В нашем спецвыпуске «Профессионал» («Красная звезда» № 228) мы рассказали о том, что регулярная Русская армия не только начала свое формирование в Петровские времена на контрактной основе, но и потом, во все последующие царствования – от Екатерины I до Николая II - частично состояла из добровольно поступивших на службу «нижних чинов», то есть солдат и унтер-офицеров. Система комплектования вооруженных сил менялась: был рекрутский набор, была всесословная воинская повинность, но «контрактники», говоря современным языком, в армии все равно оставались... Сегодня мы продолжим рассказ на ту же тему и постараемся осмыслить, какую пользу приносили армии эти самые «контрактники» не дворянского звания и для чего они сами добровольно служили в ее рядах.

Про бойцов, что офицерам в деды годились
Так называемая «рекрутская повинность» существовала с 1699 года (кстати, само слово «рекрут» было введено в обиход только в 1705 году) и до того, как в соответствии с манифестом Александра II в России перешли к «всесословной воинской повинности» в 1874 году.
Известно, что в рекруты забирали с 20 лет, а не с 18, как призывали у нас в ХХ веке, что, согласитесь, представляет определенную разницу. Потом тот же возраст - 20 лет - оставался и при переходе к службе по призыву... Не лишним будет также сказать, что в рекруты брали людей в возрасте до 35 лет, а значит, при двадцатипятилетнем сроке службы солдат мог, как это тогда говорилось, «тянуть лямку» до весьма почтенного возраста – до седьмого десятка. Впрочем, в «эпоху Наполеоновских войн» стали брать даже и 40-летних... В результате армия, точнее, солдатский ее состав, старел неумолимо и неизбежно.
Зато офицерский состав был не то что молод, а вернее сказать – просто-таки юн. Возьмем книгу Дмитрия Целорунго «Офицеры Русской армии – участники Бородинского сражения» и откроем таблицу, где показан возрастной уровень этих офицеров. В ней проанализированы данные на 2.074 человека, и от этой цифры сделаны расчеты, вполне соответствующие «среднему арифметическому» для всей Русской армии 1812 года.
Основной возраст офицеров, сражавшихся при Бородине, составлял от 21 года до 25 лет – 782 человека, или 37,7 процента. 421 человек, или 20,3 процента всех офицеров, пребывали в возрасте от 26 до 30 лет. В общем, на долю офицеров от 21 года до 30 лет приходилось почти 60 процентов от общего количества. К тому еще следует добавить, что 276 человек – 13,3 процента – были в возрасте 19-20 лет; 88 человек – это 4,2 процента – 17-18 лет; 18 человек – 0,9 процента – 15-16 лет, да и еще 0,05 процента составлял единственный юноша-офицер 14 лет от роду. Кстати, в возрасте старше 55 лет при Бородине также был только один офицер... В общем, командиров в возрасте от 14 до 30 лет в армии оказалось почти 80 процентов, а тех, кому было за 30, - чуть более двадцати. Руководили ими – вспомним известные стихотворные строки – «молодые генералы минувших лет»: командовавшему при Бородине войсками правого фланга графу Милорадовичу было 40, бригадному командиру Тучкову 4-му - 35, начальнику артиллерии 1-й армии графу Кутайсову – 28...
Вот и представьте себе вполне обыкновенную картинку: 17-летний прапорщик, юноша в возрасте нашего современного суворовца-старшекурсника, выходит перед строем своего взвода. Перед ним стоят мужики лет по 40 – 50. Офицер приветствует их возгласом «Здорово, ребята!», а седоусые «ребята» дружно орут в ответ «Здравия желаем, ваше благородие!» «Ну-ка, подойди сюда! – вызывает прапорщик из строя какого-нибудь 60-летнего деда. – Объясни-ка ты мне, братец...»
Все это было так положено: и форма приветствия – «ребята», и либерально-снисходительное обращение к солдату «братец», и разговор с нижним чином, представителем «подлого сословия», исключительно «на ты». Последнее, впрочем, дошло и до наших времен - иные начальники видят в любом своем подчиненном «нижнего чина»...
Кстати, память о тех нравах сохранилась как в старинных солдатских песнях – «Солдатушки, бравы ребятушки!», так и в литературе – «Ребята, не Москва ль за нами?»
Конечно, многое можно объяснить особенностями крепостного права, того далекого времени, когда солдат видел в офицере прежде всего представителя высшего сословия, которому он всегда был обязан беспрекословно подчиняться. Но все же так ли легко было вчерашним выпускникам кадетских корпусов, недавним юнкерам, постигшим азы практической военной науки здесь же в полку под руководством «дядек» - опытных солдат, командовать пожилыми, порой не одну кампанию «сломавшими» воинами?
Вот, кстати, хотя и время несколько иное – уже самый конец XIX века, - но очень точное описание подобной ситуации, взятое из книги графа Алексея Алексеевича Игнатьева «Пятьдесят лет в строю»:
«Прихожу на занятия...
- Командуй, - говорю я унтер-офицеру.
Тот четко произносит команду, по которой мои ученики быстро рассыпаются по залу в шахматном порядке.
- Защищай правую щеку, налево коли, вниз направо руби!
Свист шашек в воздухе, и снова – полная тишина.
Чему мне тут учить? Дал бы Бог самому запомнить все это для смотра, где придется командовать.
- Не очень чисто выходит, - говорит мне вразумительно вахмистр, - там у вас в третьем взводе совсем плохо делают.
Молчу, так как солдаты делают все лучше меня самого».
Между тем граф Игнатьев был не из «полковых юнкеров», а получил образование в Пажеском корпусе, одном из лучших военно-учебных заведений России...
Понятно, что между двумя категориями военнослужащих – офицерами и солдатами – должно было быть некое, скажем так, связующее звено. Можно также догадаться, что таковым должны быть сержанты – унтер-офицеры по тому времени.
Да, теоретически это так. Но мы ведь имеем печальный опыт Советской Армии, где сержантов нередко называли «рядовыми с лычками» и все время жаловались на то, что офицерам приходится их подменять... К тому же если в Советской Армии служили представители социально единого общества, то в Русской армии, как уже сказано, офицеры представляли один класс, солдаты – другой. И хотя сегодня «классовый подход» не в моде, однако, право слово, зря мы забываем про «классовые противоречия» и, кстати, про «классовую ненависть». Понятно, что в глубине своей души крестьянин не слишком-то жаловал помещика-дворянина – причем, думается, даже и в то время, когда один из них носил погоны, а другой - эполеты. Исключение, разумеется, составляет 1812-й год, когда решались судьбы Отечества. Известно, что это время стало эпохой небывалого единения всех слоев российского общества, а те, кто оказался на театре военных действий – солдаты, офицеры и генералы, - тогда поровну делили маршевые нагрузки, черствые сухари и вражеские пули... Но, к счастью или к несчастью, таковое в нашей истории все же происходило не слишком часто.
А в мирное время, равно как и в период каких-то локальных военных кампаний, подобной близости в армии не было и в помине. Так что стоит ли уточнять, что далеко не всякий унтер-офицер стремился выслуживаться перед офицерами, в том или ином смысле «выдавать» своих товарищей. Во имя чего? Была, конечно, материальная заинтересованность: если в царствование императора Павла I в лейб-гвардии Гусарском полку строевой гусар получал 22 рубля в год, то унтер-офицер – 60, почти в три раза больше. Но ведь в нашей жизни человеческие взаимоотношения далеко не всегда определяются деньгами. Поэтому нормальный, скажем так, унтер чаще оказывался на стороне солдата, стараясь всячески покрыть его прегрешения и защитить его от командования... Было, конечно, и по-иному, о чем опять-таки свидетельствует граф Игнатьев: «Латыши, самые исправные солдаты, - плохие ездоки, но люди с сильной волей, обращались в лютых врагов солдат, как только они получали унтер-офицерские галуны».
Однако роль того самого связующего звена, а может, даже и некоей «прослойки» выполняли, разумеется, не они, а, опять-таки, «контрактники» - то есть нижние чины, служившие по договору...
«Куда теперь идти солдату?»
До 1793 года русский солдат служил пожизненно. Затем - двадцать пять лет. Известно, что император Александр Павлович под конец своего бурного и противоречивого четвертьвекового царствования устало жаловался приближенным: «Солдата, и того после двадцатипятилетней службы на покой отпускают...» Этот срок остался в памяти потомков, в которой он как бы «растянулся» на все XIX столетие.
А вот что писал полковник Павел Иванович Пестель, руководитель тайного Южного общества: «Срок для службы, определенный в 25 лет, до такой степени через всякую меру продолжителен, что мало солдат оный проходят и выдерживают, и потому с самого младенчества привыкают они взирать на военную службу, как на жесточайшее несчастье и почти как на решительный приговор к смерти».
Насчет «приговора к смерти» сказано достаточно справедливо. Не касаясь даже участия в боевых действиях, уточним, что, во-первых, продолжительность жизни в России позапрошлого столетия была все же короче, чем теперь, а забирать в рекруты, как мы говорили, могли и в изрядном возрасте. Во-вторых, тогдашняя армейская служба имела свою специфику. «Девятерых забей, десятого выучи!» - говаривал великий князь и цесаревич Константин Павлович, ветеран Итальянского и Швейцарского походов. Он же, который 19 апреля 1799 года лично водил в атаку роты под Басиньяно, отличился при Тидоне, Треббии и Нови, выказал немалое мужество в Альпийских горах, за что был награжден своим отцом императором Павлом I алмазными знаками ордена св. Иоанна Иерусалимского, «прославился» впоследствии такими «перлами», как «война армию портит» и «эти люди не умеют ничего, кроме как драться!»

«Рекрут – новобранец, новик военной службы, поступивший в солдаты, в рядовые, по повинности или по найму».
(Толковый словарь живого великорусского языка.)

Хотя удивляться тому не приходится: ведь в армии, особенно в полках гвардии, императорская фамилия всего прежде видела опору и защиту престола от всяческих врагов, а российская история вполне убедительно доказала, что внешняя опасность для наших государей была гораздо менее опасна, нежели внутренняя. Что ни говори, а ни один из них не был убит интервентами... Вот потому-то и муштровали солдат годами, чтобы они затем в любую минуту, не раздумывая, были готовы исполнить высочайшую волю.
Понятно, что за четверть века почти из любого мужика можно было сделать справного солдата. Тем более что в армию, и подавно – в гвардию, брали не просто кого попало, а в соответствии с определенными правилами.
Новобранца, пришедшего на службу, обучали не одним лишь азам воинского искусства, но и правилам поведения, можно даже сказать, «благородным манерам». Так, в «Инструкции полковничьей конного полку» 1766 года сказано, «чтобы крестьянская подлая привычка, уклонка, ужимка, чесание при разговоре совсем были у него истреблены» . Вышеупомянутый же цесаревич Константин требовал «чтобы люди гнушались походить на мужиков, ...чтобы каждый человек умел говорить порядочно, толково и без крику, отвечал бы своему начальнику, не робея и не нахальничая перед ним, имел бы всегда вид солдата с достодолжною осанкою, ибо зная свое дело, не имеет он чего опасаться...»
Довольно скоро - под воздействием убеждения и каждодневной муштры, а также при необходимости кулака и розги - рекрут превращался в совершенно иного человека. И не только внешне: он и по сути своей становился уже иным, потому как солдат выходил из крепостной зависимости, а долгие годы службы начисто отделяли его от семьи, родных мест, привычного уклада жизни. Вот почему, отслужив, ветеран оказывался перед проблемой, куда ему деваться, как жить дальше? Отпуская его «вчистую», государство обязывало отставного солдата «брить бороду» и не заниматься нищенством, а все прочее как-то уже никого и не заботило...
Отставным солдатам приходилось устраиваться в жизни самостоятельно. Кто по старости уходил в богадельню, кто определялся в дворники или в швейцары, кто на городовую службу – в зависимости от возраста, сил и здоровья...
Кстати, стоит заметить, что на протяжении XIX века количество лет солдатской службы по рекрутскому набору постепенно уменьшалось – значит, в отставку выходили более молодые, более здоровые люди. Так, во второй половине царствования Александра I был на три года – до 22 лет - сокращен срок службы в гвардии. Зато Благословенный, как официально именовали государя Александра Павловича, всегда заглядывавшийся на заграницу и весьма благоволивший к полякам и прибалтам, уже в 1816 году сократил срок солдатской службы во входящем в Российскую империю Царстве Польском до 16 лет...
В самой же России подобного удалось достичь только в конце царствования брата его, Николая I. И то лишь в несколько приемов – после сокращений в 1827, 1829, 1831 и прочих годах - срок службы к 1851 году постепенно дошел до 15 лет.
Были, кстати, и «целевые» сокращения. В «Истории лейб-гвардии Измайловского полка», например, указано, что после подавления мятежа 1831 года «вышло повеление, снова показавшее любовь, заботливость и благодарность монарха к усмирителям Польши. Повелением этим сокращалось два года службы войскам, бывшим в походе... Желающим остаться на службе приказано было выдавать добавочный полуторный оклад и по прослужении пятилетнего срока со дня отказа от отставки обращать все это жалованье в пенсию, независимо от определенной пенсии по штату».

«Рекрутский набор – прежний способ комплектования людьми нашей армии; начался с 1699 и продолжался до 1874 года... Рекруты поставлялись податными сословиями. Сначала наборы были случайными, по мере надобности. Ежегодными стали с 1831 г., с издания рекрутского устава».
(Малый энциклопедический словарь. Брокгауз – Ефрон.)

А так как в условиях тогдашней Европы, замиренной после наполеоновских бурь, не было необходимости в экстраординарных рекрутских наборах, то и на службу брали в основном людей 20 – 25 лет. Получалось, что к 40 годам воин уже заканчивал службу - вроде бы новую жизнь вполне начать еще можно, да только не всем того хотелось, не всем это было по нраву... Вот некоторые и решали до конца связать свою жизнь с армией, с которой они сроднились за долгие годы службы.
Служить бы рад!
Возьмем изданную в прошлом году Воениздатом книгу «Лейб-гусары» - историю лейб-гвардии Его императорского Величества Гусарского полка – и выберем оттуда следующую информацию:
«До 1826 года... рядовой, желавший продолжать службу и по окончании узаконенного срока, получал жалованье, увеличенное полугодовым окладом...
22 августа 1826 года, в день священного коронования, государю императору было угодно... уволить в отставку нижних чинов, выслуживших в гвардии 20 лет (в армии 23 года)... Что касается нижних чинов, пожелавших остаться на службе и по истечении назначенного времени, то... прибавка им жалованья полагалась увеличенной не одним только полуокладом, а прибавкой еще полного оклада, то есть рядовым, добровольно оставшимся на службе, оклад жалованья увеличен в два с половиной раза. Но и этим еще не ограничились высочайше дарованные им льготы и преимущества.
Тем из них, которые после отказа от отставки прослужили еще пять лет, жалованье, увеличенное в два с половиной раза, положено обращать в пенсию по смерть, и пенсию эту они получают независимо от тех средств, которые им предоставлены по знаку отличия Военного ордена и Святой Анны».
Кстати, в виде знака особого отличия такие «контрактные» воины получали на левый рукав нашивку из золотого галуна, и через каждые пять лет им добавлялось еще по одной нашивке.
«1829 года 1 июля повелено нижним чинам, прослужившим в унтер-офицерском звании 10 лет (в армии 12 лет) и по выдержании установленного экзамена отказавшимся от производства в офицеры, производить на службе выплату в две трети корнетского жалованья и по выслужении ими пяти лет после сего оклад этот обращать в пожизненную пенсию».
О том, почему не все унтер-офицеры желали получить обер-офицерские эполеты и вместе с ними дворянское достоинство, мы уже говорили в прошлый раз...
26 марта 1843 года способ производства унтеров в обер-офицеры был изменен: все сдавшие экзамен разделялись по его итогам на два разряда. «Унтер-офицеры, выдержавшие по программе экзамен первого разряда, получали право на производство в армейские полки, а за отказ от него пользовались следующими преимуществами: они имели серебряный темляк, нашивку на рукав из галуна, освобождены были от телесного наказания и разжалования в рядовые без суда... а также на получение двух третей корнетского жалованья в пенсию по выслуге беспорочно пяти лет со времени назначения сего жалованья.
Унтер-офицеры второго разряда, то есть выдержавшие слабейший экзамен, в офицеры не производились, но назначалась им, если пожелают остаться на службе, одна треть корнетского жалованья, которое по выслуге ими пяти лет обращалось в пенсию, и вместе с тем представлялись все остальные преимущества унтер-офицеров первого разряда, за исключением только серебряного темляка...»
К сожалению, современному военному человеку, носящему нашу совершенно обезличенную, «вненациональную» форму, и невдомек, как много означали определенные детали старинного обмундирования. Например, серебряный темляк на сабле или шпаге являлся почетной принадлежностью офицерского звания – недаром же после сражения при Аустерлице 20 ноября 1805 года, когда Новгородский мушкетерский полк дрогнул, его офицеры были лишены такого отличия. Так что нижний чин, удостоенный серебряного темляка, был приближен к офицерам, которым теперь следовало обращаться к нему на «вы».
Все перечисленные льготы и особенности службы тогдашних «контрактников» – а для них существовали свои правила размещения и организации быта – не только коренным образом отделяли их от простых солдат и унтер-офицеров, но и в определенной степени изменяли психологию как их самих, так и сослуживцев по отношению к ним. Этим людям реально было что терять, и возвращаться к исходной им категорически не хотелось. Причем не только из-за того, что они непосредственно имели от службы, но и из-за их отношения к оной. Люди, службу не любившие, сверх срока служить не оставались и от офицерского чина, дающего права на отставку, не отказывались... А здесь была действительно беззаветная любовь, основанная на осознании того, что военный человек во всех отношениях превосходит штатского. Так было, так воспитывали!
Понятно, что «солдатом с лычками» подобного «бурбона», как именовали в те времена самых «крутых» представителей унтерского, равно как и офицерского сословия, никто бы назвать не дерзнул. Это уже был не солдат, хотя совсем и не офицер, – это был представитель именно того крайне необходимого связующего звена, которое, по словам одного немецкого военного теоретика, и являлось «становым хребтом армии».
Впрочем, известно, что «контрактники» в тогдашней армии выполняли обязанности не только младших командиров, но и разного рода нестроевых специалистов, что также было очень ценно. Совершенно удивительный эпизод описал бывший кавалергард граф Игнатьев – рассказ его приведу в сокращении...
Смерть истопника
«У меня же на одном дежурстве по полку произошло следующее: под вечер... прибежал дежурный унтер-офицер по нестроевой команде и с волнением в голосе доложил, что «Александр Иванович померли».
Александром Ивановичем все, от рядового до командира полка, величали старого бородатого фельдфебеля, что стоял часами рядом с дневальным у ворот, исправно отдавая честь всем проходящим.
Откуда же пришел к нам Александр Иванович? Оказалось, что еще... в начале
1870-х годов печи в полку неимоверно дымили, и никто не мог с ними справиться; как-то военный округ прислал в полк печника-специалиста из еврейских кантонистов Ошанского. При нем печи горели исправно, а без него дымили. Все твердо это знали и в обход всех правил и законов задерживали Ошанского в полку, давая ему мундир, звания, медали и отличия за сверхсрочную «беспорочную службу»... Его сыновья также служили уже на сверхсрочной службе, один – трубачом, другой – писарем, третий – портным...
Я никак не мог предполагать того, что произошло в ближайшие часы. К полковым воротам подъезжали роскошные сани и кареты, из которых выходили нарядные элегантные дамы в мехах и солидные господа в цилиндрах; все они пробирались к подвалу, где лежало тело Александра Ивановича. Оказалось – и это никому из нас не могло прийти в голову, - что фельдфебель Ошанский много лет стоял во главе петербургской еврейской общины. На следующее утро состоялся вынос тела... Кроме всего еврейского Петербурга, сюда съехались не только все наличные офицеры полка, но и многие старые кавалергарды во главе со всеми бывшими командирами полка».
Приведенный фрагмент свидетельствует о том, что, во-первых, в прежние времена на «контрактную службу» поступали даже очень уважаемые люди и, во-вторых, что в полках своих «контрактников» ценили по-настоящему...
Впрочем, мы все время говорим «в полках», между тем как в XIX столетии в Русской армии была, по крайней мере, одна отдельная воинская часть, полностью укомплектованная «контрактниками».
Восемьдесят лет в строю
В № 19 журнала «Вестник военного духовенства» за 1892 год я нашел совершенно удивительную биографию русского солдата-«контрактника» Василия Николаевича Кочеткова, родившегося в 1785 году.
В мае 1811 года – соответственно 26 лет от роду - он был взят на военную службу и определен в прославленный лейб-гренадерский полк, вскоре причисленный к гвардии и нареченный лейб-гвардии гренадерским. В 1812 году, участвуя в арьергардных боях, полк этот отходил до Можайска, и Кочетков дрался в его рядах при Бородине, а затем – при Лейпциге, брал Париж. Затем была Турецкая война 1827-1828 годов, где лейб-гренадеры как бы оправдывались за свое присутствие среди мятежных войск на Сенатской площади 14 декабря 1825 года... После того российская гвардия изрядно потрепала польских мятежников на Гроховском поле и при местечке Остроленке, а в 1831 году гвардейские гренадеры участвовали во взятии Варшавы.
К этому времени Кочетков как раз отслужил 20 лет, отказавшись от офицерского звания – следовательно, он был унтер-офицером, но «вчистую» не ушел, а остался на сверхсрочную. Причем продолжать свою службу старый гренадер решил не на петербургских паркетах, а в Кавказском корпусе, где провел в боях пять лет – причем на десять месяцев он оказался в плену у разбойников. С Кавказа Василий Николаевич возвратился в 1847 году, было ему тогда уже «шестьдесят с гаком», самое время подумать об отставке. И он действительно закончил службу – правда, лишь после того как в 1849 году побывал в Венгрии, где войска государя Николая Павловича помогали австрийским союзникам навести порядок...
Наверное, так бы и затерялись следы гренадера Кочеткова, однако события Крымской войны вновь позвали ветерана в строй. Старик добрался до Севастополя, стал в ряды сражающихся за город и даже участвовал в вылазках осажденного гарнизона. Когда же он возвратился в Петербург, то государь Александр II зачислил старого служаку в лейб-гвардии Драгунский полк, где Кочетков прослужил шесть лет, а после того поступил в роту Дворцовых гренадер – ту самую особую часть, где все воины служили добровольно... Рота несла службу в Зимнем дворце, и придворная служба явно не приглянулась ветерану, который вскоре отправился в Среднюю Азию, где дрался под знаменами славного генерала Скобелева, отвоевывая Самарканд и Хиву... В свою роту он воротился лишь в 1873 году – заметим, 88 лет от роду. Правда, здесь он опять-таки пробыл недолго, потому как уже через три года отправился волонтером в действующую армию за Дунай и, подумать просто страшно, дрался на Шипке – это же крутейшие горы, совершенно немыслимые условия. Но ветерану Отечественной войны 1812 года все оказалось по плечу...
Закончив войну, Кочетков опять возвратился в роту Дворцовых гренадер, прослужил в ней еще 13 лет, а затем решил возвращаться в родные края. Но не сбылось... Как сказано в «Вестнике военного духовенства», «смерть застигла беднягу-солдатика совершенно неожиданно, в то время, когда он, получив увольнение в отставку, возвращался на родину, спеша повидаться с родственниками, пожить на покое после продолжительной службы».
Пожалуй, большего боевого пути, чем у этого гренадера-«контрактника», ни у кого другого не было.
Дворцовые гренадеры
Рота Дворцовых гренадер была сформирована в 1827 году и несла почетную караульную службу в Зимнем дворце. Поначалу в состав ее вошли гвардейские солдаты, прошедшие всю Отечественную войну – сначала от Немана до Бородина, потом от Тарутина до Парижа. Если караулы, наряжаемые от гвардейских полков, охраняли государя, то основной задачей дворцовых гренадеров было следить за порядком и приглядывать за ушлыми придворными служителями – лакеями, истопниками и прочей братией. Если в ХХ столетии усиленно кричали о «гражданском контроле» над армией, то в XIX столетии понимали, что надежнее и спокойнее будет, когда дисциплинированные и честные военные приглядывают за штатскими ловкачами...

«Вольноопределяющиеся – лица с образовательным цензом, поступившие добровольно, не вынимая жребия, на действительную военную службу нижними чинами. Добровольная служба вольноопределяющихся покоится не на договоре, а на законе; она является той же воинской повинностью, но лишь с видоизменением характера ее выполнения».
(Военная энциклопедия. 1912 год).

Сначала в роту отбирали старослужащих, а впоследствии стали набирать тех, кто полностью выслужил срок, то есть «контрактников». Содержание по воле императора Николая I им сразу было определено очень хорошее: унтер-офицерам, приравненным по чину к армейским прапорщикам, – 700 рублей в год, гренадерам первой статьи – 350, гренадерам второй статьи – 300. Унтер-офицер дворцовых гренадеров реально являлся офицером, вот и получал офицерское жалованье. Такого непотребства, чтобы даже «контрактный» солдат даже самой «элитной» части получал жалованье больше офицерского, в Русской армии отродясь не бывало. Кстати, в роте, охранявшей Зимний дворец, не только служили солдаты-«контрактники», но и все ее офицеры выслужились из простых солдат, они начинали службу в качестве таких же рекрутов, как и их подчиненные!
Можно понять, что император Николай I, учредивший эту роту, испытывал к ней особенное доверие, которое дворцовые гренадеры оправдывали сполна. Достаточно вспомнить пожар в Зимнем дворце 17 декабря 1837 года, когда они совместно с караульными преображенцами выносили портреты генералов из Военной галереи 1812 года и самое ценное дворцовое имущество.
Их ведь все время ориентировали, что здесь считается самым дорогим, за чем нужен особенный пригляд... Кстати, тут стоит вспомнить про то, как посреди горящего зала появился государь Николай Павлович и, увидав, что гренадеры, надрываясь, тащат огромное венецианское зеркало, сказал им: «Не надо ребята, оставьте! Спасайтесь сами!» – «Ваше величество! – возразил один из солдат. – Не можно, оно же таких громадных денег стоит!» Царь хладнокровно разбил зеркало канделябром: «Теперь-то оставьте!»
Двое из гренадеров – унтер-офицер Александр Иванов и Савелий Павлухин – погибли тогда в горящем здании... Настоящая армейская служба нигде не бывает легкой, она всегда таит в себе какую-то потенциальную опасность. В прежние времена этот «фактор риска» старались компенсировать хотя бы материально...
...Вот в принципе и все, что хотелось бы рассказать об истории «контрактной службы» в России. Как видите, чем-то надуманным, искусственным она не являлась, и пользу – при условии всесторонне продуманной ее организации – для армии и для России она приносила немалую.
Однако нелишне было бы напомнить, что никогда – даже в самом начале своей истории – наша регулярная армия не была чисто «контрактной». «Контрактники», как бы их при этом ни называли, являли собой элитарную часть «нижних чинов», были надежным связующим звеном между офицерами, командным составом и рядовым, унтер-офицерским составом, «становым хребтом» той самой Русской армии, которая отважно дралась при Полтаве и Бородине, защищала Севастополь, переходила Балканы и благодаря бездарности высшего государственного руководства исчезла не побежденной на полях Первой мировой войны.

На снимках: Неизвестный художник. Дворцовый гренадер.
В. ШИРКОВ. Сверхсрочный рядовой Ямбургского уланского полка. 1845.

Как осуществлялся призыв в армию императорской России начала 20-века. Кто подлежал ему. У кого были льготы по призыву, денежное вознаграждение военнослужащих. Сборник статистики.


"Из всех подданных Российской империи, достигших призывного возраста (20 лет), посредством жребия призывались на действительную военную службу около 1/3 — 450000 из 1300000 чел. Остальные зачислялись в ополчение, где проходили подготовку на кратких сборах.

Призыв 1 раз в год — с 15 сентября или 1 октября по 1 или 15 ноября — в зависимост и от сроков уборки урожая.

Срок службы в сухопутных войсках: 3 года в пехоте и артиллерии (кроме конной); 4 года в прочих родах войск.

После чего шло зачисление в запас, который призывался только в случае войны. Срок запаса — 13-15 лет.

Во флоте срочная служба 5 лет и 5 лет в запасе.

Не подлежали призыву на воинскую службу:

Жители отдаленных мест: Камчатка, Сахалин, некоторые районы Якутской области, Енисейской губернии, Томской, Тобольской губерний, а также Финляндии. Инородцы Сибири (кроме корейцев и бухтарминцев), Астраханской, Архангельской губерний, Степ ного края, Закаспийской области и население Туркестана. Вносят денежный налог вместо воинской повинности: некоторые инородцы Кавказского края и Ставропольской губернии (курды, абхазцы, калмыки, ногайцы и др.); Финляндия отчисляет от казны 12 млн марок ежегодно. Лица еврейской национальности не допускаются во флот.

Льготы по семейному положению:

Не подлежат призыву:

1. Единственный сын в семье.

2. Единственный способный к труду сын при недееспособном отце или матери-вдове.

3. Единственный брат при круглых сиротах до 16 лет.

4. Единственный внук при недееспособных бабке и деде без взрослых сыновей.

5. Внебрачный сын при матери (на его попечении).

6. Одинокий вдовец с детьми.

Подлежат призыву в случае нехватки годных призывников:

1. Единственный сын, способный к труду, у престарелого отца (50 лет).

2. Следующий за братом, погиб шим или пропавшим без вести на службе.

3. Следующий за братом, еще служащим в армии.

Отсрочки и льготы по образованию:

Получают отсрочку от призыва:

до 30 лет казенные стипендиаты, готовящиеся на занятие ученых и учебных должностей, после занятия которых освобождаются совсем;

до 28 лет студенты высших учебных заведени й с 5-летним курсом;

до 27 лет в высших учебных заведениях с 4-летним курсом;

до 24 лет учащиеся средних учебных заведений;

учащиеся всех школ по ходатайству и соглашению министров;

на 5 лет — кандидаты в проповедники евангелических лютеран.

(В военное время лица, имеющие вышеперечисленные льготы, берутся на служ бу до окончания курса по Высочайшему соизволению).

Сокращение сроков действительной службы:

служат 3 года в войсках лица с высшим, средним (1 разряд) и низшим (II разряд) образованием;

служат 2 года лица, выдержавшие на службе экзамен на прапорщика запаса;

доктора и провизоры служат в строю 4 месяца, а затем дослуживают по спец иальности 1 год 8 месяцев

во флоте лица с образованием 11-го разряда (низшие учебные заведения) служат 2 года и 7 лет состоят в запасе.

Льготы по профессиональной принадлежности

Освобождаются от воинской повинности:


  • Духовенство христианское, мусульманское (муэдзины не моложе 22 лет).

  • Ученые (академики, адъюнкты, профессора, пр озекторы с помощниками, лекторы восточных языков, доценты и приват-доценты).

  • Художники Академии Художеств, посланные за границу для усовершенствования.

  • Некоторые должностные лица по ученой и учебной части.

Льготы:


  • Учителя и должностные лица по ученой и учебной части служат 2 года, а по временному 5-летнему положению с 1 декабря 1912 года — 1 год.

  • Фельдшера, окончившие специальные морские и военные школы, служат 1,5 года.

  • Выпускники школ солдатских детей войск гвардии служат 5 лет, начиная с 18-20 лет.

  • Техники и пиротехники артиллерийского ведомства служат после окончания учебного заведения 4 года.

  • Вольнонаемным морякам дается отсрочка до окончания контракта (не более года).

  • Добровольно с 17 лет принимаются на службу вольноопределяющимися лица с высшим и средним образованием. Срок службы — 2 года.

Сдавшие на службе экзамен на чин офицера запаса служат 1,5 года.

Вольноопределяющиеся во флот — только с высшим образованием — срок службы 2 года.

Лица, не имеющие вышеуказанные образования, могут поступить добровольно на службу без жребия, т. н. охотники. Служат на общих основаниях.

Воинская повинность казаков

(За образец принято Донское войско, прочие казачьи войска отбывают службу применительно к своим традициям).

Все мужчины обязаны служить без выкупа и замены на своих лошадях со своим снаряжением.

Все войско дает служилых и ополченцев. Служилые делятся на 3 разряда: 1 подготовительный (20-21 год) проходит военную учебу. II строевой (21-33 года) непосредственно проходит службу. III запасной (33-38 лет) раз вертывает войско для войны и пополняет потери. Во время войны служат все без учета разрядов.

Ополчение — все способные к службе, но не вошедшие в служилые, образуют особые части.

Казаки имеют льготы: по семейному положению (1 работник в семье, 2 и более чле нов семьи уже служат); по имущественному (погорельцы, обедневшие не по своей причине); по образованию (в зависимости от образования служат от 1 до 3 лет в строю).

2. Состав сухопутной армии

Все сухопутные войска делятся на регулярные, ка зачьи, милицию и ополчение. — милиция формируется из добровольцев (преимущественно инородцев) по мере надобности в мирное и военное время.

По родам войска состоят из:


  • пехоты

  • кавалерии

  • артиллерии

  • технических войск (инженерные, железнодорожные, воздухоплавательные);

  • сверх того — вспомогательные части (пограничная стража, обозные, дисциплинарные части и т. д.).

    • Пехота подразделяется на гвардейскую, гренадерскую и армейскую. Дивизия состоит из 2 бригад, в бригаде 2 полка. Пехотный полк состоит из 4-х батальонов (некоторые из 2-х). Батальон состоит из 4-х рот.

    Кроме того, в полках имеются пулеметные команды, команды связи, конных ординарцев и разведчиков.

    Полная численность полка мирного времени около 1900 человек.

    Гвардейских регулярных полков — 10

    Кроме того, 3 гвардейских казачьих полка.


    • б) кавалерия подразделяется на гвардейскую и армейскую.


      • 4 — кирасирских

      • 1 — драгунский

      • 1 — конно-гренадерский

      • 2 — уланских

      • 2 — гусарских



  • Армейская кавалерийская дивизия состоит; из 1 драгунского, 1 уланского, 1 гусарского, 1 казачьего полка.

    Гвардейские кирасирские полки состоят из 4 эскадронов, остальные армейские и гвардейские полки — из 6 эскадронов, в каждом из которых 4 взвода. Состав конного полка: 1000 нижних чинов при 900 лошадях, не считая офицеров. Кроме казачьих полков, входящих в регулярные дивизии, образуются еще особые казачьи дивизии и бригады.


    3. Состав флота

    Все суда подразделяются на 15 классов:

    1. Линейные корабли.

    2. Броненосные крейсера.

    3. Крейсера.

    4. Эскадренные миноносцы.

    5. Миноносцы.

    6. Миноноски.

    7. Заградители.

    8. Подводные лодки.

    9. Канонерские лодки.

    10. Речные канонерские лодки.

    11. Транспорты.

    12. Посыльные суда.

    14. Учебные суда.

    15. Портовые суда.


Источник: Русский календарь Суворина на 1914 год. СПб., 1914. С.331.

Состав армии России на апрель 1912 года по родам войск и службам ведомства (по штату/по спискам)

Источник: Военно-статистический ежегодник армии за 1912 г. СПб., 1914. С. 26, 27, 54, 55.

Состав офицеров армии по образованию, семейному положению, сословности, возрасту, на апрель 1912 г.

Источник: Военно-статистический ежегодник армии за 1912 год. СПб., 1914. С.228-230.

Состав нижних чинов армии по образованию, семейному положению, сословности, национальности и роду занятий до поступления на военную службу

Источник: Военно-статистический ежегодник за 1912 год. СПб., 1914. С.372-375.

Денежное довольствие офицеров и чинов военного духовенства (руб. в год)

(1)- Усиленные оклады назначались в отдаленных округах, в академиях, офицерских школах, в воздухоплавательных войсках.

(2)- Из добавочных денег вычеты не производились.

(3)- Штаб-офицерам добавочные деньги отпускались с таким расчетом, чтобы общая сумма жалования, столовых и добавочных денег не превышала у полковников 2520 руб., подполковников 2400 руб. в год.

(4)- В гвардии капитаны, штабс-капитаны, поручики получали жалование на 1 ступень выше.

(5)- Военное духовенство получало прибавку к жалованию по 1/4 оклада за 10 и 20 лет службы.

Офицерам выдавались при переводе к новому месту службы и при командировках т. н. прогонные деньги на наем лошадей.

При нахождении в различных видах командировок вне предела части выдаются суточные и порционные деньги.

Столовые деньги, в отличие от жалования и добавочных денег, назначались офицерам не по званию, а в зависимости от должности:


  • командиры корпусов — 5700 руб.

  • начальники пехотных и кавалерийских дивизий — 4200 руб.

  • начальники отдельных бригад — 3300 руб.

  • командиры неотдельных бригад и полков — 2700 руб.

  • командиры отдельных батальонов и артиллерийских дивизионов — 1056 руб.

  • командиры полевых жандармских эскадронов — 1020 руб.

  • командиры батарей — 900 руб.

  • командиры неотдельных батальонов, начальники хозяйственной части в войсках, помощники кавалерийских полков — 660 руб.

  • младшие штаб-офицеры управления артиллерийской бригады, ротные командиры крепостной и осадной артиллерии — 600 руб.

  • командиры отдельных саперных рот и командиры отдельных сотен — 480 руб.

  • ротные, эскадронные и сотенные командиры, начальники учебных команд — 360 руб.

  • старшие офицеры (по одному) в батареях — 300 руб.

  • старшие офицеры (кроме одного) в артиллер ийских батареях в ротах, начальники пулеметных команд — 180 руб.

  • должностные офицеры в войсках — 96 руб.

Вычеты производились из жалования и столовых денег:


  • 1 % на госпиталь


  • 1,5 % на медикаменты (полковая аптека)


  • 1 % из столовых


  • 1 % из жалования

в пенсионный капитал


  • 6 % — в эмеритальную кассу (для прибавк и к пенсии)


  • 1 % столовых денег в инвалидный капитал.

При награждении орденами вносится сумма в размере:


  • Св. Станислава 3 ст. — 15 руб., 2 ст. — 30 руб.; 1 ст. — 120.

  • Св. Анны 3 ст. — 20 руб.; 2 ст. — 35 руб.; 1 ст. — 150 руб.

  • Св. Владимира 4 ст. — 40 руб.; 3 ст. — 45 руб.; 2 ст. — 225 руб.; 1 ст. — 450 руб.

  • Белого орла — 300 руб.

  • Св. Александра Невского — 400 руб.

  • Св. Андрея Первозванного — 500 руб.

За остальные ордена вычеты не производятся.

Деньги поступали в орденский капитал каждого ордена и использовались для помощи кавалерам данного ордена.

Офицерам выдавались квартирные деньги, деньги на содержание конюшен, а также деньги на отопление и освещение квартир в зависимости от места дислокации воинской части.

Населенные пункты Европейской России и Сибири (1) поделены на 9 разрядов в зависимости от стоимости в них жилья, а также топлива. Разница в оплате квартир и цен на топливо между населенными пунктами 1 разряда (Москва, С.-Петербург, Киев, Одесса и др.) и 9 разряда.(мелкие населенные пункты) составляла 200 % (в 4 раза).

Военнослужащие, взятые в плен и которые не были у неприятеля на службе, по возвращении из плена получают жалование за все время, проведенное в плену, кроме столовых денег. Семья находящегося в плену имеет право на получение половины его жалования, а также снабжается квартирными деньгами, и если кому полагалось, пособие на наем прислуги.

Офицеры, служащие в отдаленных местностях, имеют право на прибавку к жалованию в зависимости от срока выслуги в этих местностях за каждые 5 лет 20-25 % (в зависимости от места), а за каждые 10 лет единовременное пособие.

К военной службе каждый казак готовился с детства. Однако служить приходилось не всем. Дело в том, что численность каждого казачьего войска была строго регламентирована и в армию призывалось лишь ограниченное число рекрутов, причем их число находилось в прямой зависимости от численности населения всей станицы. Призывались молодые люди или по жребию, или в добровольном порядке («охотники»). Порядок призыва был определен единым для всего казачьего общества и строго всеми соблюдался.

В каждой станице велись метрические книги, в которые станичные атаманы вносили всех без исключения лиц мужского пола — и сыновей рядовых, и генеральских отпрысков. В соответствии с метрическими книгами станичным правлением изготавливались для проведения жребия именные списки всех «малолетков» с 19-летнего возраста, но не старше 25 лет. Списки составлялись в порядке и очередности, соответствующих записям в метрических книгах. В них также включались лица, прибывшие на постоянное место жительства из других областей. Одновременно с составлением списков призывников станичные атаманы предлагали на обсуждение схода и списки всех лиц, объявивших себя неспособными к отбыванию воинской повинности, а сход после освидетельствования объявлял «приговор». От призыва освобождались лица, обучавшиеся и окончившие средние и высшие учебные заведения, сельские учителя и другие.

В назначенный день станичные атаманы созывали все общество и «малолетков», достигших на 1 января следующего года 19-летия. Атаманы, командированные в станицы, зачитывали обществу предписание о воинской службе и расписание с указанием численности призываемых юношей. После этого зачитывали список всех «малолетков», причём пропущенные и новые фамилии вносились в него тут же.

Для проведения жеребьёвки заблаговременно изготавливалось столько же чистых, абсолютно одинаковых билетов, сколько молодых людей было внесено в список. Каждый билет имел свой порядковый номер, а лицо, командированное в станицу для жеребьёвки, вместе с тремя выборными сверяло число билетов с численностью призывного контингента. На старших по порядку номерах билетов тут же принародно делалась надпись «служить». Помечалось столько билетов, сколько рекрутов следовало призвать на службу. Если кто-либо изъявлял желание идти на службу добровольно - «охотником», то он жребий не тянул, а количество билетов, в том числе и подписанных, уменьшалось.

«Подписанные» и «чистые» билеты однообразно сворачивались, перемешивались и высыпались в стеклянную урну, выставленную на всеобщее обозрения. После этого никто, кроме вытягивающего жребий, к урне прикасаться не имел права. Каждый юноша по списку подходил к урне, обнаженной по локоть рукой вынимал один билет и тотчас же показывал его присутствовавшему чиновнику. Номер билета объявляли во всёуслышанье, а если на нем была и надпись «служить», отмечали в списке.

Номера жребия вынимались лишь один раз, и пережеребьёвка не допускалась ни под каким предлогом. Вместо отсутствующих юношей билет тем же порядком вынимал его отец, дед, мать или уполномоченный. После жеребьевки во всех станицах атаманы отделов составляли именные списки юношей, записанных в казаки, а наказной атаман приказом по войску зачислял их в служилые казаки сроком на 15 лет. После 15-летней полевой службы казаки на 7 лет переводились в разряд внутреннеслужащих, а затем увольнялись в отставку.

После принятия присяги молодые казаки три года состояли в приготовитель­ном разряде. Первый год они жили дома, готовились к полевой службе и экипировались за свой счёт. На второй - они уже обучались военной службе в станицах, а на З-й - в лагере. За эти три года казак должен был «совершенно приготовиться и снарядиться для службы».

Следующие 12 лет казак числился в строевом разряде. Первые 4 года он нёс действительную службу в так называемых частях 1-й очереди. Следующие 4 года он состоял в частях 2-й очереди («на льготе»), жил в станице, но должен был иметь верховых лошадей и ежегодно выезжать на лагерные сборы. Последние 4 года казаки числились в частях 3-й очереди, могли не иметь верховых лошадей и на лагерные сборы привлекались всего один раз.

После 15-летней службы в строевом (полевом) разряде казаки перечислялись в разряд внутреннеслужащих, служба которых состояла в караулах и в прислуге при военных учреждениях. При этом наряжались на службу казаки уже по очереди, каждый раз на срок не более одного года. Им разрешалось нанимать вместо себя и других лиц, с тем только условием, чтобы нанимаемые соответствовали предстоящей им службе. Внутреннеслужащие казаки, «наряжаемые на действительную службу», получали жалованье, провиант и приварочные деньги наравне со строевыми казаками.

Следует отметить, что всему казачьему сословию предоставлялись в царской России значительные льготы: особый порядок прохождения службы, освобождение от подушной подати, от рекрутской повинности, от государственного земского сбора, право беспошлинной торговли в пределах войсковых территорий, особые права на пользование государственными землями и угодьями и др.

Но особые права налагали на казаков и особые обязанности. От воинской службы не освобождался ни один казак. Юноши, вытянувшие жребий «не служить», от обязанностей военной службы освобождались только формально, но на деле оставались в составе войска под наименованием «неслужилых казаков». Они за всё время, которое должны были бы пробыть на полевой и внутренней службе, т.е. на протяжении 22 лет, вносили в войсковую казну определенные платежи, размеры которых устанавливались царем, и исполняли все войсковые, земские повинности наравне с внутреннеслужащими казаками. Все казаки, идущие на службу, получали от остающихся дома казаков полевого разряда «подмогу», достигавшую 350-400 рублей. Освобождались от платежей неслужилые казаки только тогда, когда получали право на увольнение от полевой и внутренней службы. В исключительных случаях, «если польза государства» требовала, всё казачье население, служилое и неслужилое, могло быть призвано на службу.

Льготы, привилегии... Да, но какая героическая самоотдача при этом. Не было ни одной реляции с поля боя, в которой бы не отмечались удаль, храбрость, самоотверженность казаков. Бессменный авангард России, говоря современным языком, царский спецназ, направлялся на самые ответственные и опасные дела, в рискованные экспедиции, «горячие точки». В мирное (для всех остальных) время казаки живой стеной прикрывали рубежи Отечества. На войне вели поиск, разведку боем, осуществляли рейды в тыл врага, диверсии...

Так, в период Большой Кавказской войны XIX века на коммуникациях горцев эффективно действовал казачий спецназ - пластуны (от слова пласт, то есть лежащие пластом) - пешие команды и части Черноморского, а затем Кубанского казачьего войска. Главная задача этих подразделений заключалась в том, чтобы уберечь станицы от внезапного нападения горцев. С этой целью им предписывалось вести непрерывное наблюдение за кордонной линией из потайных мест-секретов, залегать своеобразным живым капканом на путях возможного проникновения врага в глубь казачьих земель.

Тактика действий пластунов складывались веками. В походе они находились в передовом разведывательном дозоре, на привале - в засаде в боевом охранении. В полевом укреплении - в постоянном поиске по окрестным лесам и ущельям. При этом пластуны ночью группами от 3 до 10 человек проникали глубоко в расположение неприятеля, наблюдали за ним, подслушивали разговоры.

В интересах скрытности ведения разведки пластунам разрешалось носить даже крашеную бороду. Многие из них знали местные наречия, нравы и обычаи. В некоторых аулах у пластунов были приятели - кунаки, сообщавшие им замыслы противника. Однако сведения, полученные даже от самых закадычных друзей-кунаков, всегда подлежали тщательной проверке.

При боевом столкновении в ходе разведывательного рейда пластуны почти никогда не давались в руки врагам. Считалось правилом, что пластун скорее потеряет жизнь, чем свободу. Умело выбрав позицию и заранее наметив пути отхода, пластуны в случае преследования отстреливались или молча укрывались на местности. В обоих случаях противник опасался немедленно открыто атаковать небольшой отряд разведчиков, зная меткость пластунского выстрела и опасность засады. Сбив таким образом «кураж» у преследователей, пластуны отходили. Раненых в беде не бросали, погибших - хоронили на месте или по возможности уносили с собой.

В старопечатных изданиях дореволюционной России сохранилось немало рассказов о действиях этих подразделений. Героические поступки казаков вошли в устное народное творчество. Отличительная черта казачьего сословия состояла в том, что лица, поступившие однажды в это сословие, оставались в нём навсегда, утрачивая связь с тем сословием, к которому принадлежали ранее. Выход из войскового сословия воспрещался безусловно, причем казакам запрещалось даже «вступать в брак с посторонними лицами». Не допускался также переход казаков на службу в посторонние ведомства или в регулярные войска.

Вместе с тем офицеры регулярных войск иногда переводились в казачьи полки. При этом их звания переименовывались следующим образом: майоры - в войсковые старшины; капитаны и ротмистры - в сотники; подпоручики, прапорщики и корнеты - в хорунжие. Нижние чины проходили службу на должностях фельдфебелей, урядников, горнистов, приказных, писарей, фельдшеров и обозных казаков. Права и обязанности рядовых, унтер-офицеров и офицеров были строго регламентированы и неукоснительно соблюдались.

Так, дисциплинарный устав был утвержден царем и объявлен приказом по военному ведомству. Например, на рядовых и ефрейторов налагались следующие взыскания: «1. Воспрещение отлучаться из казармы или со двора на время более или менее продолжительное. 2. Назначение на случающиеся по роте работы, не более как на восемь нарядов. З. Назначение не в очередь на службу, на время не бoлee восьми суток. 4. Простой арест, на время не свыше месяца. 5. Строгий арест, на время не свыше двадцати суток. 6. Усиленный арест, на время не свыше восьми суток. 7. Лишение ефрейторского звания и смещение на низшие степени и меньшие оклады. 8. Неудостоение к награждению нашивками».

Кроме того, по решению суда нижние чины могли быть подвергнуты наказанию розгами до 50 ударов.

Высокая требовательность к личному составу в сочетании с круговой порукой казачьего общества и многовековыми историческими традициями позволили превратить казачьи войска в наиболее боеспособную и вместе с тем верноподданническую часть русской армии. Они несли службу в царских конвоях, охраняли великокняжеские дворцы, усмиряли непокорных, разгоняли демонстрантов.

Много чем приходилось им заниматься, но звание защитника земли российской несли они с достоинством и честью, строго выполняя единожды принятую присягу...

В Российском государстве начиная с 30-ых годов 17 в. были предприняты попытки создать более совершенную военную систему. Стрельцы и поместная конница уже не являлись надежными средствами укрепления границ.

Регулярная русская армия возникла при императоре Петре I (1682-1725). Его Указ «О приеме в службу в солдаты из всяких вольных людей» (1699) положил начало наборам в новую армию. В Указе от 20 февраля 1705 г. впервые упомянут термин «рекрут», срок службы которого установил Петр I – «доколе силы и здоровье позволят». Рекрутская система прочно закрепила классовый принцип организации армии: солдатский состав набирался из крестьян и других податных слоев населения, а офицерский – из дворян. Каждая сельская или мещанская община обязывалась предоставить в армию мужчину в возрасте от 20 до 35 лет с определенного числа (чаще 20) дворов.

В 1732 г. фаворит императрицы Анны Иоанновны (1730-1740) – Б.Х. Миних (президент Военной коллегии) утвердил набор рекрутов в возрасте от 15 до 30 лет по жребию. Пожизненный срок службы сменился 10-летним, более того, крестьяне-военнослужащие могли быть произведены в офицеры, т.е. выйти в дворяне. Кроме того, в 1736 г. вышло указание, разрешающее единственным в семье сыновьям не служить в армии, а одному из братьев избежать рекрутчины.

В 1762 г. император Петр III (1761-1762) установил срок службы в армии – 25 лет.

В 1808-1815 гг. при императоре Александре I (1801-1825) были организованы военные поселения – специальные волости, населенные государственными крестьянами, которые переводились в разряд военных поселян. Здесь расселялись солдатские полки, к солдатам выписывались их семьи, солдат женили (часто не по их выбору). Военные поселяне пожизненно отбывали военную службу и выполняли земледельческие работы, чтобы обеспечить себя. Все мальчики с 7 лет становились кантонистами, одевались в форму и пожизненно несли и солдатскую, и крестьянскую службу. В госистархиве Чувашской Республики хранятся книги по учету кантонистов. В 50-ые годы 19 в. поселенцы, кантонисты, уволенные из военного ведомства, были причислены в сельские общества государственных и удельных крестьян, о чем свидетельствуют ревизские сказки и др. документы.

С 1834 г. при императоре Николае I (1825-1855) солдат увольнялся в бессрочный отпуск («запас») по истечении 20 лет службы. С 1839 г. по 1859 г. срок службы сократился с 19 до 12 лет, предельный возраст рекрута - с 35 лет до 30.

Из формулярного (призывного) списка Чебоксарского уездного присутствия за 1854 г.:

620. Михайло Васильев (Примечание: рекрут сей поступил охотою за брата Козму Васильева), возраст – 20 лет, рост – 2 аршина 3 вершка, приметы: волосы на голове и брови темно-русые, глаза голубые, нос и рот обыкновенные, подбородок – круглый, вообще лицо – рябоватое. Особые приметы: на правой стороне спины от болезни пятно. Из какого сословия принят, по какому набору: Казанской губернии, Чебоксарского уезда, Сундырской волости, д. Большой Аккозиной, из государственных крестьян, по 11 частному набору, православный, холост. Читать, писать, какого-либо мастерства не знает.

719. Василий Федоров, возраст 21/2 лет, рост – 2 аршина 5 вершков, приметы: волосы на голове и брови – черные, глаза карие, нос – широковатоострый, рот – обыкновенный, подбородок – круглый, вообще лицо чистое. Особые приметы: на пояснице родимое пятно. Из какого сословия принят, по какому набору: Казанской губернии, Чебоксарского уезда, Липовской волости, д. Багильдиной, из государственных крестьян, по 11 частному набору, православный, женат на Елене Васильевой, детей нет. Читать, писать, какого-либо мастерства не знает.

В семейном рекрутском списке Чебоксарского округа Алымкасинской волости Алымкасинского сельского общества за 1859 г. имеются сведения о поступлении крестьян в рекруты с 1828 г., данных о возвращении рекрутов нет.

Очередные изменения в сроках службы связаны с главой Военного министерства Д.А. Милютиным (1861-1881), который в 1873 г. провел реформу. В результате с 1 января 1874 г. на смену рекрутской системе пришла всеобщая воинская повинность. Все мужское население, достигшее 20-летнего возраста, без различия сословий, 6 лет служило непосредственно в строю и 9 лет числилось в запасе (для флота – 7 лет действительной службы и 3 года в запасе). Отслужившие сроки действительной службы и в запасе зачислялись в ополчение, в котором пребывали до 40 лет. От действительной службы освобождались: единственный сын, единственный кормилец в семье при малолетних братьях и сестрах, призывники, у которых старший брат отбывает или отбыл срок действительной службы. Остальные годные к службе, не имевшие льгот, тянули жребий. Все годные к службе, в т.ч. и льготники, зачислялись в запас, а по истечении 15 лет – в ополчение. Давались отсрочки на 2 года по имущественному положению. Сроки действительной военной службы сокращались в зависимости от образовательного ценза: до 4 лет – для окончивших начальную школу, до 3 лет – городскую школу, до полутора лет – для имевших высшее образование. Если получивший образование поступал на действительную службу добровольно («вольноопределяющийся»), сроки службы сокращались вдвое. На службе солдат обучали грамоте. От воинской повинности освобождалось духовенство.

Из призывного списка с. Яндашево Алымкасинской волости Чебоксарского уезда за 1881 г.:

… д. Чодиной

№ 2. Никита Якимов, род. 24 мая 1860 г., семейное положение: сестра Екатерина, 12 лет, жена Оксинья Яковлева, 20 лет.

Решение Присутствия по воинской повинности: «Имеет льготы первого разряда как единственный в семье работник. Зачислить в ополчение»;

д. Ольдеево – Изеево

№ 1. Иван Петров, род. 4 января 1860 г., семейное положение: мать – вдова, 55 лет, сестры: Варвара, 23 лет, Прасковья, 12 лет, жена Огафья Исаева, 25 лет.

Решение Присутствия по воинской повинности: «Дана льгота первого разряда как единственному в семье работнику при матери – вдове. Зачислен в ополчение».

Из рапорта помощника старшины Алымкасинского волостного правления Чебоксарскому уездному исправнику от 17 августа 1881 г.: «… в дер. Юраково есть ныне уволенный в запас солдат Порфирий Федоров – музыкант хора 66 пехотного Бутырского полка, который поступил на военную службу 16 декабря 1876 г., по слабосилию был зачислен в Арзамасский запасной батальон, в составе которого принимал участие в Турецкой войне…».

При военном министре П.С. Ванновском (1882-1898) по новому воинскому уставу 1888 г. произошли новые сокращения срока службы: 4 года в пеших войсках, 5 лет в кавалерии и инженерных войсках. Срок службы в запасе увеличился с 9 до 18 лет. Годный к службе числился в ополчении до 43-летнего возраста, с 20 лет до 21 года повысился призывной возраст на действительную службу, в 2-4 раза увеличились сроки службы для лиц, окончивших средние и высшие учебные заведения, а также для вольноопределяющихся.

Из призывного списка Ишлей-Шарбашевского общества Сюндырской волости Козмодемьянского уезда за 1892 г.:

2. Марков Лаврентий Маркович, род. 4 августа 1871 г. Семейное положение: брат Николай, 11 лет, сестра Дария, 16 лет.

Решение Присутствия по воинской повинности: «Имеет право на льготу первого разряда по 45 ст. как единственный способный брат при брате и сестре – круглых сиротах… Зачислить ратником 2 разряда в ополчение».

3. Николаев Филипп Николаевич, род. 2 ноября 1871 г. Семейное положение: отец Николай Федоров, 45 лет, мать Аграфена Степанова, 40 лет, братья: Петр, 17 лет, Иван, 13 лет, Кузьма, 10 ½ лет, Никифор, 6 лет.

Решение Присутствия: «Имеет право на льготу второго разряда по 45 ст. как единственно способный к труду сын при отце способном и братьях моложе 18 лет. Зачислить ратником 1 разряда в ополчение».

Из призывного списка Сюндырской волости за1895 г.:

40. Елаков Роман Евдокимович, род. 12 ноября 1873 г. Семейное положение: отец Евдоким Иванов, 50 лет, мать Настасья Петрова, 45 лет, родные братья: Григорий, 23 года, в призыв 1892 г. поступил и состоит на службе, Филипп, 18 лет, сестры: Надежда, 15 лет, Татьяна, 12 лет; православный, холост, по образованию принадлежит к четвертому разряду (свидетельство Козмодемьянского уездного училищного совета от 17 августа 1888 г.), номер вытянутого жребия № 230, рост 1,7 1 , имеет право на льготу третьего разряда как непосредственно следующий по возрасту за братом, состоящим на действительной службе. Решение: зачислить в ополчение, ратник 1-го разряда.

Последнее изменение срока службы в царской армии произошло в 1906 г.: в пехоте стали служить 3 года, в остальных войсках – 4 года.

В.И. Елахова,

начальник отдела

обеспечения сохранности

и учета документов

«Дедовщина» и издевательства офицеров над солдатами в царской армии получили свое распространение во многом из-за официально введенной и долгое время действующей системы телесных наказаний.
Старшие притесняли младших как в действующей армии, так и в военных учебных заведениях.

Офицеры-самодуры

Жестокое отношение к подчиненным со стороны царских офицеров изучавшими эту тему историками считается основной причиной неуставных отношений в армии до ХIХ века. В результате таких издевательств солдаты массово дезертировали из частей. Ситуация начала меняться в лучшую сторону только в конце столетия, когда в России ввели всесословную воинскую повинность. Количество побегов сократилось, поскольку уменьшился и срок воинской службы (в царской армии солдаты прежде служили 25 лет).

Из сохранившихся до наших дней приказов можно узнать, как обращались старые солдаты и офицеры с рекрутами – их, помимо непосредственного кулачного «внушения», секли плетьми, шпицрутенами, отбирали часть жалованья... Аракчеев, по воспоминаниям современников, оставлял гренадеров без усов, выдирая их самолично. За применение к солдатам шпицрутенов высказывались и такие выдающиеся полководцы царской армии, как Румянцев и Суворов.

Только по окончании Крымской войны институт телесных наказаний в российской армии был на время упразднен, а число случаев избиений офицерами солдат постепенно стало уменьшаться. Офицерские должности в армии начали занимать вольноопределяющиеся (вчерашние студенты), и это существенно поменяло взаимоотношений между начальством и подчиненными.

«Цуки» в военных училищах

Неуставные взаимоотношения были распространены и в царских военных училищах, их, в частности, описывал А. И. Куприн, сам в прошлом офицер. «Дедовщина» выражалась в попытках самоутверждения старшекурсников над курсантами младших курсов, это явление назвалось «цук». Считается, что данный порок, представлявший собой бесцельное издевательство старших над младшими, русские курсанты переняли у учащихся немецких и французских университетов.

В конце XVIII века Екатерина II подписала указ, согласно которому кадетские корпуса должны были изолироваться от общества, чтобы извне к будущим офицерам не проникали разлагающие соблазны светской жизни: эта мера была вынужденной, поскольку среди курсантов участились случаи воровства, увлечения азартными играми, пьянства и дебошей. Царица было отменила телесные наказания в армии, но Александр I в 1805 году ввел их вновь. В результате среди воспитанников кадетских корпусов стали появляться так называемые «закалы» – курсанты, которые хвастались перед товарищами способностью перенести больше сотни ударов плетьми за свои проделки. Подобная удаль, как считали «закалы», давала им право гнобить тех, кто помладше и слабеее.

«Дедовщина» в царских военных учебных заведениях возникала, в том числе, и потому, что их воспитанники до зачисления в кадетские корпусы в силу возраста еще не успевали должным образом социализироваться, выстроить нормальную систему социальных отношений и вписаться в нее. Модель обособленного социального общества они формировали в замкнутом мире военного училища. «Цуканье» с его иерархическими и поведенческими правилами к концу ХIХ века распространилось почти на все учебные заведения дореволюционной России.

По воспоминаниям офицеров, неуставные взаимоотношения между старшекурсниками и воспитанниками младших курсов юнкерских и кадетских корпусов, выражавшиеся в издевательствах и глумлении, особенно участились перед началом Первой мировой войны. Сами курсанты объясняли подобные проявления как способ «фильтрации» будущих офицеров – якобы «цук» помогал отсеивать морально и физически слабых кандидатов в военачальники. Тем не менее, современники писали в тогдашней прессе, что «благодаря» «цуканью» в казармах военных училищ царит гнетущая атмосфера, более характерная скорее для тюремной камеры или помещения арестантского отделения.

Читайте также: выбор редакции "Русской Cемёрки "