Игорь Северянин (Игорь Васильевич Лотарев) родился 4 (16) мая 1887 г. в Петербурге. Отец его, Василий Петрович, - военный инженер (выходец из "владимирских мещан"), дослужившийся до штабс-капитана, умер в 1904 г. сорока четырех лет. Мать происходила из известного дворянского рода Шеншиных, к коим принадлежал и А.А. Фет (1820-1892), нити родства связывали ее также со знаменитым историком Н.М. Карамзиным (1766-1826). Небезынтересно, кстати, что по материнской линии Игорь Северянин находился в родственных отношениях с А.М. Коллонтай (1872-1952).В 1896 г. родители развелись, и будущий поэт уехал с отцом, вышедшим к тому времени в отставку, в Череповец; незадолго до смерти отца побывал с ним на Дальнем Востоке и в 1904 г. поселился у матери в Гатчине. Учился он всего ничего, закончил четыре класса Череповецкого реального училища. Стихи начал писать в 8 лет. Одно из первых ярких впечатлений - влюбленность в Женечку Гуцан (Злату), которая и вдохновляла будущего поэта. Впервые опубликовался во втором (февральском) номере журнала "Досуг и дело" за 1905 год: там под фамилией Игорь Лотарев было помещено стихотворение "Гибель Рюрика". Литературе сразу же отдался самозабвенно, издавал за свой счет тоненькие брошюры стихов (от 2 до 16 стихотворений) и рассылал их по редакциям "для отзыва". Всего издал их с 1904 по 1912 г. 35. Стихи особого отклика не имели.

20 ноября 1907 года (Этот день Северянин потом ежегодно праздновал) он познакомился со своим главным поэтическим учителем - Константином Фофановым (1862-1911), который первым из поэтов оценил его талант. В 1908 году стали появляться первые заметки о брошюрках, издаваемых в основном самим Северяниным.

В 1909 г. некий журналист Иван Наживин привез одну из брошюр ("Интуитивные краски") в Ясную Поляну и прочитал стихи из нее Льву Толстому. Сиятельного графа и убежденного реалиста резко возмутило одно из "явно иронических" стихотворений этой брошюры -- "Хабанера II", начинавшееся так: "Вонзите штопор в упругость пробки, -- И взоры женщин не будут робки!..", после чего, говоря словами самого поэта, всероссийская пресса подняла вой и дикое улюлюканье, чем и сделала его сразу известным на всю страну... "С легкой руки Толстого, хвалившего жалкого Ратгауза в эпоху Фофанова, меня стали бранить все, кому было не лень. Журналы стали печатать охотно мои стихи, устроители благотворительных вечеров усиленно приглашали принять в них, - в вечерах, а может быть, и в благотворителях, - участие", - вспоминал позднее поэт.

Как бы то ни было, Северянин вошел в моду. В 1911 г. Валерий Брюсов (1873-1924), тогдашний поэтический мэтр, написал ему дружеское письмо, одобрив брошюру "Электрические стихи". Другой мэтр символизма, Федор Сологуб (Федор Кузьмич Тетерников, 1863-1927), принял активное участие в составлении первого большого сборника Игоря Северянина "Громокипящий кубок" (1913), сопроводив его восторженным предисловием и посвятив Игорю Северянину в 1912 г. триолет, начинавшийся строкой "Восходит новая звезда". Затем Федор Сологуб пригласил поэта в турне по России, начав совместные выступления в Минске и завершив их в Кутаиси.

Успех нарастал. Игорь Северянин основал собственное литературное направление - эгофутуризм (еще в 1911 г. "Пролог эгофутуризма"), в группу его приверженцев входили Константин Олимпов (сын К.М. Фофанова, 1889-1940), Иван Игнатьев (Иван Васильевич Казанский, 1892-1914), Вадим Баян (Владимир Иванович Сидоров, 1880-1966), Василиск Гнедов (1890-1978) и Георгий Иванов (1894-1958), вскоре перешедший к акмеистам. Эгофутуристы в 1914 г. провели совместно с кубофутуристами, Д. Бурлюком (1882-1907), В. Маяковским (1893-1930) и Василием Каменским (1884-1961), в Крыму олимпиаду футуризма.

Начавшаяся первая мировая война, пусть и не сразу, сменила общественные интересы, сместила акценты, ярко выраженный гедонистический восторг поэзии Северянина оказался явно не к месту. Сначала поэт даже приветствовал войну, собирался вести поклонников "на Берлин", но быстро понял ужас происходящего и опять углубился в личные переживания, заполняя дальше дневник своей души.

27 февраля 1918 г. на вечере в Политехническом музее в Москве Игорь-Северянин был избран "королем поэтов". Вторым был признан В. Маяковский, третьим В. Каменский.

Через несколько дней "король" уехал с семьей на отдых в эстонскую приморскую деревню Тойла, а в 1920 г. Эстония отделилась от России. Игорь Северянин оказался в вынужденной эмиграции, но чувствовал себя уютно в маленькой "еловой" Тойле с ее тишиной и покоем, много рыбачил. Довольно быстро он начал вновь выступать в Таллине и других местах.

В Эстонии Северянина удерживает и брак с Фелиcсой Круут. С ней поэт прожил 16 лет и это был единственный законный брак в его жизни. За Фелиссой Игорь-Северянин был как за каменной стеной, она оберегала его от всех житейских проблем, а иногда и спасала. Перед смертью Северянин признавал разрыв с Фелиссой в 1935 году трагической ошибкой.

В 20-е годы он естественно держится вне политики, (называет себя не эмигрантом, а дачником) и вместо политических выступлений против Советской власти он пишет памфлеты против высших эмигрантских кругов. Эмигрантам нужна была другая поэзия и другие поэты. Игорь-Северянин по-прежнему много писал, довольно интенсивно переводил эстонских поэтов: в 1919-1923 гг. выходят 9 новых книг, в том числе "Соловей". С 1921 года поэт гастролирует и за пределами Эстонии: 1922год - Берлин, 1923 - Финляндия, 1924 - Германия, Латвия, Чехия... В 1922-1925 годах Северянин пишет в довольно редком жанре - автобиографические романы в стихах: "Падучая стремнина", "Роса оранжевого часа" и "Колокола собора чувств"!.

Большую часть времени Северянин проводит в Тойла, за рыбной ловлей. Жизнь его проходит более чем скромно - в повседневной жизни он довольствовался немногим. С 1925 по 1930 год не вышло ни одного сборника стихотворений.

Зато в 1931 году вышел новый (без сомнения выдающийся) сборник стихов "Классические розы", обобщающий опыт 1922-1930 гг. В 1930-1934 годах состоялось несколько гастролей по Европе, имевшие шумный успех, но издателей для книг найти не удавалось. Небольшой сборник стихов "Адриатика" (1932 г.) Северянин издал за свой счет и сам же пытался распространять его. Особенно ухудшилось материальное положение к 1936 году, когда к тому же он разорвал отношения с Фелиссой Круут и сошелся с В.Б. Коренди:

Стала жизнь совсем на смерть похожа: Все тщета, все тусклость, все обман. Я спускаюсь к лодке, зябко ёжась, Чтобы кануть вместе с ней в туман...

А в 1940 поэт признается, что "издателей на настоящие стихи теперь нет. Нет на них и читателя. Я пишу стихи, не записывая их, и почти всегда забываю".

Поэт умер 20 декабря 1941 г. в оккупированном немцами Таллинне и был похоронен на Александро-Невском кладбище. На памятнике помещены его строки:

Как хороши, как свежи будут розы, Моей страной мне брошенные в гроб!

"Колокола собора чувств";(1923, Автобиографический роман)

И.Северянин и эгофутуризм

«Эгофутуризм» был другой разновидностью русского футуризма, но кроме созвучия названий по существу имел с ним очень мало общего. История эгофутуризма как организованного направления была слишком коротка (с 1911 до начала 1914 г.).

Эгофутуризм был индивидуальным изобретением поэта Игоря Северянина.

В литературу Северянин входил трудно. Начав с серии патриотических стихов, затем пробовал себя в стихотворной юмористике и, наконец, перешел к лирической поэзии. Впрочем, лирику молодого автора газеты и журналы тоже не печатали. Издав в 1904-1912 гг. за свой счет 35 стихотворных брошюр, Северянин так и не обрел желанной известности.

Успех пришел с неожиданной стороны. В 1910 г. Лев Толстой с возмущением высказался о ничтожестве современной поэзии, приведя в качестве примера несколько строк из книжки Северянина «Интуитивные краски». Впоследствии поэт с удовольствием разъяснял, что стихотворение было сатирико-ироническим, но Толстой воспринял и истолковал его всерьез.

Скандальная известность сыграла свою роль: поэта заметили в литературных кругах, и в 1911 году появилась уже хвалебная рецензия В.Брюсова на сборник "Электрические стихи".

В этом же году вокруг Северянина формируется новое литературное объединение - "эгофутуризм". Эгофутуристы (помимо Северянина в объединение входили Георгий Иванов, Грааль Арельский и др. теоретической основой провозгласили Интуицию и Эгоизм.)

Широчайшую известность принесли поэту стихи, помещённые им во второй раздел этого сборника "Мороженое из сирени". Поэт сумел верно уловить желание, витавшее в обществе: уйти от трагизма предвоенной грозы, уйти от действительности, но не в изящную "мечту", расписанную символистами, а в бурную, страстную, яркую "иную жизнь".

Одни видели в его стихах рождение нового искусства, другие признак упадка литературных нравов. Но своим хулителям поэт отвечал стихотворением из четвёртого раздела сборника "Эгофутуризм", где были собраны декларативные лозунги его творчества:

Я, гений Игорь-Северянин,

Своей победой упоён:

Я повсеградно оэкранен!

Я повсесердно утверждён!

Действительно успех поэта был ошеломляющим. За два года было напечатано девять изданий сборника "Громкокипящий кубок".

Перед первой мировой войной его поэтическая слава достигла своего апогея. Залы на его "эгических поэзовечерах" были переполнены публикой, сборники стихов расхватывались мгновенно.

Ориентация скорее на слушателя, чем на читателя, определила и особое строение стихов Северянина. Его поэзии свойственна мелодичность и благозвучие, стихи имеют близкое к романсному строфическое построение с многочисленными повторами и подхватами отдельных слов и целых фраз, изобилует рефренами и анафорами и унаследованными от Бальмонта разнообразными внутренними созвучиями в стихе - ассонансами и аллитерациями.

Северяниным были изобретены десять новых стихоформ: "миньонет", "поэметта", "лириза", "дизель", "квинтина" и другие, обоснование которым он дал в неопубликованном труде "Теория версификации". В русле своих футуристических исканий занимался поэт и словотворчеством.

27 февраля 1918 года на "поэзовечере" в Политехническом музее в Москве Северянин был провозглашён "королём поэзии". Это была высшая и последняя точка головокружительного успеха Игоря Северянина. Летом 1918 года он оказался в эмиграции.

Общей тенденцией в его творчестве становится возврат к классическим традициям русского стиха. "Чем проще стих, тем он труднее..."- станет его девизом. Ведя полурыбацкий образ жизни, он, как в детстве, начинает черпать жизненную силу в общении с природой, к ней же обращается и в творчестве:

В его поэзию проникают ностальгические мотивы, горькое признание уже прошедшей жизни. Кроме трёх автобиографических поэм он написал поэму "Рояль Леандра" (1925), написанную онегинской строфой. В 1931 году вышел его сборник стихов "Классические розы", обобщивший творческие искания поэта последних лет. Теперь поэт снова нашёл путь к сердцам читателей и слушателей через классическое звучание русского стиха, но былой популярности уже не было и поэт бедствовал.

После 1935 года Северянин почти не пишет оригинальных стихов, занимаясь переводами в основном с эстонского.

Н. Северянин приходит в русскую поэзию, когда авторитет, традиции, каноны символизма серьезно пошатнулись. Вступающие в литературу молодые поэты перестали считать незыблемыми образцами идеи и творческие приемы законодателей символизма - К. Бальмонта, Вяч. Иванова, Ф. Сологуба и др. Молодые слуги Музы ищут свой путь, группируясь по общности взглядов на искусство (футуристы, акмеисты).

И. Северянин представляет особое направление русского футуризма. В 1911 году он объъявляет о создании огофутуризма, опубликовав свой манифест, пункты которого сводились к следующему.

1. душа - единственная истина;

2. самоутверждение личности;

3. поиски нового без отверганья старого;

4. осмысленные неологизмы;

5. смелые образы, эпитеты, ассонансы и диссонансы;

6. борьба со "стереотипами" и "заставками";

7. разнообразие метров.

Как лидер этого нового течения, Северянин назначил "Директорат эгофутуризма", куда вошли поэты: Константин Олимпов, Грааль Арельский и Георгий Иванов. Кубофутуризм возник несколькими месяцами позже (А. Крученых, братья Бурлюки, В. Маяковский, В. Хлебников).

Его эгофутуризм разве что сводится лишь к северянинскому жаргону: неожиданные словосочетания, музыкальные распевности ("Я выпил грез фиалок фиалковый фиал..."; "Истомленно лунятся: то - Верлен, то - Прюдом"; "Офиалчен и олилеен озерзамок Мирры Лохвицкой"; "Весело, весело сердцу! звонко, душа, освирелься!"; "Когда взвуалиться фиоль, офреля ручеек...", - все это к тому же перенасыщено неожиданными неологизмами ("фиал" "офиалчен", "олилиен", "освирелься", "взвуалиться фиоль" и т. д.)

Однако сколько поэтической новизны, художественного совершенства в разнообразных в жанровом отношении посвящениях природе. Трогательна поэза-сонет "О незабудках":

Поет июнь, и песни этой зной

Палит мне грудь, и грезы, и рассудок,

Я изнемог и жажду незабудок,

Детей канав, что грезят под луной

Иным цветком, иною стороной.

Я их хочу: сирени запах жуток,

Он грудь пьянит несбыточной весной;

Я их хочу: их взор лазурный чуток

И аромат целебен, как простор.

Как я люблю участливый их взор!

Стыдливые, как томны ваши чары...

Нарвите мне смеющийся букет, -

В нем будет то, чего в сирени нет,

А ты, сирень, увянь в тоске нектара.

О появлении эгофутуризма И. Северянин возвестил в 1911 году, а в январе 1912 года им была разослана в редакции ряда газет его программа "Академия Эго-Поэзии (Вселенский футуризм)", где предтечами эго-футуризма назывались К. Фофанов и М. Лохвицкая, а в качестве теоретических основ провозглашались Интуиция и Эгоизм (Программу подписали И. Северянин, К. Олимпов (К. Фофанов), Г. Иванов, Грааль-Апрельский (С. Петров). "Лозунгами моего эгофутуризма, – писал Северянин в своих воспоминаниях, – были: 1. Душа – единственная сила. 2. Самоутверждение личности. 3. Поиски нового без отвергания старого. 4. Осмысленные неологизмы. 5. Смелые образы, эпитеты, ассонансы и диссонансы. 6. Борьба со “стереотипами” и “заставками”. 7. Разнообразие метров"2. Литературная программа группы, как видим, была довольно расплывчатой. Всерьез говорить о литературном течении, возглавляемом И. Северяниным, не приходится. Группа очень быстро распалась. В 1912 году обострилась борьба Северянина и Олимпова за футуристическое первенство, Северянин вышел из группы "Эго", считая "миссию моего Эго-футуризма выполненной": "Я, – год назад, – сказал: “Я буду!” / Год отсверкал, и вот – я есть!"

В чем-то Северянин сближался с кубофутуристами. В 1914 году И. Северянин выступал совместно с кубофутуристами на юге России, приняв участие в так называемой "Олимпиаде футуризма" (1914). Но сотрудничество с кубофутуристами оказалось кратковременным, и в 1914 году Северянин с ними разошелся.

Так же, как и другие футуристы, Северянин в своих стихах отдал дань техническим достижениям нового века, ориентировался на быстрые темпы жизни. Однако его урбанизм носил скорее внешний характер и имел салонный оттенок комфорта и элегантности.

Как и у других футуристов, у Северянина встречается немало неологизмов, но они "осмысленны", изысканно доступны, и ими поэт никогда не злоупотребляет (ср.: ветропросвист, крылолет). О московских футуристах он с неодобрением писал: "...в своем словотворчестве они достигали зачастую полнейшей нелепости и безвкусицы, в борьбе с канонами эстетики употребляли отвратные и просто неприличные выраженья". Своеобразный шик северянинской поэзии придавали неологизмы с иностранными корнями и суффиксами, чарующие своей экстравагантностью, увлекающие в изысканно-экзотический мир.

Северянину также, как и всем футуристам, было свойственно стремление эпатировать, поразить читателя, самоутвердиться. Это особенно ярко проявилось в его стихотворении "Эпилог" (своеобразная "желтая кофта" Северянина).

Игоря Северянина, как и других футуристов, раздражала пошлость окружающего мира. Об этом стихотворение с названием-оксюмороном "В блесткой тьме":

Однако Игорь Северянин не стремился, в отличие от кубофутуристов, порвать с культурой прошлого и "cбросить Пушкина с корабля современности". Он считал, что и Пушкина, и Блока надо знать даже "во времена Северянина"3.

Критика, и это стало общим местом, отмечала манерность, будуарность поэзии Игоря Северянина, ее ресторанный характер и пошловатую изысканность, салонный дендизм и экстравагантность. Отсутствии "темы" в поэзии И. Северянина тревожило А. Блока: "Куда пойдет он, еще нельзя сказать, что с ним стрясется: у него нет темы. Храни его бог".

Может быть, упреки современников Северянину были и небезосновательными: стихам Северянина свойственны и некоторая манерность, и будуарность, и дендизм. Все это было. Например, его знаменитая "поэма-миньонет" "Это было у моря":

Да, Северянин часто в своих стихах говорил языком салонной публики, но это не означает, что то был язык самого поэта, что это его – поэта – голос. По крайней мере, его "единственный" голос. Здесь будет уместной аналогия с героями рассказов М. Зощенко и самим Зощенко, которых современная писателю критика не желала разграничивать. Суть же поэзии И. Северянина в другом – в тончайшем лиризме, в изысканной элегантности, в изумительном чувстве ритма и в том, что вообще трудно определимо, поскольку речь идет о Поэзии. Как бы критики ни относились к пресловутым "Ананасам в шампанском!", как бы над ними ни иронизировали, забыть сразу, не почувствовать обаяния этого стихотворения невозможно. От него нельзя отмахнуться. Лирика Северянина не обременена морализированием, она далека от философских прозрений. Ну что ж, зато Северянин – тончайший лирик, изумительно чувствующий Природу, Красоту, душу человеческую в многообразных ее проявлениях и переживаниях.

Разделы: Литература

Класс: 11

Цели урока:

• приобщить учащихся к сложным духовным поискам литературы Серебряного века через осознание индивидуальности поэтического мира разных поэтов;
• показать истоки и значение творчества В.Хлебникова и И.Северянина; развитие творческого воображения, привитие читательского, литературного вкуса.

Оборудование : портреты поэтов-футуристов, репродукции картин К.Малевича, В.Кандинского, В.Татлина; музыкальные произведения:концерт для фортепиано с оркестром № 2 С.В.Рахманинова, романсы в исполнении А.Н.Вертинского

Методические приёмы: презентация проектов, презентация исследовательских результатов читательской деятельности

Задачи урока:

Обучающие:

• организовать деятельность учащихся по обобщению знаний в рамках темы: «Художественный мир русской поэзии XX века»;
• обеспечить установление учащимися внутрипредметных и метапредметных связей;
• формирование читателя, способного к полноценному восприятию литературных произведений в контексте духовной культуры и подготовленного к самостоятельному общению с искусством слова.

Цели, ориентированные на развитие личности учащегося:

• развивать умение читать, воспринимать, интепретировать поэтические произведения, способствовать развитию художественного вкуса;
• развитие умений грамотно строить монологические высказывания различных форм и жанров, владеть культурой диалогической речи.

Воспитательные:

• содействовать развитию умения общаться между собой;
• помочь учащимся осознать ценность совместной деятельности.

Оргмомент.

Ход урока

I. Эмоциональное вступление к уроку.

На фоне музыки С.В.Рахманинова (песенки А.Н.Вертинского) вступительное слово учителя:

Серебряный век - это эпоха возрождения духовности культуры, творческой свободы, рождение ярких индивидуальностей, гениальных открытий. Можно бесконечно перечислять список известных имён, каждое из которых прославило русское искусство.

Русский футуризм - явление значительное и непростое. Сегодня наш урок посвящён Игорю Северянину и Велимиру Хлебникову. Важно подчеркнуть истоки и значение творчества этих несомненно выдающихся людей. Ближайшее для поэтов-футуристов искусство - живопись, выступавшая в общей связке лидером, один из проектов посвящён авангардной живописи XX века. После презентации проектов группы задают вопросы друг другу, обмениваются мнениями и впечатлениями, дают краткие отзывы с анализом этих сообщений.

II. Реализация индивидуального домашнего задания.

Презентация проекта о творческом пути Игоря Северянина. Чтение стихотворений поэта, обмен впечатлениями. Оценка творчества.

Игорь-Северянин (настоящее имя и фамилия Лотарёв Игорь Васильевич) родился в Петербурге в семье офицера, по материнской линии был потомком Карамзина и дальним родственником Фета. Окончил реальное училище в г.Череповце. Впервые опубликовался во втором номере журнала «Досуг и дело» за 1905 год: там под фамилией Игорь Лотарёв было помещено стихотворение «Гибель Рюрика». Литературе сразу отдался самозабвенно, издавал за свой счёт тоненькие брошюры стихов. Стихи особого отклика не имели.

20 ноября 1907 года (этот день Северянин ежегодно праздновал) он познакомился со своим главным поэтическим учителем- Константином Фофановым, который первый из поэтов оценил его талант. Северянин входит в моду. В 1911 году Валерий Брюсов, тогдашний поэтический мэтр, написал ему дружеское письмо, одобрив брошюру «Электрические стихи». Другой мэтр символизма, Федор Сологуб, принял активное участие в составлении первого большого сборника Игоря Северянина «Громкокипящий кубок» (1913), сопроводив его восторженным предисловием и посвятив поэту в 1912 году триолет, начинавшийся строкой «Восходит новая звезда». Затем Фёдор Сологуб пригласил Северянина в турне по России, начав совместные выступления.

Успех нарастал. Игорь-Северянин (так писал он свой псевдоним - через дефис: как второе имя, а не фамилия) фигура, типичная для эпохи Серебряного века. Человек-оркестр, синтетический художник, он соединял слово и музыку, слово и живопись, он был исполнителем-декламатором, актёром и при этом постоянно шёл на эксперимент в стихе. Следующие сборники «Златолира» (1914) и «Ананасы в шампанском» (1915) закрепили за Северяниным славу салонного поэта, воспевающего богемный быт, что привлекало буржуазную публику, охваченную настроениями «пира во время чумы». Северянин утверждал право быть аполитичным и писать так, как ему свойственно, вне зависимости от общественных событий. В 1911 г Северянин основал собственное литературное направление - эгофутур (ещё в 1911 году «Пролог эгофутуризма»), в группу его привержет входили Константин Олимпов (сын К.Фофанова), Иван Игнатьев, Ва, Баян, Василиск Гнедов и Георгий Иванов, вскоре перешедший к акмеистам. Эгофутуристы в 1914 г. провели совместно с кубофутуристами Д.Бурлюком, В.Маяковским и Вас. Каменским в Крыму олимпиаду футуризма.

В 1918 году на вечере в Политехническом музее в Москве Игорь Северянин был избран «королём поэтов», победив Маяковского и Каменского. Сотворением образа самого себя поэт занимался целенаправленно и, нужно признать, эффектно:

Я, гений Игорь-Северянин,
Своей победой упоён:
Я повсеградно оэкранен!
Я повсесердно утверждён!
Отныне плащ мой фиолетов,
Берета бархат в серебре:
Я избран королём поэтов
На зависть нудной мошкаре.

Эгополонез

Живи, живое! Под солнца бубны
Смелее, люди, в свой полонез!
Как плодоносны, как златотрубны
Снопы ржаные моих поэз.
В них водопадит Любовь и Нега,
И Наслажденье, и Красота!
Все жертвы мира во имя Эго!
Живи, живое! - поют уста
Во всей вселенной нас только двое,
И эти двое - всегда одно:
Я и Желанье! Живи, живое!
Тебе бессмертье предрешено!
1912г.

В 1918 году Северянин уезжает с семьёй на отдых в эстонскую примера деревню Тойла, где оказался в вынужденной эмиграции, но чувствовал себя уютно в маленькой «еловой» Тойле, с её тишиной и покоем. В стиле Северянина несомненной доминантой является синтез поэзии и музыки, использование музыкальных приёмов.

Интродукция

Я - соловей, я без тенденций
И без особой глубины..
Но будь то старцы иль младенцы,-
Поймут меня, певца весны.
Я - соловей, я - сероптичка,
Но песня радужна моя.
Есть у меня одна привычка:
Влечь всех в нездешние края.
Я - соловей! на что мне критик
Со всей небожностью своей?-
Ищи, свинья, услад в корыте,
А не в руладах из ветвей!
Я - соловей, и кроме песен,
Нет пользы от меня иной.
Я так бессмысленно чудесен,
Что Смысл склонился предо мной!

Северянин был великий иронист. Ирония сочеталась в нем с лирикой. Его потрясающий рефрен «Ты ко мне не вернешься...», разрешающийся настоящим криком души, но почти шепотом произнесенным: «Я умру одиноким, понимаешь ли ты?!» Одиночество Северянина тогда - свидетельство еще не разрешенной вполне загадки большого русского поэта.

В 20-е годы он, естественно, держится вне политики (называет себя не эмигрантом, а дачником). Жизнь проходит его более чем скромно, в повседневной жизни он довольствовался немногим. Лишь только в 1931 году вышел новый (без сомнения выдающийся) сборник стихов «Классические розы», обобщающий опыт 1922-1930 гг. Состоялось несколько гастролей по Европе, но издателей книг найти не удавалось. Так в скромности, сильно смахивающей на бедность, он прожил до 1941 года. Форма и содержание его поэзии изменилась до неузнаваемости.
Стала жизнь совсем на смерть похожа:

Все тщета, все тусклость, все обман.
Я спускаюсь к лодке, зябко ежась,
Чтобы кануть вместе с ней в туман...

20 декабря 1941 в оккупированном немцами Таллине, бывшем Ревеле, - поэт умер под уличный грохот шагающих в ногу эсэсовских сапог.
На Александро-Невском кладбище, где похоронен Игорь Северянин, на памятнике помещены его строки:

Как хороши, как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!

III. Актуализация знаний.

1. Что подразумевает название «эгофутуризм», и что сближает Северянина с футуристами? (Название «эгофутуризм» ставит в центр «я», т.е. «Я» поэта отсюда « самовозвеличивание», раздражавшее многих. С футуристами Северянина сближали неприятие мещанской действительности, которую он часто высмеивал- стихи о «красивостях» жизни принимались всерьёз; тяга к словотворчеству).

2. Прокомментируете некоторые неологизмы Северянина. (Неологизмы у Северянина встречаются на каждом шагу. Он словно изобрёл язык для своей поэзии. Вот некоторые из них: «быстро-темпный», «грозово», «олуненный», «разузорены». Кроме неологизмов он использует необычные словосочетания:«Вы такая эстетная», «вдохновляюсь порывно», «водопадное сердце», «совпадала с ветром птичка».

IV. Презентация проекта о творческом пути Велимира Хлебникова.

Чтение стихотворений поэта, обмен впечатлениями. Оценка творчества.

Безусловным творческим лидером футуризма и, пожалуй, самой яркой личностью постсимволистской поэзии был Велимир Хлебников, оставивший обширное наследие, до сих являющееся объектом самых разных литературоведческих интерпретаций.

Жизнь и творчество для Хлебникова никогда не являлись самостоятельными или рядоположенными сферами: они сливались для него, как и для большинства футуристов, в единый процесс непрерывного становления. Виктор Владимирович Хлебников родился 9 ноября 1885 года в Астраханской губернии (ныне это территория Калмыкии).

В литературу он пришел в 1905 году - в период расцвета символизма. После 1906 года оставил университет и орнитологию, которой занимался до этого, и сосредотачивается на занятиях литературой. А в сентябре 1908 года он был зачислен на 3-й курс физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета и переехал в Санкт-Петербург. Главной причиной его переезда было огромное и серьезное желание заниматься литературой. В Петербурге Хлебников сблизился с кругом молодых поэтов и начал богемную жизнь. В этот период Хлебников знакомится с символистами Алексеем Ремизовым и Сергеем Городецким, посещает поэтические вечера. В произведениях Хлебникова того времени нашла свое широкое отражение славянская тема. В частности, в пьесе «Снежимочка» в числе действующих лиц оказывается целый пантеон выдуманных языческих божеств, таких как снезини, смехини, березомир, древолюд и т.д. Это было прямым продолжением начатой символистами тенденции возобновления интереса к мифам.

В апреле 1909 г. начала работу «Академия стиха» на «башне» Вячеслава Иванова. «Башней» называлась квартира Иванова, находившаяся на последнем этаже д.25 по Таврической улице с круглой угловой комнатой. Ее посещал и Хлебников в конце мая 1909 года.
Осенью поэт знакомится с Николаем Гумилевым. Той же осенью произошла перемена имени Хлебникова - он взял себе творческий псевдоним Велимир, означающее «большой мир». К началу 1910 года, Хлебников уже перестал посещать «Академию стиха». В феврале Василий Каменский познакомил его с другим крылом нового искусства: художником Михаилом Матюшиным, Владимиром и Николаем Бурлюками. В том же 1910 году его стихотворение «Заклятие смехом» появилось в сборнике «Студия импрессионистов». (Попробуем прочитать стихотворение «Заклятие смехом» и понять значение неологизмов , оттенков однокоренных слов и оценить словотворчество Хлебникова)

Пояснение: Хлебников обратил внимание на корень слова и при помощи различных приставок и суффиксов стал образовывать новые слова, напоминающие древнеславянские. Этим он пытался «волшебный камень превращенья всех славянских слов из одного в другое - свободно плавить слова». Стихотворение восходит к фольклорной традиции и напоминает языческий заговор.

Каменский, Бурлюк и Хлебников создали собственную группу «будетляне» (от слова «будет») и начали готовить к выпуску сборник, названный «Садок судий». Книга вышла в свет в апреле 1910 года. А в 1910 году появилось еще одно самоназвание - «Гилея» (по древнему названию Таврической губернии). Была попытка создать особый, «заумный» язык. «Живописцы будетляне любят пользоваться частями тел, разрезами, а будетляне речетворцы разрубленными словами и их причудливыми хитрыми сочетаниями» (декларация футуристов «Слово как таковое). Особая роль в этом языке отводилась фонетике: каждый звук речи, по мнению «речетворцев», обладает определенным смыслом. Знаменито «заумное» стихотворение Хлебникова ОР.№13 (1909 год)

Пояснение: Язык стихотворения напоминает язык птиц. Хлебников часто использовал живой символ - птиц, который, как считал поэт, должен передать движение времени. Единый, «всеземлянский» язык символизировал связь между народами и континентами. «Заумный» язык для Хлебникова - язык будущего, способный служить объединению людей.

К 1912 году по времени выхода «Садка судей» прошло уже почти 2 года, за которые будетляне не предпринимали никаких действий. Тогда Давид Бурлюк пригласил в группу двух молодых поэтов - Владимира Маяковского и Алексея Крученых. 1912 год ознаменовался для Хлебникова изданием первой книги. В том же году футуристы (тогда уже будетляне и их сподвижники стали называться этом словом) начали пропагандировать свою деятельность. Проходят выставки художников-авангардистов (во главе с Бурлюком группа «Бубновый валет», «Ослиный хвост»). Значительную часть сборника «Пощечина общественному вкусу» составляли стихи Хлебникова, в том числе знаменитое стихотворение «Кузнечик»:

Крылышкуя золотописьмом
Тончайших жил,
Кузнечик в кузов пуза уложил
Прибрежных много трав и вер.
«Пинь, пинь, пинь!» - тарарахнул зинзивер.
О, лебедиво!
О, озари!

Однако критика восприняла этот сборник в штыки, но тем не менее книга была раскуплена довольно быстро. Вообще же к весне 1914 года Хлебников был в ссоре со многими своими друзьями и несколько разочаровался в футуризме. Чуть позже, в феврале 1916 было основано утопическое общество «Председателей земного шара» или «Союз 317».События Февральской революции побудили Хлебникова отправиться в Петроград, где он немедленно включился в общественную и литературную жизнь. Стихотворение «Свобода приходит нагая» (1917год) приветствует революцию:

Свобода приходит нагая,
Бросая на сердце цветы,
И мы, с нею в ногу шагая,
Беседуем с небом на ты.
Мы, воины, строго ударим
Рукой по суровым щитам:
Да будет народ государем
Всегда, навсегда, здесь и там!
Пусть девы споют у оконца,
Меж песен о древнем походе,
О верноподданном Солнца –
Самодержавном народе.

В 1918 году Хлебников путешествует по России без особой цели. Вообще его маршрутная карта очень широка: поэт исколесил всю Россию и побывал даже в Иране, Персии. В Пятигорске им были написаны поэмы «Ночь перед Советами», «Председатель Чеки», он собирается отправиться в Москву, чтобы заняться изданием своих стихов. В столице его встречают старые друзья - Кручёных и Маяковский. Они обеспечили его жильём, способствовали тому, что Хлебников стал членом Союза поэтов, устроили несколько творческих вечеров.

В 1921 году при содействии Сергея Есенина в Москве отдельным изданием вышла поэма Хлебникова «Ночь в окопе» на тему Гражданской войны. Однако весной 1922 года поэт начал страдать приступами лихорадки. Поклонник его творчества пригласил Хлебникова к себе в д.Санталово, что в Новгородской губернии, где он, тяжело заболев, скончался 28 июня 1922 года. Поэт похоронили в деревне Ручьи Новгородской области. В 1960 году останки его были перенесены на Новодевичье кладбище в Москве. В честь Хлебникова названа малая планета «3112. Велимир». (Чтение стихов, посвящённых В.Хлебникову)

V. Обсуждение.

Дайте свою оценку творчества Хлебникова.

Объясните неологизм «небовод» (поэт).

Хлебников стремился к созданию искусства будущего, способного восстановить утраченную миром гармонию. Влияние его на развитие русской поэзии XX века огромно, что признавалось поэтами, занимающими совершенно разные эстетические позиции.

Надо сказать, что Хлебников впервые в русской поэзии применил консонансы - созвучия, в которых при совпадении согласных в ударных слогах рифмующихся слов не совпадают ударные гласные: жребий-рыбий, копоть-капать; ввёл разноударные рифмы: из мешка - усмешка, из тины - истины.

VI. Презентация проекта о русском авангарде .

Обмен впечатлениями, выявление связи творчества художников с творчеством поэтов-футуристов.

История русского авангарда начинается с 1910 года. Русские художники не только усваивали европейские традиции, но и создали свой национальный стиль. Древнерусская иконопись, народные лубочные картинки, примитивизм детских рисунков помогали им создавать новую художественную реальность.

- «Русский взрыв… был вполне закономерен и исторически оправдан» (Д.В. Сарабьянов). В конце 1910 года в Москве устроена выставка под названием «Бубновый валет», а в 1911 года под этим названием организовали общества, просуществовавшее до 1917 года, и проводили выставки с участием русских и иностранных художников. Художники и поэты дразнили публику, «бубновые валеты» выражали свой протест против художественного застоя.

Художники возвращали живописи способность пользоваться только ей присущими свойствами – цветом, линией, пластикой. Они увидели красоту в самой поверхности холста. Интерес к предмету, к массе, к объему, вылепленному цветом и красочным «тестом» – все это сделало популярным жанр натюрморта.

Пейзажи, портреты русских авангардистов становились чем-то близким натюрморту. «Бубновые вылеты» не стремились к монументальности, к фреске, используя в лучшем случае форму панно, сближая его с вывеской. Все эти устремления соединяются с темпераментной стихийностью, с азартным напором, с уличной громогласностью – все это типично для русского авангарда.

Первые выставки «Бубнового валета» стали свидетелем того, что русская живопись начала вхождение в полосу авангардного движения, которое развернулось в 1910–1920-е годы. Оно становится программным, проектным, сопровождается манифестом или устной декларацией, подкрепляется теоретически, без чего авангард не существует. В писаниях авангардистов слышны отзвуки современных им научных открытий или философских концепций.

Научные предположения выглядят наивными иногда, но этот недостаток восполняется в самом творчестве, где интуиция выступает на первый план и ставит художественный образ на уровень новейших научных открытий. Вырабатывается тип художника, как бунтаря, протестанта. Качеством русского авангарда является отрицание традиций предшественников.

Еще одним из главных отличительных особенностей является следующее: произведение искусства создает новую реальность. Художники вступали в мир неведомый. Их образы – реальность вторичная или реальность идеальная. В ней на совершенно особый маневр построены взаимоотношения частей вселенной и мелких явлений и вещей, находящихся в кругу представления человека.

Особенностью является также его многоликость. Кандинский, Ларионов, Гончарова, Малевич, Татлин, Матюшин - каждый из них самостоятелен, независим, неповторим.

Авангард, был для русского искусства непривычен. Тем удивительнее стремительное формирование новаторской живописи. Живопись шагнула к последнему слову художественного изобретательства. Какую-то роль сыграл революционный порыв, которым была охвачена Россия в 1900-1910-е гг.

VII. Заключение.

Слово учителя. Эстетическое бунтарство футуристов было реакцией на разомкнутый, стремительно меняющийся, теряющий опоры мир. В русской культуре под «авангардом» обычно понимается, прежде всего, творчество художников – М.Ларионова и Н.Гончаровой, П.Филонова, К.Малевича, В.Татлина и других, а в литературе – главным образом творчество поэтов-футуристов - (А.Крученых, Д.Бурлюка, В.Хлебникова В.Каменского, В.Маяковского и других). Но, так или иначе, рамки литературного авангарда традиционно определяются творчеством футуристов. В перспективе футуризм послужил и созидательным художественным целям: он раздвинул границы поэзии, поставил вопрос о новых функциях искусства, сделал искусство сферой не потребления, а сотворчества, смелые эксперименты получили развитие в литературе и искусстве.

VII. Домашнее задание.

Подготовиться к сочинению по Серебряному веку русской поэзии.

Глава III. Игорь Северянин и футуризм

Современные литературоведы по-разному характеризуют ситуацию, сложившуюся в литературоведении после 1910 года, однако главные события 1910 года стали определяющими символами времени и эпохи. 1910 — год смерти Л. Н. Толстого, М. А. Врубеля, В. Ф. Комиссаржевской. Но это и дата гибели агонизировавшего с 1909 года символизма. Гибель символизма была лишь физической, формальной, имманентной, после нее осталось трансцендентное, то, что историки-литературоведы называют традицией, эволюцией, а философы — духом, ощущением эпохи. Многим поэтам, писателям, художникам десятых годов присущ экзистенциальный страх, тоска, неврастения, эсхатологическое настроение, демонизм.

Начало десятых годов русской литературы и культуры в целом было грозовым. В литературу вошел дух всеразрушения, стихия «разрушающего созидания», ломки, отрицания, дух волевой. Не зря Б. Лившиц определяет современную ему литературную ситуацию «потоком разноустремленных воль» (85; 350). Все группы, течения образовывались ураганно, стихийно.

Можно ли связать «заумь» А. Крученых и «прекрасную ясность» М. Кузмина? Как согласовать насыщенный лирический и драматический психологизм А. Ахматовой и мифопоэтический подход к истории В. Хлебникова, устранявшего лирического субъекта из внутритекстового мира? Эти поэты принадлежат к заведомо противоположным группировкам. И, тем не менее, как пишет И. П. Смирнов: «эстетическая действительность начала 1910-х годов обладала скрытым структурным каркасом. Недаром такими нестабильными по составу были внешне не сходные литературные товарищества, постоянно обменивавшиеся участниками» (358; 103). Действительно, поэты свободно переходили из одной группы в другую. И поэтому не случайно литературоведы пытаются выявить единый стержень этих групп.

Метафизическое ощущение эпохи в десятые годы было декадентским, разрушительным. Искусство, с одной стороны, тяготело к синтезу (символизму), с другой — к аналитизму. Начиная с 1910 года аналитическая (разрушительная) тенденция в искусстве стала доминировать.

В 1909 году в Росси появилось слово «футуризм». Журнал «Вестник литературы» сообщал: «Футуризм — это слово новое в литературе, как были новы слова романтизм, символизм и другие измы , — пущено в обращении пока только в Италии и Франции группой литературных новаторов во главе с молодым поэтом Маринетти, редактором миланского журнала "Poesia"» (106; 120). Теоретик футуризма Филиппо Томмазо Маринетти опубликовал свой знаменитый манифест 20 февраля 1909 года в субботнем выпуске парижской газеты «Фигаро».

«Академия эго-поэзии», «Кубофутуризм», «Центрифуга» и «Мезонин поэзии», оспаривали право остальных называть себя футуристами.

В манифесте «Пощечина общественному вкусу» (декабрь 1912) футуристы впервые заявили: «Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов. Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода Современности». Этот максималистский тезис футуристов, направленный против Пушкина и классиков XIX века, буквально взорвал литературную общественность и вызвал шквал обвинений в варварстве, безумии и бездарности молодых авторов сборника, которых в печати стали называть «футуристами». Выдвинув в этом манифесте новую эстетическую программу и новые принципы поэтики, футуристы, отвергавшие традиции русской классической литературы и искусства, развивали и закрепляли ее в других своих манифестах, воззваниях и публичных выступлениях.

Тогда же, в феврале 1913 г., была напечатана еще одна, вторая, листовка под прежним названием — «Пощечина общественному вкусу», по сути, — новый коллективный манифест, в котором Хлебников провозглашался его соратниками «великим поэтом современности», несущим «с собой Возрождение Русской литературы». Пожар футуризма охватил и захватил литературную молодежь.

Имя Игоря Северянина широкой читающей публике было еще неизвестно. Поэт готовил к изданию сборник «Ручьи в лилиях», хотел заявить о себе, кроме стихов, чем-то, что бы «зацепило» читателя. И Северянин придумывает слово «эгофутурист», что означает — «Я — в будущем». В январе 1912 года под флагом эгофутуризма вокруг Северянина объединились Константин Олимпов (сын К. М. Фофанова), Георгий Иванов (вскоре оставивший группировку), Грааль-Арельский, которые подписали «Скрижали Академии эгопоэзии».

Сомнения в принадлежности поэзии Северянина к футуризму были заявлены еще в критике десятых годов XX века. Исследователи творчества Северянина единодушны в том, что Северянина захватил не футуризм и не пресловутое Эго. Все объяснялось проще. Поэтическое имя можно было приобрести, причислив себя к некоему сверхновому, что появилось в десятые годы в поэзии и мировосприятии. Таким явлением стал итальянский футуризм. Русский футуризм имел мало общего с итальянским, но он влил свежую, новую струю в поэтическую жизнь России начала XX века.

Эгофутуриста Северянина не привлекали манифесты Маринетти, расчлененность форм, разложение на составляющие. Аналитизм кубофутуристов, как в живописи, так и в поэзии, также был далек от взглядов и интересов поэта. Если проводить аналогии между Северяниным и живописью, то уместнее будет сравнить его поэзию с импрессионизмом в живописи, чем с кубизмом. Но эгофутуризм Северянина все же имеет точки соприкосновения с кубофутуризмом: Северянин, как и кубофутуристы, воспринял бунтующий революционный пафос эпохи. Поэт, как и кубофутуристы, занимался расширением русского лексикона, искал новые формы и образы. Однако критики и современники Северянина, и в первую очередь, К. Чуковский и Вл. Ходасевич изначально выразили свои сомнения в принадлежности И. Северянина футуризму.

Вл. Ходасевич замечал: «То, что с первого взгляда наиболее выразительно в стихах Северянина и за что пришлось ему вынести всего больше нападок и насмешек, то в действительности меньше всего дает право говорить о каком бы то ни было футуризме: я имею в виду язык его поэзии. Такие слова как «офиалчить», «окалошить», суть самые обыкновенные глагольные формы, образованные от существительных, прилагательных и других частей речи. Слов, образованных точно также, сколько угодно встречаем в языке повседневном. Еще Жуковский в «Войне мышей и лягушек» сказал: «Край наш родимый надолго был обезмышен». Слово «ручьится» заимствовал Северянин у Державина. Совершенно футуристический глагол «перекочкать» встречаем в послании Языкова к Гоголю: «Я перекочкал трудный путь» (127; 321).

Скептически относился к футуристичности Северянина и К. Чуковский. В работе «Футуристы» он восклицает: «Но где же здесь ради Бога, футуризм?» (132; 244). Горький признавал Северянина отдельно от футуризма.

Несмотря на то, что приход в поэзию Северянина не был громким, скандальным, ураганным, как кубофутуристов, его заметили. В одних отзывах Северянина хвалили за новизну, в других указывали на генеалогическое родство с романтизмом, символизмом и западным декадентством, в-третьих — ругали за банальность, но, как правило, в критике было две позиции: либо «самобытный и красочный лирик», либо «даровитый кувыркатель» (Амфитеатров А.).

Триумф Северянина пытались умалить его же товарищи по поэтической группировке. Константин Олимпов публично заявлял, что слово «поэза» создано им и впервые начертано 19 мая 1911 года на траурной ленте его отцу: «Великому Психологу Лирической Поэзы». Олимпов не без основания считал себя автором основных доктрин «Скрижалей» и самого знака «ego». Но для Северянина это уже не имело значения. Слава вскоре отвлекла поэта от его Академии. «Я себя утвердил, — писал он 23 октября 1912 года. — Смелые, сильные! От вас зависит стать эгофутуристами!».

Эгофутуристы выдвигали такие постулаты как: «выявление индивидуальности и отделение ее от коллектива, непрестанный трагический прогресс, непрестанное устремление к достижению возможностей Будущего в Настоящем». Очевиден последовательный вызов «божественным субстанциям» наследников символизма и выдвижение на первый план человека.

Невозможно оспорить тот факт, что Игорь Северянин повлиял на развитие эгофутуризма. Ведь именно Северянин провозгласил «поиски нового без отвергания старого» и именно с него началось новаторство в области синтаксиса и лексики эгофутуристов.

История русской литературы ХХ в. Поэзия Серебряного века: учебное пособие Кузьмина Светлана

Игорь Северянин

Игорь Северянин

Игорь Северянин (настоящие имя и фамилия Игорь Васильевич Лотарев; 1887, Санкт-Петербург – 1941, Таллин), поэт, основатель и лидер эгофутуризма. Творческий облик Северянина крайне пестр и противоречив. Писать стихи начал в девять лет и чувствовал себя «поэтом, поэтом рожденным» . С 1904 по 1912 г. выходили небольшие сборники произведений Северянина тиражом в 100–200 экземпляров, брошюры «Гибель Рюрика», «Победа Новика» (1904). Исторические стилизации не обратили на себя внимания ни читателей, ни критики. В последовавших затем многочисленных публикациях чувствовалось заметное влияние К. Фофанова, Ф. Сологуба, М. Лохвицкой.

В начале творческого пути Северянин самостоятельно искал «тенденцию», которая была бы «обречена на успех». Петербургскому литературному миру Северянина в 1912 г. представил Ф. Сологуб . В литературной судьбе поэта принимал участие и мэтр символизма В. Брюсов. Он посвятил поэту акростих («И ты стремишься ввысь, где солнце вечно»), благожелательно откликнулся на его первые сборники и гордился тем, что «один из первых приветствовал стихи Игоря Северянина», считал его поэтом «с дарованием, бесспорно выдающимся», ценил его попытки «обновить поэтический язык» .

Футуристические идеи подтолкнули Северянина к созданию собственного варианта футуризма – эгофутуризма, в основе которого лежит самоутверждение «Я» автора, «эго». Публичные выступления принесли настоящий успех, который был закреплен сборником «Громокипящий кубок». Ирония и амбиции соединились в эпатаже и психологически реалистическом автопортрете:

Я, гений Игорь Северянин,

Своей победой упоен:

Я повсеместно оэкранен!

Я повсеместно утвержден!

Эгофутуризм, провозглашенный Северяниным в 1911 г., первоначально назывался «вселенским». Г. Шенгели назвал Северянина «поэтом вселенчества». Планетарный размах – общепринятый код того времени, особенно характерный для футуризма, однако эгофутуризм Северянина не носил радикального характера отрицания традиции, свойственного авангарду. Автор ценил свою автономность в искусстве и не влился в московскую группу кубофутуристов. Онзаявлял: «Они сделали своим девизом то, что я порицал. Подобно итальянским футуристам, они порицали все то, что связывало русский дух с прошлым» , не принял их категоричности в требовании «уничтоженья всего старого искусства». Не была принята и теория «заумного языка» А. Крученых в связи с четко установленным в эгофутуристической программе принципом: «Поиски нового без отверганья старого».

Стиль раннего Северянина обозначен нарочитым стремлением к оригинальности, претенциозности, вычурности, о чем свидетельствуют названия сборников: «Зарницы мысли» (1908), «Колье принцессы» (1910), «Электрические стихи» (1911), «Ручьи в лилиях. Поэзы» (1911). Поэт ориентируется и на «галантерейность», и на высокие классические образцы; в жизни ищется или сугубо «поэтическое», «высокое», неординарное, не имеющее прямых аналогов в повседневности, или ее реалии поэтически преображаются.

Реакция современников на творчество этого автора была максимально острой, пристрастной, будь то отталкивание или одобрение. «Двусмысленная слава» Северянина началась с «воя и дикого улюлюканья» прессы после резко негативного отзыва Л. Толстого, прочитавшего «Хабанеру II» . Можно представить реакцию писателя-классика на строки:

Вонзите штопор в упругость пробки, -

И взоры женщин не будут робки!

Особенно яркими поэтическими новшествами был отмечен сборник «Громокипящий кубок», изданный московским издательством «Гриф» в 1913 г., предисловие к которому написал Ф. Сологуб. Сборник в течение двух лет выдержал десять изданий и получил многочисленные отзывы и рецензии.

В отличие от кубофутуристов, искавших союз с художниками-живописцами, Северянин стремится к синтезу поэзии и музыки. Своих современников поразил поэзоконцертами, на которых он не читал, а пел свои стихи, иногда держа в руках белую лилию. На его стихи писали музыку С. Рахманинов и А. Вертинский. Первый поэзоконцерт состоялся в Тенишевском училище в 1913 г. Затем концерты проходили в Санкт-Петербурге, Москве, Ярославле. Он участвовал вместе с кубофутуристами В. Маяковским и Д. Бурлюком в шумном турне футуристов по России. Маяковский нарисовал углем шарж на Северянина и любил декламировать и пародировать его стихи. В поэме «Колокола соборов чувств» Северянин передает впечатления от этих событий.

Стихотворения Северянина, насыщенные яркими живописными деталями и нюансами «музыки души», мимолетными настроениями и желаниями, передавали ощущение новизны жизни, впечатления от «синема», «ландо» и других технический новшеств начала XX в. Рассчитанные на невзыскательный вкус «уважаемой публики», они легко запоминались, некоторые строки цитировались, словосочетания становились крылатыми выражениями («ананасы в шампанском», «мороженое из сирени»). Поэма-миньонет «Это было у моря…» стала «визитной карточкой» поэта, по ней узнавали северянинский тон, манеру и стиль его «грезофарсов»:

Было все очень просто, было все очень мило:

Королева просила перерезать гранат,

И дала половину, и пажа истомила,

И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

Поэт прибегал к приему пародии, лирической иронии, шаржу таким образом, что не всегда удавалось провести четкую линию между иронией поэта и его серьезными художественными задачами. Использованные им неологизмы, иногда изысканные, например, из «Мисс Лиль» – онездешниться, из стихотворения «Алтайский гимн» – осветозарь, из стихотворения «На летуне» – улыбность, подчеркивали творческую свободу автора. Поэт прибегал как к классическим жанрам лирики – элегии, сонету, рондо, балладе, так и создавал собственные жанровые обозначения: поэза, эгополонез, самогимн, триоли, октавы-фантазии, сексты, симфониэты.

Лейтмотивами творчества становятся любовь, природа и «Я» поэта, многочисленные самопризнания и самохарактеристики. Многие стихотворения раскрывали психологию творчества, эстетические пристрастия автора, использовавшего в ироничном ключе ассоциативные и интертекстуальные связи с образами мировой культуры.

Я заклеймен, как некогда Бодлэр;

То – я скорблю, то – мне от смеха душно.

Читаю отзыв, точно ем «эклер»:

Так обо мне рецензия… воздушна.

О, критика – проспавший Шантеклер! -

«Ку-ка-ре-ку!», ведь солнце не послушно.

Обыгрывая непонимание критиками его творчества, дразня и эпатируя высокоумие, не улавливающее специфику поэтической игры, Северянин прибегает к совпадению названия пирожного «эклер» и французского слова «eclair» – «молния»: «В моих очах eclair, а не «эклер»! / Я отомщу собою, как – Бодлэр!». Один из «проклятых» французских поэтов, Ш. Бодлер, вначале яростно обруганный критикой, а затем ставший всемирно знаменитым, создавший в сборнике «Цветы зла» эстетические образцы декадентской поэзии, а в жизни – новые образцы поведения буржуа, не считающегося с добропорядочностью, становится для Северянина символом современного поэта.

В «Прологе эгофутуризма» осмысливаются собственные творческие новации в области эстетики и этики. По самохарактеристике, поэт создает принципиально новый стих, «Препон не знающий с рожденья, / С пренебреженьем к берегам, / Дает он гордым наслажденье / И шлет презрение рабам». Автор указывает на изысканную простоту, строфическую строгость, композиционную завершенность, свободу и свежесть своей поэзии:

Я облеку, как ночи, – в ризы

Свои загадки и грехи,

В тиары строф мои капризы,

Мои волшебные сюрпризы,

Мои ажурные стихи.

В «Прологе» утверждаются права интуиции, непосредственности в искусстве, безграничная вера в свои возможности, слиянность с природными стихиями, которые «подавлены» в человеке цивилизацией («Я с первобытным неразлучен, / Будь это жизнь ль, смерть ли будь»); осмысливается «текучий» протеизм «эго» («Влекусь рекой, цвету сиренью, / Пылаю солнцем, льюсь луной»); пафосно отрицается рациональность («Не мне расчет лабораторий! / Нет для меня учителей!»). Поэт ратует за возвращение к первобытным необузданным силам натуры, которые таятся в человеке, выражает недоверие к культуре как единственной хранительнице истины и мудрости («И нет дикарству панихиды, / Но и культуре гимна нет»). Духовная свобода, считал поэт, неразрывна с первобытной природной стихией, которая родственна со стихией творчества. Эти пункты поэтической программы «Пролога эгофутуризма» Северянина разделяли в той или иной степени все представители русского футуризма. Себя же поэт причислял к «литературным Мессиям» . В самоманифестациях «Пролога» звучат характерные для футуризма ноты отрицания «старого мира», готовность на самопожертвование во имя будущего:

Я одинок в своей задаче

И оттого, что одинок,

Я дряблый мир готовлю к сдаче,

Плетя на гроб себе венок.

Северянину выпала невиданная честь: в московском Политехническом музее публика избирает его «королем поэтов» (27 февраля 1918 г.), оставляя Маяковского вторым. Поэт писал: «Мильоны женских поцелуев – / Ничто пред почестью богам: / И целовал мне руки Клюев, / И падал Фофанов к ногам!».

Художественный мир Северянина, считает Л. Аннинский, определяется гаммой черного и серебристого, «черное почти не видно, серебро поблескивает в смесях и сплавах. <…> Чарующий морок этой поэзии овевает и окутывает тебя прежде, чем ты начинаешь понимать, что именно спрятано в этом перламутровом мареве, но поэт, активно подключенный к интеллектуальным клеммам эпохи, предлагает нам определение: «Моя вселенская душа»» .

Отныне плащ мой фиолетов, Бэрета бархат в серебре: Я избран королем поэтов На зависть нудной мошкаре…

Приемы иронической отчужденности сочетаются у Северянина с повышенной языковой неологией, утрированной и стилизованной словесной игрой, инверсией, новациями в области рифмы и музыкальной инструментовки, широким использованием фонетических возможностей русского языка. Поэт создает новые жанровые обозначения, трансформирует классические жанры лирики, поэтизирует «низкие» и обыденные явления, вводит диалог, смешивает высокую и низкую лексику. В 1914 г. был издан второй стихотворный сборник Северянина «Златолира», который выдержал семь изданий. В 1915–1919 гг. вышли сборники: «Ананасы в шампанском», «Victoria Regia», «Поэзоантракт», «Тост безответный», «За струнной изгородью лир», в которые входили и ранее опубликованные стихотворения. Исследователь В. Кошелев усматривает в этом принципиальную позицию автора: «Ранние стихи представали не как шедевры словесного искусства, а как необходимые вехи творческого пути, без которых не понять истории становления поэта. Они демонстрировали не столько уровень поэтического мастерства автора, сколько его путь по направлению к этому мастерству» .

С середины 1918 г., поэт, уехав в Эстонию, стал невольным эмигрантом, разделил участь многих русских беженцев. Местом жительства был выбран уединенный эстонский рыбачий поселок Тойла, где поэт бывал ранее. Будучи в эмиграции, Северянин некоторое время продолжал выступать с концертами. Его оригинальные сценарии «поэзоконцертов» имели успех в различных городах мира: в Хельсинки, Данциге, Берлине, Париже, а в 1930–1931 гг. – в Югославии и Болгарии. При этом автор испытывал чувство внутреннего творческого кризиса и интенсивно вел поиск новых творческих горизонтов. До 1925 г. Северянин еще издал несколько сборников в Берлине, затем в Дерпте (Тарту), а в начале 1930-х гг. – в Белграде и Бухаресте. Наиболее известными в эмиграции стали его сборники «Gremeviolettes» (Юрьев, 1919), «Менестрель» (Берлин, 1921), «Падучая стремнина. Роман в стихах» (Берлин, 1922), «Соловей» (Берлин, 1923). В поэзию вошли новые темы эстонской природы и мифологии, зазвучали ностальгические ноты, раздумья о судьбе родины. На чужбине талант Северянина стал строже, возросли взыскательность художника и поэтическое мастерство. Он занимался также переводами эстонских поэтов. К поэтической удаче относятся сто сонетов, составивших «Медальоны», или «вариации о поэтах, писателях, композиторах» (первая публикация – Белград, 1934), которые раскрывают духовный путь Северянина, его приверженность к русской классике – А. Пушкину, Л. Толстому, Ф. Достоевскому и творчеству писателей-современников – И. Бунина, А. Куприна, М. Зощенко, лучшим достижениям Серебряного века. Для создания портрета-медальона поэт использует емкие образы-символы, отражающие неповторимость и трагичность творческой личности. Говоря о судьбе А. Блока, Северянин пишет:

В сонете «Есенин» поэт называет автора «Москвы кабацкой» «Благочестивым русским хулиганом», о Н. Гумилеве он отзывается как о конкистадоре, воине, путешественнике, который «в жизнь одну десятки жизней / Умел вместить…». В сонете-медальоне «Игорь Северянин» формулируются основные черты собственного творчества:

Он тем хорош, что он совсем не то,

Что думает о нем толпа пустая,

Стихов принципиально не читая,

Раз нет в них ананасов и авто,

Фокстрот, кинематограф и лото -

Вот, вот куда людская мчится стая!

А между тем душа его простая,

Как день весны. Но это знает кто?

Благославляя мир, проклятье войнам

Он шлет в стихе, признания достойном,

Слегка скорбя, подчас слегка шутя

Над вечно первенствующей планетой…

Он – в каждой песне, им от сердца спетой, -

Иронизирующее дитя.

В условиях эмиграции происходит «взросление» поэта, он приходит к экзистенциальному проникновению в суть бытия, исповедальности и автобиографичности, классической школе стиха. В «Рассказе моего знакомого» Северянин говорит об «ужасе физического и морального страдания» на чужбине, «одиночестве и постигшей его нищете» . «Священный ужас» перед судьбой звучит в его открытом письме к К. Вежинскому, польскому поэту, которое было написано в канун подготовки к пушкинскому юбилею 1937 г. В письме Северянин говорит о себе как о совершенно забытом поэте, в надежде на хоть какую-нибудь помощь. Пушкинский контекст оттеняет горечь размышлений автора о судьбе поэта в современном мире.

Как и многие футуристы, Северянин обращался к драматургии. Пьеса «Плимутрок» является одноактной комедией-сатирой, в которой высмеиваются претенциозность, дурновкусие, лицемерие, пошлость и мещанство. Контекст комедии – атмосфера Серебряного века. Одна из линий комедии связана с поэзией, в частности с творчеством Бальмонта. Написанная в стихах, комедия подчеркивает творческую свободу автора. Его манера свободного изъяснения сложных проблем в виртуозно выстроенных поэтических диалогах отражает высокий уровень поэтического мастерства автора. Конфликт строится на непонимании, каламбурах, рождающихся в лоне самой жизни. Герои предстают как саморазоблачающиеся марионетки, смешные в своей претенциозности куклы-маски, претендующие на высокую духовность. Политическая линия прочерчена вполне отчетливо. Советская Россия, которая хочет предстать «раем», оказывается местом, где крадут фальшивые бриллианты и едят «месиво» под названием «окрошка».

Северянин воплотил многие идеи авангарда: он вывел на авансцену экстатическую импульсивность, создал язык поэтической экспрессии, многие неологизмы. В противовес омертвевшим нормам и запретам культуры Северянин манифестирует культ естественности и раскрепощение подсознательного и бессознательного. «Эго» поэта экстатически переживает поток бытия с его «натуральными» ценностями. В поэзии Северянина ложь цивилизационных предрассудков и идеалов разоблачается через иронию, которая необходима, чтобы не впасть в цинизм и имморализм, создается «иной миф», свободный от «старых» мифов власти, общества, культуры и истории. Даже творческие неудачи Северянина продуктивны в том смысле, что выявляют кошмар нигилизма и брутальность «эго», бесперспективность его эгоцентричных устремлений. Б. Пастернак писал, что Северянин – «лирик, изливавшийся непосредственно строфически, готовыми, как у Лермонтова, формами, и при всей неряшливой пошлости поражавший именно этим редким устройством своего открытого, разомкнутого дара» .

На могильном камне поэта, похороненном на Русском кладбище в Таллине, выбиты его строки:

Но дни идут – уже стихают грозы…

Вернуться в дом Россия ищет троп…

Как хороши, как свежи будут розы,

Моей страной мне брошенные в гроб!

Сочинения

Северянин И. Стихотворения. Л., 1979.

Северянин И. Тост безответный. М., 2000.

Северянин И. Из творческого наследия: Стихи // Звезда. 1987. № 5. С. 174–177.

Литература

Аннинский Л. Серебро и чернь. М., 1997. С. 69–85.

Кошелев В.А. Игорь Северянин // Русская литература. 1990. № 1. С. 68–98.

Критика о творчестве Игоря Северянина. М., 1916.

Круус Р. Новые данные о жизни и творчестве И. Северянина // Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. 1986. Вып. 683.

О Игоре Северянине: Тез. докл. науч. конфер., посвящен. 100-летию со дня рождения И. Северянина. Череповец, 1976.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Лица эпохи. От истоков до монгольского нашествия [антология] автора Акунин Борис

Игорь Историк С. М. Соловьёв отмечал, что сохранилось совсем немного древних преданий времён правления Игоря (?–945). Он насчитал всего пять преданий. И действительно, Игорь, княживший почти столько же лет, сколько Олег, не оставил после себя подробностей своего княжения

Из книги СССР без Сталина: Путь к катастрофе автора Пыхалов Игорь Васильевич

Из книги Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? : легенды и мифы автора Бычков Алексей Александрович

Игорь Отважный 861 год. Новгородцы изгнали варягов за море, и поселились варяги-россы в Абове, где в 861 году родился у Рюрика Африкановича и жены его Ефанды сын, названный Ингорем (то есть Младшим).По другой летописи: «Сии первый князь русской три из немец пришли: Рюрик,

Из книги Русь, которая была-2. Альтернативная версия истории автора Максимов Альберт Васильевич

ИГОРЬ Согласно «Повести временных лет» князь Олег погибает осенью 912 года. И уже под 913 годом «Повесть…» сообщает о первых самостоятельных поступках князя Игоря, сына Рюрика. Но давайте зададимся вопросом: что такое «Игорь» - имя, прозвище, титул, племенная

Из книги Рюриковичи. Исторические портреты автора Курганов Валерий Максимович

Игорь Святославич Вскоре после смерти Андрея Боголюбского, в 1185 году, была написана повесть о гибельности раздора между князьями и о необходимости объединения русских земель. Но в азарте междоусобных боев, в звоне сабель и мечей голос поэта, автора «Слова о полку

Из книги История Руси автора Автор неизвестен

Игорь (912–945) Игорь Рюрикович, по примеру Олега, покорил соседние племена, заставлял их платить дань, отражал нападение печенегов и предпринял поход в Грецию, но не такой удачный, каким был поход Олега. Игорь был неумерен в своих требованиях к побежденным племенам. Древляне

Из книги Русские гусли. История и мифология автора Базлов Григорий Николаевич

Из книги Сатирическая история от Рюрика до Революции автора Оршер Иосиф Львович

Игорь Преемником вещего Олега был Игорь. Этот князь был большим неудачником, и ни в чем ему не везло.Он воевал с печенегами, но последние оказались воинами храбрыми, и князь Игорь терпел неудачи. Предпринял поход на Византию, но неудачно. Греки укрылись под щитом Олега и

Из книги Русь богатырская. Героический век автора Кожинов Вадим Валерианович

Игорь и Ольга Став правителем Руси, Игорь решительно сменил политическую линию. Исследуя его договор с Византией 944 года, историк и археолог Д. Л. Талис так подвел итоги: «В нем (договоре. - В. К.) указывается, что русский князь будет препятствовать „черным болгарам“,

Из книги Допетровская Русь. Исторические портреты. автора Федорова Ольга Петровна

Игорь Историк С.М. Соловьёв отмечал, что сохранилось совсем немного древних преданий времён правления Игоря (?-945). Он насчитал всего пять преданий. И действительно, Игорь, княживший почти столько же лет, сколько Олег, не оставил после себя подробностей своего княжения на

Из книги Зодчие Санкт-Петербурга XVIII–XX веков автора Исаченко Валерий Григорьевич

Из книги Славянская энциклопедия автора Артемов Владислав Владимирович

Из книги Странные нацисты против Вождя Народа автора Бестужев Игорь

Игорь Бестужев Я тогда твердо решил порвать с глупой точкой зрения, что если взять разнородное, собрать его вместе, то из этого может получиться что-то сильное… Я был убежден, что надо порвать с разнородным в пользу единого… Адольф

Из книги Левый путь национал-социализма автора Бестужев Игорь

Игорь Бестужев Самые лучшие национал-социалисты получаются из коммунистов Адольф

Из книги Пропавшая грамота. Неизвращенная история Украины-Руси автора Дикий Андрей

Игорь После смерти Олега (912 или 914 год) власть перешла к его преемнику Игорю, князю довольно бесцветному и, по преданию, весьма алчному, который погиб от руки древлян, возмущенных его попыткой дважды получить с них дань (945 г.) По другой версии, Игорь погиб от руки вождя

Из книги История русской литературы ХХ в. Поэзия Серебряного века: учебное пособие автора Кузьмина Светлана

Игорь Северянин Игорь Северянин (настоящие имя и фамилия Игорь Васильевич Лотарев; 1887, Санкт-Петербург – 1941, Таллин), поэт, основатель и лидер эгофутуризма. Творческий облик Северянина крайне пестр и противоречив. Писать стихи начал в девять лет и чувствовал себя «поэтом,