрестов.

И так как одновременно польская шляхта женилась на богатых жидовках, то в течение пятисот лет евреи успели в значительной степени испортить самую расу польского дворянства. Приглядитесь к простому народу польскому и к шляхте - до сих пор это две расы , заметно отличные ».

Этот вывод разделяет и Исраэль Шахак, утверждая, что польские дворяне 18 - го века непрерывно вступали в брак с крещеными евреями. Обильный подмес еврейской крови к польской дворянской, подобно тому, как это происходило в Испании и Португалии под властью мавров, - есть давно установленный наукой факт.

Итак, следует отметить и подчеркнуть, что положение евреев на присоединенных к России в ходе раздела Польши землях, их фактическое влияние и власть над местным населением - не есть результат российских порядков, установленных властью. Нет, перед нами лишь унаследованный русскими завоевателями порядок вещей, установившийся под крылом польского Белого Орла.

Для Польши же вхождение евреев в состав правящего класса, породнение с польским дворянством и обретение дворянского статуса давно не было ни новостью, ни редкостью к моменту ее первого раздела.

Присоединяя к России новые земли, Екатерина Вторая не принимала в соображение подобных обстоятельств. Неудивительно, что на новых российских территориях сохранялись старые порядки. В России первым законодательным актом, регламентировавшим еврейское землевладение, стало лишь «Положение о евреях» 1804 года, официально дозволившее евреям покупку, владение и передачу в наследство земли. Без крепостных, естественно.

Но вот что касается владения крепостными в России, тут закон высказывался вполне жестко и определенно. Именным указом императрицы от 22 февраля 1784 года был наложен однозначный запрет: «Никто в империи, не будучи в христианском законе, пользоваться не может правом покупать, приобретать и иметь крепостных ». Данное положение невозможно толковать двояко.

Известно, что евреи в России постоянно пытались торпедировать это законоположение. Они не только предпринимали усилия по легализации и укреплению еврейского землевладения, но и предлагали предоставить евреям право владения крепостными.

Подчеркну: богатые, влиятельные евреи на вновь присоединенных территориях пытались проэксплуатировать хоть кого - нибудь, даже своих же соплеменников на худой конец. Так, Минский кагал в 1804 году направил в межминистерский Еврейский комитет, учрежденный Александром I для подготовки нового законодательства о евреях, свои предложения по еврейскому землевладению. Кагал предложил «позволить достаточным из евреев купцам покупать земли» и заводить на них фабрики, на которых работали бы бедные евреи. Предполагалось, что когда они «привыкнут к работе» и «поправят свое состояние», то их можно будет там же перевести на земледельческую работу.

В сущности, как отмечает исследователь, «фактически выделяется сословие своего рода “еврейских дворян”, тогда как статус низших слоев еврейского общества снижается еще больше - вплоть до возможного закрепощения ».

Пытались евреи добиться и права на владение крепостными вообще, безотносительно к национальности. Так, в 1799 году купец второй гильдии Гецель Лейзарович из Белицы в прошениях в Сенат и на высочайшее имя добивался разрешения на покупку двухсот крестьян для работы на кожевенном заводе.

Однако из всех подобных попыток ни у кого ничего не получалось, и тому же Лейзаровичу было отказано именно на основании вышеупомянутого указа 1784 года.

Исключением стали лишь упомянутые Миллером (а за ним - Соловьями и Сергеевым) Нота Ноткин (он же Натан Шкловер) и Иошуа Цейтлин (он же Цетлис), а также еще несколько счастливцев, о которых речь ниже.

«Потемкинские евреи»

В чем тут было дело? Оба названных были евреями именно из Шклова, представителями самого еврейского из всех еврейских локусов на вновь приобретенных Россией землях польской короны. Это был в полном смысле слова национальный еврейский центр на белорусской земле, со своим традициями и порядками и со своими взаимоотношениями с польским королевским двором. Еще Георг Корб, секретарь австрийского посольства при дворе Петра I, в записке, относящейся к 1699 г., отмечал, что шкловские евреи составляли в «городе богатейшее и влиятельнейшее сословие».

И Цейтлин, и Ноткин, богатые купцы, получили от польского короля чин надворного советника еще до раздела Польши. Затем польская власть поменялась на русскую, но чин у оных евреев, формально дававший российское дворянство и с ним право приобретать земли, остался.

Как понимает читатель, для крестьян Могилевской губернии, присоединенной к России именно в царствие Екатерины, никаких перемен в положении не произошло. Традиционная власть и влияние евреев в этом специфическом регионе, отделенном от всей России чертой оседлости, учрежденной Екатериною, не изменилась. Она просто несколько поменяла формат.

И Ноткин, и Цейтлин действительно владели здесь поместьями и крестьянами, преуспев в этом благодаря, во - первых, заблаговременно сделанной карьере, а во - вторых - особым отношениям со светлейшим князем Григорием Потемкиным - Таврическим. Подобные отношения, однако, распространялись вовсе не на всех знакомых Потемкину евреев: оба названных коммерсанта так и остались почти единственным исключением как среди российских дворян, так и среди новоприобретенных еврейских жителей России.

В чем состояли эти отношения? И Ноткин, и Цейтлин были крупными подрядчиками, сильно разбогатевшими на поставках в армию, на закладке и строительстве Херсона и вообще обустройстве Новороссии. Все это относилось к прямому ведению Потемкина и способствовало росту его личного состояния, чем и объясняется его сверхестественная близость с имярек.

Вот что пишет еврейский историк Б. Клейн в тексте с характерным названием «Потемкинские евреи»: «Ключевую роль при потемкинском дворе играла личность, отмеченная исследователями давно, но значение которой, по-видимому, еще предстоит полностью оценить. Иошуа Цейтлин, крупный купец и ученый гебраист, путешествовал с князем, управлял его имениями, строил города, заключал займы для снабжения армии, и даже управлял монетным двором в Крыму.

По описаниям современников, он “расхаживал вместе с Потемкиным как его брат и друг”, с гордостью сохраняя традиционную одежду, набожность, и на глазах у окружающих вел беседы с раввинами. В талмудических дискуссиях иногда участвовал и лично Светлейший. При нем, правда, находились также поп и мулла. Такое зрелище было поразительным не только для России, но и для Европы, получавшей от осведомителей отчеты о происходившем вокруг одного из самых непредсказуемых властителей».

Шляхтичи – особая каста поляков, обосновывавшая свою уникальность не только статусностью, внешним видом или манерами, но и происхождением. Славянским корням в шляхетской родословной места не нашлось.

Другие славяне

События, происходящие в последнее время в Украине, возобновили оживленные дискуссии на тему межславянских взаимоотношений. Сегодня идеи панславизма, родившиеся в XVIII и окрепшие в XIXстолетии, как никогда поверглись девальвации. А ведь еще в середине XIX века чехи видели в объединении славян мощную политическую силу, способную противостоять германизму.

Чешская инициатива была поддержана Россией, однако Польша отнеслась к ней как минимум прохладно. Союз славян при доминирующей роли русского царя означал крах надежд на польское независимое государство. Свою роль в сопротивлении поляков идеям панславизма сыграла и религия: Католическая Польша традиционно выступала антагонистом православной Руси.

В Королевстве Польском, конечно, были свои славянофилы. С энтузиазмом идею славянского объединения воспринял князь Адам Чарторыйский, а декабрист Юлиан Любиньский и вовсе возглавил Общество объединенных славян - первую организацию, которая открыто провозглашала идеи панславизма.

Тем не менее, в части польской элиты всегда существовали идеи об особом статусе польского народа, что во многом мешало найти точки соприкосновения с соседями-славянами. Этнолог Станислав Хатунцев отмечал, что в ходе своего исторического бытия поляки во многом утратили многие ментальные свойства, компоненты духовного и материального уклада того старинного племени и приобрели вместо них черты психической организации, материальной и духовной культуры, типичные для кельто-романских и германских народов.

Польский историк Францишек Пекосинский, к примеру, выдвинул теорию о династическом происхождении польской шляхты, связывая это с выявленным им воспроизведением старых скандинавских рун в польских гербах, а также со скандинавскими выражениями, встречающимися в так называемых «заволанях». Однако в свое время и сами шляхтичи приложил руку, чтобы доказать уникальность своей родословной.

Мы сарматы

В XV – XVII столетиях, когда происходил завершающий этап формирования европейских народов, в Старом Свете набирает силу интерес к античной литературе. В древних книгах мыслители раннего Нового времени вели поиски истоков своих государств и наций. Романские страны видели свои корни в Римской империи, немцы – в древнегерманских племенах, на далеком Востоке нашли своих предков и поляки.

Одним из первых идею сарматизма выдвинул польский историк Ян Длугош (1415-1480). Он утверждал, что древними писателями и историками территория Польши называлась Европейской Сарматией, а поляки именовались «сараматами».

Позднее эта мысль была закреплена астрологом Мацеем Карпигой из Мехова (1457-1523) в его знаменитом трактате «О двух Сарматиях», выдержавшем в XVI веке 14 изданий. В своей работе автор обосновывал существенное отличие поляков, как потомков доблестных сарматов от московитов, произошедших от варварского племени скифов.

Следующие несколько столетий идея сарматизма была господствующей среди польской аристократии, превратившись из модного романтизированного увлечения в консервативный политический идеал – Шляхетскую Республику, где широкие демократические свободы доступны только для избранных.

Краеугольным камнем шляхетского сарматизма стала «золотая вольность», которая противопоставлялась как раболепной деспотичной Азии, так и буржуазной деловитой Европе. Впрочем, это не мешало шляхтичам сочетать в себе и восточную любовь к роскоши, и сугубо европейскую предприимчивость.

Отголоском идеологии сарматизма стал так называемый «польский мессианизм», развившийся в XVII-XVIII столетиях, согласно которому поляки в силу своего происхождения должны играть особую роль в судьбах мира, а Речь Посполитая должна стать «оплотом христианства, убежищем свободы и житницей Европы».

Подчеркивая уникальность

Сарматский миф всегда был важной идеологической базой для Польши, выступая в роли неофициальной национальной идеи. Польские историки сделали многое, чтобы укрепилось представление о том, что сарматские племена действительно проживали на территории Польши и заложили основы польской государственности.

Сарматское прошлое служило своего рода эталоном, по которому кроился образ идеального шляхтича. Он, как и его предок сармат – мужественный воин, беспощадный к врагам, но в то же время рыцарь, для которого честь и справедливость не пустой звук. Другая ипостась шляхтича – поляк-магнат, хранитель традиций патриархальной старины, гармонично вписывающийся в лоно сельской идиллии.

Важная особенность польского сарматизма – это культивирование рыцарского отношения к женщине, одной из составляющих которого был галантный обычай целования женской руки. Сторонники сарматской теории ссылались на то, что высокое положение женщины в обществе было несвойственно иным славянским народам. По мнению историков, на особый статус женщины в шляхетской культуре повлиял миф о сарматских амазонках.

Образ идеального шляхтича со временем прочно вошел в геном польской идентичности. «Бесстрашие, граничащее с почти безумием, когда человек идет на верную смерть в белом мундире, в гордо сдвинутой набекрень конфедератке, с розой в зубах, он знает, что он будет через минуту расстрелян, но он не позволяет себе ни на минуту выйти из этого образа идеального рыцаря-сармата, - это реалия польского национального характера вплоть до XX века», – пишет журналист Тамара Ляленкова.

Нельзя забывать и о другой стороне шляхетского мировоззрения – неуемном высокомерии, которым гоноровый шляхтич дистанцировал себя от литовцев, белорусов, украинцев, русских и даже значительной части поляков, проживавших на территории Речи Посполитой. В терминологическом смысле это выглядело как противопоставление сарматской элиты крестьянскому «быдлу» (Bydło – рабочий скот), с которым ассоциировалось, в том числе, и славянство.

Мало общего

Сарматизм и сегодня существует в польской культуре, правда, являясь скорее формой иронической самоидентификации. Иногда это слово употребляют, чтобы подчеркнуть уникальность польского характера, любые отличия от соседей-славян.

В наши дни разногласия внутри славянской семьи очевидны, и на то есть множество причин социально-политического и культурного характера. Одна из них ведет свой отсчет примерно с VI века нашей эры – именно тогда, по мнению исследователей, начал выходить из употребления общий для всех славян праславянский язык. Как выразился один из мыслителей, «славяне использовали национальные языки, скорее, для разделения, чем для объединения».

Однако различия между славянами объясняются не только посредством истории или языка. Польский антрополог и биоархеолог Януш Пионтек пишет, что с биологической точки зрения к славянам можно отнести разные группы, которые изначально населяли Южную, Центральную и Восточную Европу, и они заметно отличаются друг от друга.

«Славян с поляками связывает многое. Поляков со славянами - ничего. Им неуютно в своем славянстве, неуютно осознавать, что они из той же самой семьи, что украинцы и русские. То, что мы оказались славянами - это случайность», - констатирует польский писатель Мариуш Щигел.

События Второй мировой войны, последствия развала СССР во многом отдалили поляков не только от всего советского, но и в какой-то степени, от того, что является основой славянской идентичности. Тенденция последних десятилетий, когда ситуация заставляет граждан Польши искать работу и лучшие условия существования на Западе, приводит к тому, что поляки стали чувствовать больше общего с жителями Великобритании и Германии, чем с белорусами или украинцами.

Журналист Кшиштоф Василевский в статье «Славяне против славян» постсоветский период в истории Польши называет годами трансформации, когда поляки «любой ценой старались стать похожими на Запад, отмежевываясь от всего, что носило отпечаток Востока».

Вполне закономерно, что польские историки выискивают теории общих корней с кем угодно – с германцами, скандинавами, сарматами, с брезгливостью относясь к словам автора древнейшей польской хроники Галла Анонима: «Польша - часть славянского мира».

Белорусская шляхта

Шляхта (от древневерхненемецкого slahta - род, либо нем. Schlacht - сражение) - привилегированное воинское сословие в Королевстве Польском и Великом княжестве Литовском , а также некоторых других государствах. Играло большую роль в политической жизни страны, со временем сформировало концепцию «шляхетской нации» и утвердило свое право на выборную монархию.

"Шляхціч на загродзе роўны ваяводзе" . Любой шляхтич, избранный депутатом сейса или сеймика, обладал правом Liberum Veto. Liberum veto - принцип парламентского устройства в Речи Посполитой, который позволял любому депутату сейма прекратить обсуждение вопроса в сейме и работу сейма вообще, выступив против. Было принято как обязательное в 1589 году, в 1666 году было расширено на воеводские сеймики.

В отличие от соседних стран, где дворянство составляло ~3% населения, в ВКЛ шляхта составляла 10-15% (по разным воеводствам). По Городельской унии 1413 года бояре Великого княжества Литовского вошли в польское шляхетское гербовое братство - "акт об адопции". Это время принято за точку отсчета современной белорусской геральдики .

По имущественному положению шляхта делилась на:
- магнатов
- заможная шляхта (владение одной или несколькими деревнями)
- фольварковая шляхта (владение одним или несколькими фольварками /усадьбами/)
- застенковая (загродковая, околичная) шляхта (имела свое хозяйство, но не имела крестьян)
- шляхта-голота (безземельная)

Нижний имущественный слой шляхты размыто смыкался с земянами и панцирными боярами . Шляхта, земяне, панцирные и путные бояре были воинским сословием (крестьне на службу не призывались). До наших дней сохранился поименный "Спис войска Литовского" 1528-67 гг., где каждый может найти знакомые фамилии.

Сарматизм

Шляхетская идеология, доминировавшая в XVI - XIX вв. Сарматизм возводил шляхту к древним сарматам, отделяя тем самым себя от массы простолюдинов. Сарматизм предопределил многие особенности культуры знати Речи Посполитой и её отличие от западноевропейской аристократии: условно «восточный» стиль парадной одежды (жупан, контуш, слуцкий пояс, сабля), особые манеры, сарматские портреты и тд.

На картах Сарматия локализовалась вокруг венедов и моря Геродота (ныне Полесье).

Эта традиция - определять шляхту как "отдельную этнографическую группу" - продолжена в академическом издании Императорского Русского Географического Общества "Россия. Полное географическое описание" 1905 года.

Gente Lituane, natione Polonus

" - большинство местного дворянства знало о своем литовском или белорусском этническом происхождении, но воспринимало языковую и культурную полонизацию предков как акт их добровольного политического и цивилизационного выбора [ аналог национальных элит в СССР ]." Юлиуш Бардах, доктор honoris causa Варшавского университета, Вильнюсского университета, Лодзинского университета

C 1696 года польский язык стал государственным в Речи Посполитой. Он стал языком горожан (аналог русскому сегодня), наряду с латынью использовался в учебных заведениях (Виленский университет, Полоцкая иезуитская Академия и пр).

[ Однако даже в XIX веке польскоязычные филоматы называли себя не поляками, а литвинами , обращались в своих литературных произведениях к образам "исторической Литвы" (ВКЛ), вводили в свои литературные произведения элементы "тутэйшага" языка ("Dziady" Мицкевича).

Типичными представителями тутэйшай шляхты были Ходзько гербу "Костеша", Скирмунты гербу "Дуб", Войниловичи - "Войниловичи не пришли ни с Востока, ни с Запада - они коренные, местные, кость от кости, кровь от крови того народа, который когда-то хоронил своих предков в этих курганах (сегодня - на сельских кладбищах) и родную белорусскую землю сохой пашет". "Воспоминания", Э. Войнилович (фундатор строительства минского Красного костела)

Шляхта & Российская империя

После Разделов Речи Посполитой и присоединении ВКЛ к Российской империи, шляхетское сословие вместе с местным самоуправлением стремительно ликвидируется.

Интересен труд Императорской АН "Описание всех обитающих в Российском государстве народов" 1793 г., составленный после Второго раздела РП. Именует всех жителей нашего Края "поляками". Описывает крестьян и шляхту "народа польского". Что характерно, без причитаний о "тяжкой доле мужика-белоруса" - все еще впереди.

Списки шляхты

Поименные списки шляхты и шляхетских родов - "Сбор имен шляхты", сводные списки участников восстания 1830 и восстания 1863 гг., иные источники - можно посмотреть .

Шляхетская демократия

Шляхта - социальный слой, гораздо более значимый, чем дворяне соседних стран - породил термин шляхетская демократия . Шляхетская демократия может рассматриваться как вариант представительной демократии с той лишь разницей, что народом в Речи Посполитой считалось не всё население, а только шляхта.

Окончательное становление "шляхетской демократии" утвердили в 1573 году Генриховы артикулы - клятва выборных королей Речи Посполитой. Они не только ограничивали власть короля, но и давали шляхте законное право выступать против него.

"В случае же, если мы (от чего, Боже, сохрани!) не выполним этих статей или условий, или учиним что-либо вопреки им, законам и вольностям, то всех жителей королевства и великого княжества объявляем свободными от должного нам повиновения и верности".
§17 ...A ieslibysmy (czego Boze uchoway) co przeciw prawom, wolnosciom, artykulom, kondycyom wykroczyli, abo czego nie wypelnili: tedy obywatele Koronne oboyga narodu, od posluszenstwa y wiary Nam powinney, wolne czyniemy."

[ 200 лет спустя, в 1776 году похожие слова были вписаны в Декларацию независимсти США:
" Но когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства и создание новых гарантий безопасности на будущее становится правом и обязанностью народа." ]

Сложные отношения между монархией и шляхтой, а также далеко идущие привилегии шляхты стали одной из основных причин упадка Речи Посполитой в XVIII веке.

http://www.gutenberg.czyz.org/word,60867
http://www.arche.by/by/page/science/6866