>
> В списках значится.
>
> Последняя экспедиция из Афганистана вернулась только что. Вернулась, привезя останки еще трех русских парней, погибших во время выполнении интернационального долга в Афганистане. До сего момента эти парни числились пропавшими без вести. И таких остается еще 270 человек.
>
>
>
> > При слове экспедиция представляется серьезный спасательный отряд с мощной техникой. Или - поход молодых следопытов в стиле бойскаутов. Но ни то, ни другое в условиях нынешнего Афганистана, где талибы уже окружили Кабул, невозможно. Экспедиция - это два человека. Сотрудники организации с длинным названием Комитет по делам воинов-интернационалистов при совете глав государств - участников СНГ Александр Лаврентьев и Николай Быстров. Лаврентьев о себе рассказывает мало, что выдает явную причастность к службам внешней разведки. А Быстров+ Призванный из Краснодарского края в 82 году и отправленный служить в Афганистан, вскоре попавший в плен, проведший в нем 12 лет, ставший личным охранником полевого командира Ахмад-шаха Масуда, а затем и родственником министра афганского правительства, Николай Быстров главный проводник по Афганистану.
> >
>
> За полковника - "Волгу", за рядового - барана.
>
> > 20 лет назад на границе СССР и Афганистана, командарм Борис Громов заявил "За моей спиной не о сталось ни одного советского солдата" Прозвучало эффектно, и эта точка зрения выражала официальную позицию СССР. На тот момент в Афгане могли оставаться до 400 граждан СССР. Но международные организации, обратившиеся к Президенту СССР Михаилу Горбачеву с предложением о помощи в их освобождении, получили ответ: "Наше государство ни с кем в состоянии войны не находится, поэтому военнопленных у нас нет!"
> > Впрочем, о пропавших без вести не забывали. Даже наоборот, еще Юрием Андроповым, главой КГБ СССР и впоследствии Генеральным Секретарем ЦК КПСС при КГБ был создан ОО - особый отдел, который занимался их поисками и возвращением на родину. Но вокруг афганских пленников всегда бушевали удивительные политические страсти, они становились то героями, то предателями, то способом давления или поощрения.
> > Считается, что первые пленные - пропавшие без вести - у ограниченного контингента появились в 81 году. Тогда, в январе, из поднявшего восстание афганского полка не вернулись четверо военных советников. Что примечательно, в те времена пропажа даже бойца-срочника расценивалась как ЧП и начиналась реальная войсковая операция по его поиску. Да и во время боя наши войска не оставляли на афганских горах тела погибших - их выносили, или при отсуплении на позиции позже выбрасывался десант с одной задачей - вынести тела. Тем не менее, графа "пропавшие без вести" пополнялась.
> > В 1982 году СССР обратился за помощью в содействии по возвращению военнопленных в Афганистане к Международному красному кресту. В условиях "холодной войны", при позиции СССР что он афганскую войну не ведет, спасенные Красным крестом использовались как плевок в СССР. Условия их возвращения были более чем странные - вывезенных от душманов солдат два года держали в полной изоляции в Щвейцарии, в лагере " Цугеберг", где платили по 250 франков за работу в подсобном хозяйстве и активно пропагандировали западные ценности. Через "Цугеберг" прошло 11 человек, и только трое решили вернуться в СССР, остальные" выбрали свободу" . Понятно, что Советский Союз от помощи Красного Креста отказался.
> > ОО (Особый отдел) КГБ в 40-й армии, занимающийся вызвалением наших воинов из плена, за время войны вытащил около ста наших солдат. В том числе - выце-президента России, а тогда - замкомандующего ВВС 40-й армии Александра Руцкого. По официальной версии, самолет Руцкого сбили у границы с Пакистаном, на афганской территории. Якобы, на высоте 7 километров его подловили Ф-18 ВВС Пакистана и сбили "Сэдвиндером" . Руцкой катапультировался и по обрывкам карты обнаружил, что находится в 20 километрах от Афганистана, в Пакистане. Как говорит один из работнков ОО КГБ Геннадий Ветошкин, на самом деле звено Руцкого вылетело именно в Пакистан, бомбитььь лагерь подготовки душманов. Но Пакистан делал вид, что таких лагерей нет, а наши - что не перелетели границу. Руцкой в тот вылет мог не идти, он только что вернулся с боевого задания, получил назначение на замкомандующего, предчувуствия его плохие мучали, - говорит Ветошкин. Но полетел. Руцкой провел в плену неделю, его передали в советское послольство в Пакистане. Зачем уж он потом рассказывал, что его страшно пытали и на дыбу вешали - сотрудникам ОО не очень понятно. Героя Советского Союза Алексакндр Руцкой получил. А за его освобождение заплатили огромную по тем временам сумму, на эти деньги можно было купить автомобиль "Волгу"
>
> > А вот у простого бойца из Белоруссии Александра Яновского история более трагична..
> Саша Яновский, призванный из Белоруссии, в плен попал так же, как и многие другие - случайно. Пошел за водой и получил удар по голове. Первый сведения о Яновском бригада Ветошкина получила от партии Исламское общество афганистана, которую возглавлял Раббани. К делу подключилась афганская милиция, и начался торг. За Яновского духи запросили 60 мятежников+ Сторговались на том, что они нам - Сашу, мы им - Садар -агу, главаря местной банды, приговоренного к смертной казни и находящегося в центральной тюрьме Кабула Пули-Чархи. В торге помогла информация, что Сашу взял в плен родной брат Садар - аги, Шах - ага. Но первая попытка обмена, который должен был состояться на афгано-Пакистанской границе, провалилась. Группа Ветошкина прождала в условленном месте шесть часов, пока не появился связной с запиской, что сделка переносится на более поздний срок, а к Садар-аге духи требуют добавить еще одного знатного родственника.
> Ветошкин вспоминает, что когда Яновского передали. он долгое время ничего не понимал. Тряс головой и дико озирался. Позже он рассказал, что решил, будто духи ведут его испытать кровью - был такой обычай. Дать пленному оружие и если выстрелит в наших - становится своим. А Яновский, по словам Ветошкина, вел себя в плену геройски. Не сказал ничего.
> Впрочем, шел уже 87й год, наши готовились выходить из Афгана, и духи не убивали пленных сразу, самыми изощренными методами. От забивания камнями до использования в игре "бузакш" . Это нечто типа поло, где всадники отнимают друг у друга тело овцы. В лагерях вместо овцы использовали пленников, разрывая тело на части и скармливая собакам. Единственный шанс остаться в живых - принять ислам. Уверенные, что на Родине их ждет в лучшем случае тюрьма, они не возвращались.
> В конце 89 года Верховный Совет СССР принял Постановление "Об амнистии совершивших преступление бывших военнослужащих контингента советских войск в Афганистане" То есть всех освобождали от всякой ответственности перед законом. И наконец-то появились первые "возвращенцы". Вначале их буквально "вырывали" из-под автоматов душманов, которые следили, чтоб пленники отказались вернуться. А потом+ Потом пленных стали возвращать по несколько раз.
>
> Жертвы горячей дружбы.
>
> Большая политика потребовала немедленных результатов. Как вспоминает полковник внешней разведки в отставке Леонид Бирюков, дело доходило до "воровства" пленных организациями - освободителями. Бирюков, выйдя в отставку, занимался поисками пленных уже как зам. председателя Комитета воинов-интернационалистов. Вытащив двух человек, в Кабуле он с ними ждал рейса в Москву. Этих двух выкрала пакистанская разведка и премьер -министр Пакистана Беназир Бхутто передала их Российской федерации. С большой помпой, под телекамеры и пышные речи, Бхутто даже выдала каждому пленнику по три тысячи долларов. Тут, впрочем, случился конфуз - вернувшись на Родину образца 90-х, эти люди не смогли прижиться и вскоре снова вернулись в Афган. Причем, нелегально, тайно перейдя границу. Второй раз их уже вывозил Комитет, устраивая судьбу в России.
> Александр Руцкой тоже прокололся с пленником. Прилетев в Афган, он очень хотел вернуться с освобожденным. Ну и дали ему пакистанцы человека. А в самолете советники Руцкого обнаружили, что он не говорит ни на одном из языков народов бывшего СССР. Оказался бывшим военнослужащим афганской армии. Ну и вообще, вокруг пленников кружили - делали имя десятки организаций, политических и гуманитарных деятелей, комиссий и комитетов. При всей их суете, надо признать, что им удалось вывезти из афгана не только желающих, но и колеблющихся. Но тут и результаты стали все меньше, и в политике прошел период безоглядной дружбы. И с 2000 года лишь комитет по делам воинов-интернационалистов продолжает поиски. Уже не столько пленных, сколько останков погибших и установлению их личностей. Так, с помощью разных источников информации, удалось установить имена почти всех погибшиз во время восстания в лагере Бада бери. Это был крупнейший лагерь, где базировался учебный полк "Халеда-ибн- Валида" по подготовке душманов. Тут же держали и 12 советских солдат, которых использовли на тяжелых работах и жестоко избивали.
> 26 марта 85 года сняв часовых, советские пленники вместе с пленными солдатами афганской (дружественной) армии, завладели арсеналом. Дальнейшему успеху операции по нынешним данным помешал предатель, известный как Мухаммад Ислам. Лагерь сровняли с землей - Пакистану вовсе не с руки было признавать наличие лагеря душманов на своей территории. Вместе с нашими пленными погибли 120 моджахедов, 6 иностранных советников, 13 представителей пакистанских властей. Из предателей и дезертиров эти парни превратились в героев.
> Впрочем, с точки зрения закона, в соответствии с амнистией Верховного Совета, предателей на Афганской войне нет. Даже до амнистии власти относились лояльно к тем, кто ушел в горы. Их родители и родные не знали о содержании секретных розыскных дел и получали пенсии наравне с другими.
> Шок для родителей - узнать, что сын жив, но не хочет возвращаться. И не из какой-нибудь западной страны, а именно из Афганистана. На сегодня точно известно о четырех таких людях. И, понимая, что родители могут не поверить, их возили на встречу с детьми. Бывший руководитель поискового отдела Комитета по делам воинов-интернационалистов Леонид Бирюков организовывал такие поездки в разных странах. В арабских Эмиратах мать неделю прожила с сыном. Он не вернулся. Кровь ли на нем, или там жизнь удалась - Комитет не вникает. Нашли - организовали встречу, решил ехать -вывозим, нет - даже после уговоров -его право.
>
> Личный охранник Ахмад-шаха.
>
> Николай Быстров - главный проводник поисковых экспедиций по Афгану. Его русская речь странна, смесь южного кубанского говора с явно арабским акцентом. На вопрос, когда женился, отвечает "в 1371+. И, после паузы,- это в 94 по нашему. Как жену зовут? Смущенно смеется. Говорит, кто б в Афгане спросил, сразу б по морде дал, нельзя имя жены называть. У нас ее Олей зовут+" В общем, как говорят в Комитете, Быстров застрял между той и этой жизнью.
> Быстров попал в плен в 82, через полгода службы. Их трех, молодых бойцов, "деды" отправили в кишлак за наркотой. Там скоротечный бой, два ранения пулевое и осколочное, плен. Через много лет, говорит Быстров, он разговаривал с тем полевым командиром, который его пленил. Духи сидели в засаде по наводке информаторов из афганской армии, которые сообщили, что в селу будут входить "шурави". А тогда его связали и пару недель по ночам возили из кишлака в кишлак, жестоко били, потом где-то в горах дали хотя бы умыться. Вышел, говорит Коля, стоит народ. Ну я подошел к самому чистому, руку протянул поздороваться. Он засмеялся, руку пожал. Но охрана набросилась все равно. Так Коля познакомился с пандшерским львом, полевым командиром Ахмад-шахом Масудом.
> В горном лагере было еще 5 русских. В один из дней Масуд объявил, что каждый может выбрать свою судьбу - любую страну на жительство, от США до Индии и Пакистана, либо оставаться с ним. Все решили идти на Запад. Быстров остался с Масудом.
> Потом началось наше наступление, Масуд стал уходить из горного кишлака. Он, четверо охранников и Быстров. Масуд дал Быстрову автомат, Калашников китайского производства. "Шли по снегу, я первым поднялся на перевал. Вижу, наши ракеты, звук боя. Внизу - Масуд с нукерами. Думал, проверяют. Проверил автомат - боек не спилен. Рожок с патронами, полный. Была мысль срезать всех очередью+ Но+ Не срезал"
> Бытров провел в Афгане 12 лет. Против своих не воевал, но Масуда защищал честно в условиях афганской междуусобицы. И Ахмад-шах его ценил, эпизодически меняя всю личную охрану, Быстрова всегда держал при себе. И когда стал членом Правительства Афганистана, уже после ухода Советских войск. Но когда талибы начали подходить к Кабулу, снова поставил перд выбором - "или умри в битве с талибами, или женись" . Жена у Быстрова - хоть и дальняя, но родственница Ахмад -шаха. В афганистане у них родились двое детей, но не выжили. И опять же Масуд, по словам Быстрова, заставил его вместе с женой ехать в Россию.
> Быстров приехал+ Работы нет, жить негде.. Хотел снова в Афган. Жена -афганка отказалась. Их дети, родившиеся в России, выжили. Старшей сейчас 14, младшему 6. Среднему, 12, он круглый отличник в школе. Жена работает уборщицей, а Быстров - ищет живых и останки погибших.
> -Трудно это, люди боятся, что талибы снова к власти придут. Даже через трех посредников выходишь на связь с тем, кто помнит, где закопали тело русского, но вести туда не рискуют. И все же останки еще троих привезли. Я знаю, где еще несколько похоронены, знаю, как найти+.
>
>
> Война продолжается.
>
>
> -Мы почти наверняка знаем, чьи останки привезли, но я б не хотел говорить имена до проведения ДНК - экспертизы, - говорит нынешний руководитель группы поиска, сменивший Леонда Бирюкава, Александр Лаврентьев. На неделе сам поеду в Липецкую область, брать пробы ДНК у предполагаемых родственников. О, тут такие сложности, лаборатория несовершенна, могут выдать результат только по мужской линии+ Но хоть такая+
>
> Работа по освобождению афганских пленников и поиски останков колебалась вместе с перепитиями большой политики. ОТ комитете при Президентах России и США, с соответствующими полномочиями и деньгами - до самофинансирования. Мол, ищите на спонсорские деньги. Но и найденные останки было невозможно идентифицировать. Министерство обороны РФ упорно отвечало, что деньги на ДНК -экспертизу предусмотрены только для погибших на Северном Кавказе. И хранились останки едва ли не в кучу сваленные, пока Министр МВД Татарстана не предложил свою лаборатории. Хоть и не бесплатно, но за разумную цену. И именно в этом году, в Астане, Совет глав правительств Содружества Независимых государств решил продолжить поиск без вести пропавших, мест их захоронений, идентификацию и перезахоронении их на Родине. Подписали все главы государств СНГ, но реальные деньги пошли только под подпись Российского премьера Владимира Путина. Остальные согласны искать, но денег пока нет. Впрочем, из 270 пропавших без вести больше всего россиян -136.
>
>
> Русский Генералиссимус Александр Суворов сказал, что война не заканчивается, пока не похоронен последний погибший на ней солдат. Добавить к этому нечего, только все время напоминать
Продолжаем серию публикаций о войне в Афганистане.
ефрейтор ВДВ Сергей Бояркинефрейтор ВДВ Сергей Бояркин
(317 ПДП, Кабул, 1979-81гг.)
За всё время службы в Афганистане (почти полтора года) начиная с декабря 1979г. я наслушался столько историй, как наши десантники убивали просто так гражданское население, что их просто не счесть, и ни разу не слышал, чтобы наши солдаты спасли кого-то из афганцев – в солдатской среде такой поступок был бы расценён как пособничество врагам.
Ещё в ходе декабрьского переворота в Кабуле, который длился всю ночь 27 декабря 1979г, некоторые десантники стреляли в безоружных людей, кого видели на улицах – потом без тени сожаления весело вспоминали об этом как о забавных случаях.
Через два месяца после ввода войск - 29 февраля 1980г. - в провинции Кунар началась первая боевая операция. Основной ударной силой были десантники нашего полка – 300 солдат, которые десантировались с вертолётов на высокогорном плато и пошли вниз наводить порядок. Как мне рассказывали участники той операции, порядок наводили следующим образом: в кишлаках уничтожали запасы продовольствия, убивали весь скот; обычно, прежде чем войти в дом, туда бросали гранату, затем стреляли веером во все стороны - только после этого смотрели, кто же там находился; всех мужчин и даже подростков сразу расстреливали на месте. Операция длилась почти две недели, сколько тогда убили людей – никто не считал.
То, что творили наши десантники первые два года в отдалённых районах Афганистана – это был полный произвол. С лета 1980г. в провинцию Кандагар для патрулирования территории был направлен 3-й батальон нашего полка. Никого не опасаясь, они спокойно ездили по дорогам и пустыне Кандагара и могли безо всяких выяснений убить любого человека, повстречавшегося на их пути.
Его убили просто так, автоматной очередью, не сходя с брони БМДшек.
Кандагар, лето 1981г
Фотография того убитого афганца, которая была взята из его вещей.
Вот самая обычная история, которую мне рассказал очевидец. Лето 1981г. провинция Кандагар. Фотография - на земле лежат убитый афганец и его осёл. Афганец шёл своей дорогой и вёл осла. Из оружия у афганца была только палка, которой он погонял осла. Как раз по этой дороге ехала колонна наших десантников. Его убили просто так, автоматной очередью, не сходя с брони БМДшек.
Колонна остановилась. Один десантник подошёл и отрезал у убитого афганца уши - на память о своих боевых подвигах. Затем под труп афганца установили мину, чтобы убить ещё кого-нибудь, кто обнаружит это тело. Только на этот раз задумка не сработала - когда колонна тронулась, кто-то не удержался и напоследок из пулемёта дал очередь по трупу - мина взорвалась и разорвала тело афганца на куски.
Встречавшиеся караваны обыскивали, и если находили оружие (а старые винтовки и ружья у афганцев были почти всегда), то убивали всех людей, кто был в караване, и даже животных. А когда у путников никакого оружия не было, то, иной раз, применяли верный отработанный трюк – во время обыска незаметно из своего кармана вытаскивали патрон, и, делая вид, будто этот патрон нашли в кармане или в вещах афганца, предъявляли его афганцу как доказательство его вины.
Эти фотографии взяты у убитых афганцев. Их убили, потому что их караван встретился с колонной наших десантников.
Кандагар лето 1981г.
Теперь можно было и поиздеваться: послушав, как человек горячо оправдывается, убеждая что патрон не его, начинали его избивать, затем смотрели, как он на коленях умоляет пощадить, но его опять избивали и потом расстреливали. Следом убивали остальных людей, кто был в караване.
Кроме патрулирования территории, десантники часто устраивали на дорогах и тропах засады на врагов. Эти "охотники на караваны" никогда ничего не выясняли – даже наличия оружия у путников - просто внезапно стреляли из укрытий во всех, кто проходил в том месте, не щадя никого, даже женщин и детей.
Помню, один десантник, участник боевых действий, восторгался:
Никогда бы не подумал, что такое возможно! Убиваем всех подряд - а нас за это только хвалят и награды вешают!
Вот документальное свидетельство. Стенгазета с информацией о боевых действиях 3-го батальона, проводимых летом 1981г. в провинции Кандагар.
Здесь видно, что количество учтённых убитых афганцев в три раза превосходит количество трофейного оружия: было изъято 2 автомата, 2 гранатомёта и 43 винтовки, а убито 137 человек.
Тайна кабульского мятежа
Через два месяца после ввода войск в Афганистан, 22-23 февраля 1980г., Кабул потряс крупный антиправительственный мятеж. Все, кто тогда находился в Кабуле, хорошо запомнили эти дни: улицы были заполнены толпами протестующих людей, они кричали, устраивали беспорядки, по всему городу шла стрельба. Этот мятеж не готовился какими-то оппозиционными силами или иностранными спецслужбами, он начался совершенно неожиданно для всех: как для советских военных, находящихся в Кабуле, так и для афганского руководства. Вот как вспоминает те события в своих мемуарах генерал-полковник Виктор Меримский:
"… Все центральные улицы города заполнили возбуждённые люди. Численность демонстрантов достигала 400 тысяч человек… В афганском правительстве чувствовалась растерянность. Маршал С.Л.Соколов, генерал армии С.Ф.Ахромеев и я выехали из своей резиденции в афганское Министерство обороны, где встретились с министром обороны Афганистана М.Рафи. На наш вопрос, что происходит в столице, он ответить не смог…"
Причина, послужившая толчком для такой бурной акции протеста горожан, так и не была выяснена. Лишь по прошествии 28 лет мне удалось узнать всю подоплёку тех событий. Как оказалось, мятеж был спровоцирован безрассудной выходкой наших офицеров-десантников.
ст.лейтенант Александр Вовк
Александр Вовк
Первый комендант Кабула майор Юрий Ноздряков (справа).
Афганистан, Кабул, 1980г.
Всё началось с того, что 22 февраля 1980г., в Кабуле прямо среди бела дня был убит ст.лейтенант Александр Вовк - старший инструктор по комсомолу политотдела 103-й воздушно-десантной дивизии.
Историю гибели Вовка мне рассказал первый комендант Кабула - майор Юрий Ноздряков. Это случилось возле "Зелёного рынка", куда Вовк приехал на УАЗике вместе с начальником ПВО 103-й ВДД полковником Юрием Двугрошевым. Никакого задания они не выполняли, а, скорее всего, просто хотели что-то купить на рынке. Они находились в машине, когда неожиданно был произведён один выстрел -пуля попала в Вовка. Двугрошев и солдат-водитель даже не поняли, откуда стреляли, и быстро покинули это место. Однако ранение Вовка оказалось смертельным, и он почти сразу скончался.
Зам. командира 357-го полка майор Виталий Забабурин (в середине).
Афганистан, Кабул, 1980г.
А далее произошло то, что и всколыхнуло весь город. Узнав о гибели своего боевого товарища, группа офицеров и прапорщиков 357-го парашютно-десантного полка во главе с зам.командира полка майором Виталием Забабуриным сели в БТРы и отправились к месту происшествия на разборку с местными жителями. Но, приехав на место происшествия, они не стали утруждать себя поиском виновника, а на горячую голову решили просто наказать всех, кто там находился. Двигаясь вдоль улицы, они начали громить и сокрушать всё на своём пути: забрасывали дома гранатами, стреляли из автоматов и из пулемётов на БТРах. Под горячую руку офицеров попали десятки невинных людей.
Расправа закончилась, но весть о кровавом погроме быстро облетела весь город. Улицы Кабула стали наводнять тысячи негодующих горожан, начались беспорядки. В это время я находился на территории правительственной резиденции, за высокой каменной стеной дворца Народов. Никогда не забуду тот дикий вой толпы, вселяющий страх, от которого кровь стыла в жилах. Ощущения были самыми жуткими…
Мятеж был подавлен в течение двух дней. Погибли сотни жителей Кабула. Однако настоящие зачинщики тех беспорядков, устроившие расправу над невинными людьми, так и остались в тени.
Три тысячи мирных жителей за одну карательную операцию
В конце декабря 1980г. к нам в караульное помещение (это было во дворце Народов, в Кабуле) зашли двое сержантов из 3-го батальона нашего полка. К тому времени 3-й батальон вот уже полгода стоял под Кандагаром и постоянно участвовал в боевых операциях. Все, кто находился тогда в караулке, и я том числе, внимательно слушали их рассказы о том, как они воюют. Вот от них я первый раз и узнал об этой крупной войсковой операции, и услышал эту цифру - около 3000 убитых афганцах за один день.
Кроме того, эту информацию подтвердил Виктор Марочкин, служивший механиком-водителем в 70-й бригаде, дислоцированной под Кандагаром (именно туда и входил 3-й батальон нашего 317-го парашютно-десантного полка). Он сказал, что в той боевой операции принимала участие вся 70-я бригада в полном составе. Операция проходила следующим образом.
Во второй половине декабря 1980 года окружили полукольцом крупный населённый пункт (предположительно Таринкот). Так стояли около трёх дней. К этому времени подвезли артиллерию и установки залпового огня "Град".
20 декабря операция началась: по населённому пункту был нанесён удар из "Града" и артиллерии. После первых же залпов кишлак погрузился в сплошное облако пыли. Обстрел населённого пункта продолжался практически непрерывно. Жители, чтобы спастись от разрывов снарядов, побежали из кишлака в поле. Но там их стали расстреливать из пулемётов, орудий БМД, безостановочно вели огонь четыре "Шилки" (самоходные установки с четырьмя объединёнными крупнокалиберными пулемётами), почти все солдаты стреляли из своих автоматов, убивая всех: в том числе и женщин, и детей.
После артобстрела бригада зашла в кишлак, и там убили остальных жителей. Когда боевая операция закончилась, вся земля вокруг была усыпана трупами людей. Насчитали около 3000 (трёх тысяч) трупов.
Боевая операция в кишлаке, проводимая с участием 3-го батальона нашего полка.
Кандагар, лето 1981г
По официальным данным, за период Афганской войны 1979-1989 годов в плен попали около 330 советских военнослужащих. Из них в живых остались около 150 человек. Хотя на самом деле хпленных, скорее всего, было больше. Какая же судьба ожидала тех, кто имел несчастье оказаться во власти моджахедов?
Афганские мученики
Некоторым военнопленным везло. Одни соглашались принять ислам и даже воевать против своих - и оставались в живых, получали новые имена, заводили семьи, даже делали военную карьеру… Других обменивали или же передавали западным правозащитным организациям. Но большинство оказывались в аду, откуда практически нереально было выбраться живыми.
Традиции радикального ислама призывают к мученической смерти неверных - это своего рода гарантия «попадания в рай». К тому же, изуверства должны были служить средством устрашения противника - не зря искалеченные останки пленных часто подбрасывали к советским гарнизонам.
«Утром на второй день после вторжения в Афганистан советский часовой заметил пять джутовых мешков на краю взлетно-посадочной полосы авиабазы Баграм в окрестностях Кабула, – пишет американский журналист Джордж Крайл в книге “Война Чарли Уилсона”. – Сначала он не придал этому большого значения, но потом ткнул стволом автомата в ближайший мешок и увидел выступившую кровь. Были вызваны эксперты по взрывотехнике, проверившие мешки на наличие мин-ловушек. Но они обнаружили нечто гораздо более ужасное. В каждом мешке находился молодой советский солдат, завернутый в собственную кожу».
Этих пленных солдат подвергли зверской казни под названием «красный тюльпан». Сначала им вводили большую дозу наркотика, затем подвешивали за руки, надрезали кожу вокруг всего тела и заворачивали вверх. Когда действие наркотика заканчивалось, приговоренный испытывал сильнейший болевой шок. Как правило, люди сначала теряли рассудок, а потом умирали медленной смертью…
«Одну группу пленных, с которых содрали кожу, повесили на крюках в лавке мясника. Другой пленный стал центральной игрушкой аттракциона под названием „бузкаши“ — жестокого и дикарского поло афганцев, скачущих на лошадях, выхватывая друг у друга вместо мяча обезглавленную овцу. Взамен нее они использовали пленника. Живого! И он был разодран буквально на куски».
Жизнь в преисподней
Если пленных не собирались убивать, то обычно держали в подземных «казематах». Вот рассказ одного из них, уроженца Хмельницкой области Дмитрия Бувайло, освобожденного в декабре 1987 года:
«Несколько дней держали в замаскированной норе-пещере в кандалах. В тюрьме под Пешаваром, куда меня заточили, пища была из одних отходов… В тюрьме по 8-10 часов ежедневно охранники заставляли учить фарси, заучивать наизусть суры из Корана, молиться. За любое неповиновение, за ошибки в чтении сур избивали свинцовыми дубинками до крови».
В пакистанском лагере Мобарез пленников держали в пещере, где не было ни света, ни свежего воздуха. Каждый день их подвергали пыткам и издевательствам. Многие не выдерживали и кончали с собой.
Смерть или предательство?
Наверное, самым знаменитым из советских военнопленных в Афганистане можно назвать генерал-майора авиации, Героя Советского Союза Александра Руцкого - бывшего вице-президента Российской Федерации. В апреле 1988 года он был назначен заместителем командующего военно-воздушными силами 40-й армии и направлен в Афган. Несмотря на высокий пост, Руцкой сам участвовал в боевых вылетах. 4 августа 1988 года его самолет был сбит. Александр Владимирович катапультировался и через пять дней был захвачен душманами Гульбидина Хекматиара. Его били, подвешивали на дыбе… Потом передали пакистанскому спецназу. Оказалось, сбитым пилотом заинтересовались в ЦРУ. Его пытались завербовать, заставить открыть подробности операции по выводу советских войск из Афганистана, предлагали новые документы и различные блага на Западе… К счастью, информация о том, что он находится в пакистанском плену, дошла до Москвы, и в конце концов, после нелегких переговоров, Руцкого удалось освободить.
Для многих советских военнопленных единственной альтернативой мученической смерти являлось предательство Родины, согласие сотрудничать с моджахедами или западными спецслужбами. Но далеко не все выбрали жизнь в обмен на совесть…
Как вы знаете, недавно я вернулся из путешествия по Афганистану, откуда привёз множество фотографий и написал несколько постов о войне 1979−89 годов. В одной из публикаций я рассказал вам о том, за что в той войне что сражались афганцы, а сегодня я публикую интервью с бывшим «шурави» по имени Александр Гоштук, что воевал в Афганистане в 1982−84 годах в рядах спецназа.
Первое, о чём меня попросил Александр ещё до интервью - о том, чтобы я не писал ни о каких «подвигах» и никак не «героизировал» ту войну, а написал о том, как всё было на самом деле. Фактически, бывший советский спецназовец Александр ещё раз подтвердил мою мысль о том, что это была никому не нужная война - ни афганцам, что потеряли почти миллион человек, ни матерям из СССР, многие из которых не дождались своих сыновей обратно.
Просто авантюра престарелого правительства, которое не контролировал и не выбирал народ.
Итак, в сегодняшнем посте - интервью с бывшим «афганцем» Александром Гоштуком. Заходите под кат, там интересно, ну и в друзья добавляться не забывайте)
О том, как попал в Афганистан
Александр, расскажите, пожалуйста, как вы попали в Афганистан.
В Афганистан я попал так - когда подошло время служить в армии, то сперва от военкомата меня пригласили на курсы ДОСААФ сделать несколько прыжков с парашютом, я прыгал три раза. Особого желания служить в десантных войсках не высказывал, но понял, что готовят именно туда. Затем в Марьиной горке я попал на сбор, и там 8 человек, включая меня, выделили в отдельную группу для Афганистана. Позже я попал в спецназ, а ещё двое парней попали в ДШБ - сейчас они похоронены на кладбище в Чижовке…
Из Марьиной горки нас срау отправили в Чирчик под Ташкентом, это в Узбекистане - по дороге туда я уже знал, что затем мы поедем в Афган. В Чирчике была бригада спецназа, в которую входил тот самый «мусульманский батальон», что в 1979 году брал дворец Амина - в нём служили в основном таджики и узбеки, а в 1982 году туда отправили 120 человек славян, среди которых был и я.
В Чирчике была какая-то подготовка, чему вас там учили?
Никакой подготовки толком не было. В Чирчике был тренировочный центр от батальона, в котором мы прошли лишь месячный курс молодого бойца - немного постреляли, побегали, научились «снимать часового», бегали восьмикилометровые кроссы до полигона и обратно. Сержантам приходилось побегать побольше - периодически возвращались в конец колонны и пинками подгоняли отстающих.
Военным специальностям нас толком никто не учил - ни готовили ни снайперов, ни пулеметчиков, ни гранатометчиков. Зато мы помогали местным на уборке урожая, разгружали вагоны с «Боржоми», работали на мясокомбинате… Призвался я 20 марта, а 12 июня после вот такого «обучения» нас уже отправили в Афганистан.
Что самое смешное - я даже не принимал присягу. Получилось так, что перед выходом в Афган батальон принимал присягу, а меня хотели оставить в Союзе - из-за того, что у меня были водительские права, и на присягу я не попал. В последний момент в Союзе решили оставить какого-то «блатного», а меня снова отправили в батальон. На принятии присяги кто-то, видимо, расписался за меня.
О первых месяцах в Афганистане
Когда прилетели в Афган - первое, что я увидел - были дембеля, идущие по взлетной полосе к вертолетам. Подойдя поближе, мы услышали - «вешайтесь, духи». После первой ночи было трудно открыть глаза - всё лицо было в мелкой афганской пыли.
Я попал сперва в шестую роту, в ремвзвод - но пробыл там недолго. Впрочем, сходил на пару операций. Запомнился такой эпизод - мы, спецназ, забирали афганский «наливник» (цистерну с топливом), кто-то побежал и все начали стрелять. Все начали - и я начал. Когда снимал автомат с предохранителя, то рванул его сильнее, чем нужно - и переключил на одиночные выстрелы. Долго не мог понять, почему все стреляют очередями, а я одиночными.
Какой-то мужичок в афганской одежде перелезал через дувал, и наш радист посёк его из пулемёта. Видимо, попал в лёгкие - пошла розовая пена. Тут мне воевать уже совсем расхотелось, были мысли о том, что я тут делаю. Наш прапорщик кивнул радисту, тот добивает мужика из пулемёта - и тут я совсем «поплыл», голова закружилась и стало плохо. Мужик, кстати, скорее всего был мирным…
Александр, а были ли у вас в роте такие, кому нравилось убивать людей, афганцев?
Нет - таких, кому нравилось убивать, я не встречал, это уже какая-то патология, наверное, у нас таких не было. Был момент, когда хадовцы (сотрудники афганской госбезопасности) взяли пленных и сказали нам их расстрелять - не нашлось ни одного желающего, такой ерундой мы не занимались. Пленных просто кому-то передали, и всё.
Позже из ремвзвода я попал в санинструкторы - это тоже произошло можно сказать случайно. Я говорил, что я не разбираюсь особо, да и крови боюсь - ответили ничего, научишься. Да и всё у нас как-то так было… Пулемётчиком становился тот, кто провинился - ему давали таскать пулемёт потому, что он тяжелый. Снайперов тоже толком не было - куда стрелять? Там горы вокруг, разве что пугать звуком выстрелов из СВД.
А вам самому приходилось стрелять в людей?
Стрелять-то стрелял, но вот куда? Когда было видно, в кого - лучше было не стрелять. Это только кажется - сбросили нас группой в 12 человек с вертолета, идешь весь обвешанный боеприпасами, как крутой рейнджер, а как начинают вокруг «насыпать» - прыгаешь в канаву, в грязь и думаешь - «боже, что я тут делаю?». Это только кажется, что ты обвешан боеприпасами, и поэтому защищён - на войне эти шесть автоматных рожков - это в лучшем случае на полчаса боя.
Об ужасах афганской войны
В жуткие реалии этой войны я окунулся уже с первых дней службы санинструктором, меня практически сразу отправили обмывать тело погибшего солдата по фамилии Шаповалов, который получил пулю под ключицу - тело нужно было обмыть, подвязать челюсть, чтобы не обвисала и правильно сложить руки. Совсем недавно, фактически, я ходил по мирному Минску, и вот я стою здесь, и передо мной лежит труп молодого парня… Я начал его обмывать сверху, потом переворачиваю - а спина прилипла к брезенту от спекшейся крови. Кое-как перевернул - и из раны еще натекло под ноги. Штормило от всего этого…
Позже к таким вещам привыкаешь, как-то в санчасть привезли двенадцать человек, что подорвались на своём же минном поле - мешанина костей… И ты просто делаешь свою работу. Если не ты - то кто? После Афгана мне прочили в медицниский - а я говорю нет, я же крови боюсь.
- Светлана Алексиевич в «Цинковых мальчиках» описывала, как в Союз «в цинках» часто отправляли просто землю вместо тел, вы сталкивались с чем-то таким?
Не исключено, что такое могло быть. Морг у нас был на аэродроме - там не было холодильников, прсто землянка. Туда забегали мангусты и обгрызали тела… Плюс жара стояла часто под 50 градусов - ну что там долетало до Союза, каша долетала. Знаю только один случай, когда переводчика комбата похоронили по всей форме - он получил пулю в лоб в Айбаке, для него специально заказывали лёд, обрядили в парадку…
В Афганистане я переболел брюшняком (брюшным тифом) и желтухой. Желтуху хватанул, видимо, на операции - я катался на МТЛБ (легкий бронированный гусеничный тягач с вооружением) за пулеметчика и после заметил, что белки глаз желтоватые. А дальше было вот что - к нам как раз пришел новый офицер, и тут новая операция, МТЛБ должна была сопровождать колонну. Меня туда не взяли. Спрашиваю - «так, а кто же будет за пулеметом?» - отвечают, ничего, научишь молодого.
И вот этот МТЛБ на той операции подорвался на фугасе - башня, где должен был сидеть я, улетела на 200 метров. Остался в живых только один солдат по кличке Татарин - когда начался обстрел, всем скомандовали прыгать вниз, внутрь МТЛБ - он, видимо, просто не успел. Остался в живых, но без ноги - её отрезало куском брони. А на нашего хирурга, который был там, этот МТЛБ упал сверху - чтобы вытащить оттуда его тело, потом по всй колонне собирали домкраты.
После того, как я узнал эту новость - меня совсем «срубило», я попал с температурой 40 в госпиталь в Пули-Хумри. Предлагали там остаться, но я снова попросился в часть - я же десантник, спецназовец. В то время это казалось чем-то важным…
А были ли у вас случае «самострелов»?
Да, такие случаи были, очень многим было страшно. Был у нас такой Певцов - он был москвичом и считался чмошником, никто его осбо не любил. Он стрелял из автомата себе в живот - хотел сделать легкое сквозное ранение и комиссоваться, но развалил себе печень и умер. Второй застрелился в Джелалабаде - три патрона очередью в голову, не выдержал. Ещё один москвич выпил желтушной мочи и комиссовался - на операции его не пускали, но при этом он писал родителям сказки вроде «пишу вам письмо из окопа на каске, а под рукой остался последний рожок патронов». Обычно такого домой никогда не писали даже те, кто воевал - мы писали о том, что целыми днями отдыхаем и ничего не делаем.
О том, как была устроена жизнь спецназа
В нашей части мы жили в постройках, которые возвели сами - углубили грунт на метр, получилось что-то вроде землянки. Затем возвели фундамент и отстроили из самана стены, а сверху натянули палаточную ткань. Внутри стояли двухъярусные кровати, на которых мы спали. Саманные стены в случае чего могли защитить от обстрела, но такого не случалось ни разу, близко никого не подпускали - даже если где-то в километре от части обычый чабан разведет костер, то по нему начинали бить прямой наводкой, пока костер не погаснет.
Ещё у нас в части была столовая - но после года службы туда осбо никто не ходил, мы брали там только хлеб. В палатке на печке-буржуйке готовили то, что удавалось достать, жарили картошечку. В столовой обедали только «молодые» - там была баланда, в которой топилась сотня мух, пока её донесёшь до стола. Ещё в части были свои полевые кухни и своя хлебопекарня, а рядом был небольшой дуканчик - там продавали сгущенку, печенье и лимонад в банках.
С формой было более-менее - носили «песочку» и «химьё» - сетчатые камуфляжные костюмы из комплекта химзащиты, в которых было комфортно в жарком климате. Бронежилеты были, но их никто не носил - жарко. Также не носили и каски, за исключением операций в горах - из-за опасности камней. Не носили мы и кожаных ремней, старались достать строительные, брезентовые - они не растягивались при переноске тяжелых подсумков.
Из обуви у нас были кроссовки - их либо где-то доставали на боевых действиях, либо покупали тут же, в дукане. Ещё у нас толком не было «лифчиков» (разгрузочных жилетов) - мы брали плавательные жилеты, там такие секции с ватой в полиэтилене - вот эту фигню мы оттуда выкидывали, и запихивали туда автоматные рожки.
С медикаментами было плохо - в основном, всё было импортное, трофейное. Очень хороших трофейных медикаментов мы набрали в Мармольском ущелье - там и капельницы были качественные, и остальное. В СССР такого не было сроду!
Наркотики в Афганистане употребляли все - было скучно в свободное время между операциями, бывало что народ курил по десять косяков в день. У нас в Айбаке больше была распространена анаша, а части, что стояли в Кабуле - сидели на чистейшем героине.
А была ли у вас дедовщина?
Сказать, что в Афгане была дедовщина - это ничего не сказать, в Айбаке было всё бегом - если вдруг идешь шагом, то получал от «дедов». Если старослужащий посылал тебя за буханкой хлеба - то утром ты мог уйти, а вечером вернуться, по дороге обязательно кто-нибудь перехватывал - «эй, душара, чего борзеешь, сделай то и это»… Летали как черти! На боевую операцию выйдешь - будешь жаться к этому «деду», а в части всё вот так было.
На операции, кстати, все просились - в части было скучно, а на операции можно было чем-то разжиться.
Александр, а была ли у вас какая-то «политическая подготовка»? Накручивали ли вас замполиты?
Нет, ничего такого особо не было. Особист и замполит в основном бегали и принюхивались, кто тут курит анашу. А «чувства интернационального долга» у меня сроду не было)
О жизни после
Я пробыл в Афганистане больше двух лет - с кем ни общался из срочников, никто там не был дольше. Из Афганистана я вернулся в 1984-м, в то время эту войну ещё всячески засекречивали - мне выдали корочку под названием «свидетельство о праве на льготы», без какой-либо конкретики. В газетах, в прессе и по ТВ не было ни слова - словно нас там и не было никогда.
Когда вернулся домой, первые несколько месяцев всё было очень непривычно, была даже какая-то злость на людей - мол, вы тут, а мы там… Но это быстро прошло. Все эти истории о том, что людям бывает очень сложно адаптироваться - это часто какие-то стереотипы, которые передаются от «афганца» к «афганцу». Тот, кто потом спивался - он вероятнее всего спился бы и без Афганистана, просто такой уж человек сам по себе.
Во восьмидесяте я пошел работать в милицию, в 1986-м поработал в Чернобыле, а позже попал в ОМОН, который тогда как раз только создавался - это было очень круто и интересно, такой новый отряд по борьбе с преступниками, я подумал - это же как раз для меня! Но позже я оттуда ушел - и хоть я и атеист, но благодарен богу за то, что он не воткнул меня в нынешний «ОМОН», который появился после 1994 года, после разгона Верховного совета.
Что думаете про бывших «афганцев»?
Я пару раз сходил на день ВДВ, да быстро пришёл обратно. К большому сожалению - большинство бывших «афганцев» сейчас ностальгируют по СССР - хотя, по сути, на самом деле ностальгируют по своей молодости, после которой им не удалось сделать ничего выдающегося. К большому сожалению, многие из бывших «афганцев» сейчас едут воевать на Донбасс за непризнанные республики - и я их даже в чем-то могу понять. В том плане, что люди живут в какой-то далекой жопе, и едут на Донбасс, чтобы победить жизненную рутину, это в основном вчерашие алкоголики, которым вдруг захотелось подвигов. Точно так же в Афгане мы хотели идти из части на боевые операции - внутри части была дедовщина и смертельная скука…
Чем вы занимаетесь сейчас?
У меня дружная семья, а сам я работаю в одной из служб минского такси, по минским меркам неплохо зарабатываю, я бригадир. У меня гибридный автомобиль Toyota - я слежу за технологиями, активно интересуюсь всем новым, и следующий автомобиль у меня будет электрический) А про войну стараюсь не вспоминать, разве что изредка смотрю военные фильмы. Хорошие фильмы про войну - это такие, посмотрев которые, воевать не хочется.
Александр, и последний вопрос. Может быть, именно Афганистан и всё, что там было, как-то повлияло на формирование ваших демократических убеждений?
Если честно, то я не знаю. Афганистан и всё, что там произошло со мной - было в каком-то далёком детстве.
МОСКВА, 15 мая — РИА Новости, Анастасия Гнединская. Тридцать лет назад, 15 мая 1988-го, начался вывод советских войск из Афганистана. Спустя ровно девять месяцев последний советский военный, генерал-лейтенант Борис Громов, пересек по мосту Дружбы границу двух стран. Но на территории Афганистана остались наши солдаты — те, кто попал в плен, смог там выжить, принял ислам и создал семью. Таких называют невозвращенцами. Теперь они, когда-то Сережи и Саши, носят труднопроизносимые афганские имена, длинные бороды и просторные шаровары. Одни спустя десятилетия все же решили вернуться в Россию, другие так и живут в стране, пленниками которой стали.
"Красил волосы, чтобы сойти за афганца…"
Николай Быстров работает грузчиком на складе в Усть-Лабинске Краснодарского края. О том, что двадцать лет назад у него были другое имя — Исламуддин — и другая жизнь, из его коллег знают единицы. "Я забыть эту афганскую историю хочу, — Николай берет долгую паузу, в динамике телефона слышно, как он затягивается сигаретой. — Но мне не дают…"
Его призвали в армию в 1984 году, отправили охранять аэропорт Баграм. Спустя полгода он оказался в плену у душманов. Говорит, что это произошло по глупости. "Меня и еще двух пацанов, украинцев, "старики" послали за чаем и сигаретами в местный магазин. По дороге мы попали в засаду. Мне ногу прострелили — убежать я никуда не мог. Двух тех украинцев забрала другая группировка. А меня взяли бойцы из отряда Ахмада Шаха Масуда".
Быстрова посадили в сарай, в котором он провел шесть месяцев. Николай уверяет, что за это время он дважды пытался бежать. Но с дырявой ногой далеко не уйдешь: "Меня ловили, когда я и на сотню метров от базы не успевал уйти, возвращали обратно".
Почему его не застрелили, Николай до сих пор не понимает. Скорее всего, боевики планировали обменять его на кого-то из пленных афганцев. Через шесть месяцев его стали выпускать из сарая без конвоя. Еще через некоторое время предложили вернуться к своим или через Пакистан уйти на Запад. "Но я сказал, что хочу остаться с Масудом. Почему? Трудно объяснить. Тот, кто не был в такой ситуации, все равно не поймет. К своим возвращаться я боялся, не хотел, чтобы меня посчитали предателем, боялся трибунала. Я ведь к тому времени у афганцев уже год прожил, принял ислам", — вспоминает он.
Николай остался у душманов и еще через некоторое время стал одним из личных охранников Ахмада Шаха Масуда — полевого командира, который первым пошел на перемирие с советскими войсками.
Как Быстрова, иноземца, подпустили столь близко к самому известному командиру, остается только догадываться. Сам он об этом рассказывает крайне уклончиво. Говорит, что "панджшерскому льву" (так называли Масуда) приглянулись его ловкость и умение подмечать мелочи, которые в горах могут стоить человеку жизни. "Помню, как он впервые дал мне в руки автомат с полным боекомплектом. Мы тогда поднимались по перевалу. Я наверх раньше всех забрался, стоял и думал: "А я ведь сейчас могу застрелить Масуда". Но это было бы неправильно, ведь когда-то он сохранил мне жизнь", — признается бывший пленник.
От тех постоянных переходов по горам у Николая сохранилась любовь к зеленому чаю — во время привалов Масуд обязательно выпивал несколько чашек, причем без сахара. "Я все удивлялся, почему они пьют несладкий чай. Масуд отвечал, что сахар после долгих переходов бьет по коленкам. Но я все равно украдкой добавлял его в чашку. Ну не мог я эту горечь пить", — рассказывает Быстров.
Не забыл Исламуддин и русскую еду — лежа ночью в афганских горах, он вспоминал вкус селедки и черного хлеба с салом. "Когда война закончилась, ко мне в Мазари-Шариф приезжала сестра. Она привезла всяких солений, в том числе и сала. Так я его прятал от афганцев, чтобы никто не видел, что я харамное ем", — делится он.
Язык дари Николай выучил за шесть месяцев, хотя в школе, признается, был двоечником. Через несколько лет жизни в Афганистане его уже было почти не отличить от местных. Говорил он без акцента, солнце высушило кожу. Чтобы еще больше слиться с афганским населением, он красил волосы в черный цвет: "То, что я, иностранец, был так близко к Масуду, многим местным не нравилось. Они даже однажды попытались его отравить, но я предотвратил покушение".
"Мать меня не дождалась, умерла…"
Женил Николая тоже Масуд. Как-то, говорит бывший пленник, полевой командир спросил его, хочет ли он дальше ходить с ним по горам или мечтает завести семью. Исламуддин честно признался, что хочет жениться. "Тогда он выдал за меня свою дальнюю родственницу, афганку, воевавшую на стороне правительства, — вспоминает Николай. — Жена у меня прекрасная. Когда в первый раз ее увидел, даже не поверил, что скоро она моей будет. В кишлаках я женщин с непокрытой головой не видел, а у нее волосы были длинные, сама при погонах. Она ведь тогда занимала должность офицера госбезопасности".
Почти сразу после свадьбы Одыля забеременела. Но ребенку не суждено было появиться на свет. На шестом месяце жена Николая попала под бомбежку, у нее случился выкидыш. "Заболела она после этого сильно, а в Афганистане медицины нормальной не было. Тогда я впервые задумался о переезде в Россию", — откровенничает Быстров.
Шел 1995 год, когда Николай-Исламуддин вернулся в родной Краснодарский край. Его мать до этого дня не дожила, хотя из родных она единственная верила — ее Коля не умер на чужбине. "Она даже к какой-то гадалке отнесла мою фотографию. Та подтвердила: сын не убит. С тех пор все на мать смотрели как на сумасшедшую, а она все ждала письма от меня. Первое я смог отправить ей только через год", — рассказывает он.
В Россию Одыля приехала беременной. Вскоре у них родилась дочь, которую назвали Катей. "Это жена захотела так девочку назвать в память о моей покойной матери. Из-за этого от нее все подруги-афганки отвернулись. Они не могли понять, почему она девочке русское имя дала. Жена отвечала: "Я живу на этой земле и должна соблюдать местные традиции", — гордится Быстров.
Помимо дочери Николай и Одыля воспитывают двух сыновей. Старшего зовут Акбар, младшего — Ахмад. "Мальчиков жена назвала в честь своих братьев-коммунистов, которые погибли от рук душманов", — уточняет собеседник.
В этом году старшего сына Быстровых должны призвать в армию. Николай очень надеется, что служить парень будет в спецназе: "Он у меня крепкий, здоровый образ жизни ведет".
За эти годы на родине Одыля была всего раз — не так давно она ездила хоронить мать. Когда вернулась, сказала, что больше туда ни ногой. А вот сам Быстров в Афганистан ездил довольно часто. По заданию Комитета по делам воинов-интернационалистов он занимался поисками останков пропавших без вести советских солдат. Удалось ему вывезти домой нескольких бывших пленных. Но своими в стране, которая когда-то отправила их на войну, они так и не стали.
Воевал ли Быстров против советских солдат? Этот вопрос повисает в воздухе. Николай опять закуривает. "Нет, я ни разу не был в бою. Я все время находился при Масуде, а он сам в бой не ходил. Знаю, меня не многие поймут. Но те, кто судит, они были в плену? Они бы смогли после двух неудачных попыток бегства совершить третью? Я хочу забыть Афганистан. Хочу, но мне не дают…" — снова повторяет бывший пленник.
"Через двадцать дней с меня сняли кандалы"
Помимо Быстрова сегодня известно еще о шести советских солдатах, которые попали в плен и смогли ассимилироваться в Афганистане. Двое из них потом вернулись в Россию, для четверых Афганистан стал второй родиной.
В 2013 году всех невозвращенцев объехал фотожурналист Алексей Николаев. Из командировки в Афганистан он привез сотни снимков, которые должны лечь в основу книги "Навсегда в плену".
Фотограф признается: из всех четырех оставшихся жить в Афганистане советских солдат больше всего его тронула история Сергея Красноперова. "Мне показалось, что он не лукавит, рассказывая о прошлом. И в отличие от двух других пленников не пытался на нашем интервью заработать", — объясняет Николаев.
Красноперов живет в небольшом кишлаке в полусотне километров от города Чагчаран. Родом он из Кургана. Уверяет, что ушел из части, спасаясь от издевательств командиров. Вроде как рассчитывал дня через два — после того как его обидчиков посадят на гауптвахту — вернуться. Но по пути его взяли в плен душманы. К слову, есть и другая версия бегства Красноперова. В СМИ проходила информация, что он якобы убежал к боевикам после того, как был пойман на торговле армейским имуществом.
Из интервью Сергея Красноперова для книги "Навсегда в плену":
"Дней на двадцать меня заперли в каком-то маленьком помещении, но это была не тюрьма. На ночь на меня надевали кандалы, днем их снимали. Того, что я сбегу, душманы не боялись. В горах все равно не поймешь, куда нужно идти. Потом приехал командир боевиков, сказал, что раз я сам к ним пришел, то могу сам и уйти. С меня сняли кандалы. Хотя в часть я бы все равно вряд ли вернулся — думаю, меня сразу бы пристрелили. Скорее всего, их командир так меня испытывал…"
Через год плена Красноперову предложили жениться на местной девушке. И он не стал отказываться.
"После этого с меня окончательно сняли надзор. Но я по-прежнему не работал. Было очень сложно, приходилось выживать. Я перенес несколько смертельно опасных болезней, даже их названий не знаю…"
Фотожурналист Алексей Николаев рассказывает, что в 2013 году у Красноперова было шестеро детей. "Все светленькие, голубоглазые, очень необычно было увидеть их в афганском кишлаке, — вспоминает фотограф. — По местным меркам Нурмамад (такое имя Сергей носит в Афганистане) — зажиточный человек. Он вкалывал на двух работах: прорабом на небольшой россыпи по добыче щебня и электриком на местной гидроэлектростанции. Получал Красноперов, с его слов, 1200 долларов в месяц. Правда, странно, что при этом он жил в мазанке".
Красноперов, как и все попавшие в плен солдаты, заверяет, что не воевал против советских войск, а только помогал душманам чинить оружие. Впрочем, ряд косвенных признаков свидетельствует об обратном. "У местных он пользуется авторитетом, что, как мне кажется, может свидетельствовать о том, что в боевых действиях Сергей все же участвовал", — делится соображениями фотокорреспондент.
Красноперов хоть и говорит хорошо по-русски, но возвращаться в Россию не хочет. "Как он мне объяснил, родных у него в Кургане не осталось, все умерли. Да и в Чагчаране он уважаемый человек, у него есть работа. А что его ждет в России, непонятно", — передает слова бывшего пленника Николаев.
Хотя Афганистан — точно не то место, где можно вести беззаботную жизнь. Алексей Николаев говорит, что за месяц командировки он трижды попадал в очень щекотливые ситуации. В одном из случаев спас его как раз Красноперов. "По своей глупости мы решили записать с ним интервью не в городе, где относительно безопасно, а у него в деревне. Приехали туда без предупреждения. На следующее утро Сергей нам позвонил и сказал, чтобы мы больше из города не выезжали. Мол, ходят слухи, что нас могут похитить", — описывает фотограф.
Из интервью Александра Левенца для книги "Навсегда в плену":
"Мы собирались идти в аэропорт, но почти сразу попали к душманам. К утру нас привели к какому-то большому командиру, я при нем так и остался. Сразу же принял ислам, получил имя Ахмад, потому что раньше был Сашей. В тюрьму меня не сажали: под арестом я был всего одну ночь. Сначала сильно пил, потом стал у боевиков водителем. С нашими я не воевал, да никто этого и не требовал от меня. <…> После ухода талибов я смог позвонить домой на Украину. Трубку взял мой двоюродный брат, сказал, что мой родной брат и мама умерли. Больше я туда не звонил".
Из интервью Геннадия Цевмы для книги "Навсегда в плену":
"Когда опять пришли талибы, я исполнял все их указы — носил чалму, отпустил бороду длинную. Когда талибы ушли, мы стали свободными — появились свет, телевизор, электричество. Кроме круглосуточного намаза, ничего хорошего от них не было. Только намаз прочитал, вышел из мечети, тебя обратно отправляют молиться. <…> В прошлом году я съездил на Украину, отец и мать уже умерли, сходил к ним на кладбище, повидался с другими родственниками. Остаться, конечно, даже не думал — у меня ведь тут семья. Да и не нужен я больше никому на родине".
На самом деле, говоря это, Цевма, скорее всего, лукавит. Из Афганистана его пытался вывезти Николай Быстров, первый герой нашего материала. "Мне позвонили из украинского правительства, попросили выдернуть из Афганистана их земляка. Я поехал. Вроде бы Гена сказал, что хочет домой. Ему сделали паспорт, дали где-то две тысячи долларов на то, чтобы он уладил все формальности, заселили в гостиницу в Кабуле. Перед рейсом мы пришли забирать его из отеля, а он сбежал", — вспоминает историю "возвращения" Николай Быстров.
Из этого ряда выбивается история солдата Юрия Степанова. Осесть в России он смог только со второй попытки. В 1994 году Степанов попытался вернуться домой в башкирский поселок Приютово в первый раз. Но так и не смог здесь освоиться, отправился обратно в Афганистан. А в 2006-м снова приехал в Россию. Говорит, что уже навсегда. Сейчас он работает вахтовым методом на севере. Как раз на днях он уехал на вахту, поэтому связаться с ним нам не удалось.
